«Виктор за все заплатит. За всех... За маму. Надо только суметь доказать, что это он убил ее, а не отец!»
Эта мысль – наказать Бородина – настолько завладела Сашей, что она мгновенно успокоилась, собралась.
Что делать?
Во-первых, надо спрятать черную книгу. Действительно, отнести в банковскую ячейку!
Во-вторых, надо найти Максима. Он, как выяснилось, человек неглупый и в общем, неплохой. Сам вызвался найти детектива, чтобы доказать невиновность Филиппа Силантьева, Сашиного отца. Собственно, почему неглупый – он очень, очень умный – ведь это именно Макс догадался первым, что убийца – Бородин...
Макс, как выяснилось – не последний человек в городе, связи у него есть. Поможет. Посоветует.
В-третьих, в ближайшее время съездить к отцу и сказать ему, что она любит его.
Саша вытерла с лица слезы, перемешанные с дождем. И только тогда заметила, что стоит посреди огромной лужи. Вокруг в большом количестве плавали сломанные ветки деревьев. Дождь еще капал – но все слабее, слабее...
Поднимая волны, медленно ехал мимо «жигуленок» с желтым маячком на крыше – такси.
Саша замахала рукой.
Такси остановилось. Водитель с сомнением оглядел вымокшую с головы до ног Сашу. Потом вздохнул:
– Ну ладно, садись уж...
Только к вечеру, закончив с делами, Саша подъехала к дому Максима. По хозяйски вошла в квартиру, обошла комнаты, но бывшего мужа нигде не было.
«Неужели до сих пор на работе торчит?» – поразилась Саша.
Поскольку номера его сотового у нее до сих пор не было, Саша выскочила из дома и поехала к тому самому месту, где строился новый мост.
...По сравнению с предыдущим разом, строительство значительно продвинулось. Мост был почти готов, и две половины, тянущиеся друг к другу с соседних берегов, вот-вот готовы были соединиться. Несмотря на сумерки рычала техника, в свете прожекторов сновали рабочие.
У сторожа на проходной Саша потребовала немедленно разыскать ей Максима Таланкина.
– А, Максим Олегович? Он занят. Комиссия как раз приехала... Что, срочно? Нет, здесь оставаться посторонним нельзя. Вы девушка, вон там его подождите, я ему передам... – сторож указал на стеклянный павильон через дорогу.
Стеклянный павильон был недавно открывшимся кафе. Территория вокруг моста постепенно приобретала цивилизованный вид...
Саша вошла внутрь, заказала себе кофе.
Других посетителей не было. Официантки обсуждали между собой недавний ураган.
– ...а мне Колька звонил – на машину дерево свалилось, лобовое стекло вылетело. Слава богу, его в машине в этот момент не было!
– Девочки, что вы хотите – август же! В августе всенепременно катаклизмы разные случаются...
– Подождите, вон прогноз погоды передают!
Саша прикоснулась к волосам – еще влажные. Она забыла высушить их. В этот момент в кафе вошли две женщины, довольно молодые, офисного вида.
– ...нет, но это невозможно – в который раз на дачу не удается вырваться!
– И комиссия эта...
– А тебе что комиссия – пусть начальство отдувается!
– Нет, но они же с меня смету требуют!
Женщины, судя по всему, тоже работали на строительстве моста, где-нибудь в бухгалтерии. Саша хотела спросить их, скоро ли освободится Максим Олегович Таланкин, но не успела.
– Кто требует?
– Таланкин, кто же еще! Сам не живет и другим жить не дает.
Саша так и замерла. Женщины уселись за соседний столик, не обращая никакого внимания на Сашу. Им принесли меню.
– Ой, ну и мужик – не дай бог!
– У него-то жена есть?
– Какая жена, что ты!
– Ну да, только сумасшедшая за него пойдет... Если он рабочих до седьмого пота гоняет, то что с женой сделает?..
Саша с живым интересом слушала их разговор. Выходит, окружающие тоже не в восторге от Макса!
– Н-да, представляю... Хотя в нем что-то есть, такое, мужское...
– Ой, перестань! Мелкий, вертлявый, злой – как черт! Что у него с ногой, кстати? Болел?
– Какое там! В аварию попал.
– Да, сейчас такое движение... Ужас.
– Так он не просто в аварию попал... – понизила голос одна из женщин. – Он же, говорят, самоубийством жизнь хотел покончить.
У Саши мурашки пробежали по спине. Самоубийство?.. При чем тут самоубийство?! Теперь она боялась упустить хоть одно слово из чужого разговора.
– Дурак, что ли? А из-за чего, Маш?
– Из-за женщины, разумеется. Из-за жены бывшей. У него жена была, бросила его, другого нашла. Так он на третий день после ее свадьбы напился, сел за руль – и прямо в бетонное ограждение... Верная смерть. Но чего-то не умер, выходили его в больнице.
– Ой, как романтично... Я и не знала. А сейчас он один?
– Да вроде... А что?
– Маш, он мне нравится. Хороший же мужик! Если уж он так любить умеет... И один?
– Один, один!.. Ты по его виду не замечала? То в носках разных припрется, то пуговица на нитке болтается... И, опять же, злой.
– А это знак?
– Еще какой! Если человек на всех бросается, точно собака, значит – один.
– Маш, я, пожалуй, займусь им.
– Да ради бога, только потом не жалуйся... Девушка! Мне солянку и грибы. А ты чего будешь?
Чего собирается съесть на ужин особа, положившая глаз на Макса, Саша слушать не стала.
Она вышла из-за стола и медленно побрела к выходу. Поистине, это был день откровений!
Макс хотел умереть. Из-за нее, из-за Саши. Он напился (вероятно, чтоб не так страшно было), сел за руль и направил машину прямо в бетонное ограждение. «Неужели он так любил меня? Надо же, не замечала... А я? Я – любила его?»
Саша стояла на улице. Было совсем темно, оранжевый свет разливался в горячем влажном воздухе над строящимся мостом, в этом свете мелькали черные тени.
Отдавать Макса какой-то тетке из бухгалтерии Саше совсем не хотелось. «Почему? Я что, ревную? Столько лет прошло, и вообще...»
Из проходной вышел, прихрамывая и опираясь на трость, Макс. Сторож стал ему что-то объяснять, взмахивая рукой в сторону кафе, но Макс уже увидел Сашу.
Он торопливо заковылял ей навстречу. Его длинные, до плеч, клочковатые волосы развевал ветер. Глаза блестели в полутьме, точно у зверя...
– Саш, ты чё? – еще издалека сердито закричал он. – Сидела бы дома... Погоды-то нынче не те, чтобы по городу шастать! Штормовое предупреждение – слышала? Ураган!
Саша хотела сказать ему, что ураган уже прошел, и, мало того – она сумела побывать в самом его эпицентре, но горло вдруг перехватило.
Не владея собой, она побежала к Максу, раскинув руки.
За миг до того, как обнять Макса, увидела его лицо – выражение крайнего изумления читалось на нем.
– Макс... – Саша бросилась ему на шею. В ту же секунду он сомкнул на ее спине руки – трость со стуком покатилась по асфальту. – Макс!
Он прижимал ее себе – так крепко, что Саша едва могла дышать.
Она засмеялась и щекой потерлась о его щеку. Макс отозвался сразу же, сжал ее еще сильней, что-то замычал.
– Макс, дурачок... Больно же! – пискнула она.
– Мне сон снился... сон...
– Какой сон?
– Что вот ты так... как сейчас будто...
– Тебе недавно снился сон, как я обнимаю тебя? – снова засмеялась Саша.
– Не недавно... Давно. Часто! Как будто ты... – он снова прижал ее к себе и принялся целовать – в волосы, глаза, щеки, лоб – куда попадал.
Макс Таланкин совсем не напоминал героя любовного романа – ни внешним видом, ни манерами, ни разговором. До импозантного Бородина, например, ему было куда как далеко!
Но Саше был дорог только Макс. Какой есть. Она неожиданно ощутила (точно сама только что проснулась!) – Макс прекрасен. И он волнует ее больше, чем какой-либо другой мужчина на свете.
Максим, ее первый и единственный. Любовь на всю жизнь.
– Так соскучилась... – ей было мало подставлять лицо для поцелуев, она сама принялась целовать Макса.
– Ты соскучилась? По мне?
– Да, очень-очень...
– Сашка, ну где же ты раньше была?! – в его голосе безумная нежность мешалась с безумным раздражением.
– Где? Не знаю...
В этот момент он нашел ее губы и продолжить разговор они не смогли. Внутри у Саши все дрожало, она не чувствовала ни ног, ни рук, она забыла обо всем на свете. Кажется, даже собственное имя забыла!
Вспомнила, только когда поцелуй закончился и она увидела перед собой глаза Макса.
– Что происходит? Я не понимаю... – он пытался шутить. – Конец света, что ли? Мертвые из гробов встают? Рак на горе свистнул? Чем я обязан тому, что ты... – он затряс головой, не находя слов. – ...что ты обратила на меня внимание?