— Все?
— Она уснула, — Нешка тяжело опустилась на диван, разглядывая визави со смешанными чувствами. — Малыш спит?
— Да.
— Отнеси его в кроватку, нам нужно поговорить.
Пока мужчина укладывал ребенка, она опустила голову на скрещенные ладони, пытаясь хотя бы немного снять напряжение с окаменевших мышц шеи. Не получилось.
— Что ты хотела сказать? — Мирзоев остановился напротив, и девушке показалось, что она перенеслась лет на десять назад. Тогда она часто вот так, ни о чем, болтала со своим охранником. Только того времени уже не вернуть. Да и не хотела бы Неша такого. Ни за что.
— Скажи, Артур, ты любишь свою жену?
— Это как-то касается того, что сейчас творится? — мужчина несколько агрессивно кивнул, намекая, что девушка лезет не в свое дело.
— Да. Напрямую.
— Люблю, — помолчав, выдавил из себя он.
— Тогда какого черта ты полностью перенес это чувство на сына, и не обращаешь внимания на неё?! — говорить громко она не рискнула, но шипение получилось просто роскошным. Усталость немного снизила способность психолога к пониманию и сопереживанию, и теперь Агнесса не искала более мягких формулировок, высказывая все, как есть. — Пока она была беременна, ты с неё пылинки сдувал. После родов трясешься над сыном, абсолютно забив на жену. Ты понимаешь, что она чувствует себя племенной кобылой, которой попользовались, а потом поставили в стойло, пока следующего жеребенка не захотят?! И не нужно меня сейчас перебивать! — она шикнула на него, не давая вставить слово. — Ирма любит тебя, а видя такое отношение, она начинает ненавидеть того, кто, по её мнению, отбирает тебя у неё. Собственного сына. Делай, что хочешь, но нужно убедить её в том, что она тебе нужна. Хотя, с ней ещё работать и работать.
Артур стоял посреди комнаты, пребывая в полной растерянности.
— И как это сделать?
— Это вопрос уже не ко мне. Решай сам, — Агнесса поднялась на гудящие от усталости ноги и вяло кивнула на свою сумку. — Подай, пожалуйста.
Мирзоев протянул требуемое, на секунду задержав ремешок в ладони.
— Ты будешь с ней работать?
— Буду. Но я не могу вот так срываться по ночам, у меня тоже есть муж и дети.
— Я в курсе, — немного недовольно отозвался мужчина. — Не жалеешь ещё, что вышла замуж?
— Знаешь, как ни странно, нет.
— Это хорошо, — он с каким-то сомнением мотнул головой, то ли не веря, своим словам, то ли её. — Давай провожу, — он открыл перед ней дверь, и сработавший на движение фонарь осветил выложенную гранитом дорожку, обсаженную с обеих сторон кустами роз.
Уже возле машины Артур крепко обнял Агнессу, чем вызвал у неё легкую дрожь неприятия, которую она никогда не испытывала во время занятий:
— Спасибо тебе.
— На здоровье, — она запрыгнула на водительское кресло и завела двигатель, который в тишине казался гораздо более громким, чем на самом деле. — Завтра на тренировке договоримся, как и где будем встречаться с Ирмой.
Мирзоев кивнул, соглашаясь, и вернулся в дом, а полумертвая от утомления девушка направилась к себе.
Загнав машину в гараж, она на минутку опустила голову на руль, собираясь с мыслями и силами. Но понимание, что давно пора спать, не дало ей расслабиться раньше времени, и Агнесса вышла из автомобиля, аккуратно прикрывая дверцу. А потом оглянулась. Она не могла понять, что изменилось, но определенно, что-то было не так. Тревога ледяным кулаком сжала сердце, и Нешка поспешила к коридору, ведущему в дом. Проходя мимо машины Ярослава, она оступилась и, сохраняя равновесие, оперлась ладонями на капот BMW. И поняла, что изменилось. Двигатель был горячим. Да и само авто стояло совершенно по-другому, не за её машиной, а рядом.
— И каково это — побывать за одну ночь под двумя мужиками?
Агнесса заозиралась, не поняв, откуда шел голос. Глаза ещё не привыкли к темноте, поэтому она чувствовала себя уязвимой и почти слепой.
— Мы с Артуром не любовники, — девушка не стала выдавать традиционное "Это не то, что ты думаешь" и сразу перешла к сути.
— Да? Когда он тебя зажимал посреди улицы, прямо крупными буквами было написано "НЕ ЛЮБОВНИКИ!" — издевка становилась все сильнее. Нешка, наконец, поняла, где он — сидит на стеллаже возле восточной стены.
— Яр, это действительно так. И я могу тебе это доказать, — она старалась сохранять спокойствие, потому что понимала — муж сейчас слегка неадекватен.
— А тебя ненадолго хватило. Надоел за месяц, захотелось разнообразия? Или тренировалась ты с ним тоже исключительно в горизонтальном положении? И как, кто из нас лучше? Давай, мне интересно, поделись наблюдениями, — Ярик со всем дури швырнул в противоположную стену какую-то жестянку, с грохотом врезавшуюся в каменную стену и покатившуюся по полу.
— Прекрати, дети спят! — она понимала, что, в нормальном состоянии, он её не тронет, но сейчас…
— Что же ты не думала о них, когда уезжала? — Невзоров легко и с какой-то звериной грацией спрыгнул на пол и пошел в её сторону. Агнесса сама не поняла, что отступает, пока не ударилась бедром какую-то хрень, стоящую у стены. Что это было, разглядывать совершенно не было ни желания, ни времени. Да и трудно сосредоточиться на чем-то другом, кроме наступающего на тебя мужчины, у которого от злости все четче проступали жилы на шее. — Или ты именно о них и думаешь? Разведешься со мной, выйдешь замуж за Мирзоева, а там, глядишь, и новый любовник появится. А ведь черный тебе очень идет, — он обхватил лицо Нешки ладонями, сжимая скулы так, что она не могла сказать ни слова. Бить его сейчас бесполезно, это она прекрасно понимала, в таком состоянии боль просто не чувствуют, но можно спровоцировать. — Ты красивая. Очень красивая. А во вдовьем наряде, так, наверное, вообще глаз не отвести… — Ярослав развернул её лицом к стене и рванул футболку, обнажая лопатки. — А ему ты давала касаться спины? Наверное, да… — мужская ладонь с силой надавила на позвоночник, вжимая её грудью в кирпичную кладку. — Несправедливо, ты так не считаешь? — Ярослав явно не ждал ответа, продолжая удерживать Агнешку, не давай ей даже шевельнуться.
— Яр, перестань, я все объясню…
Так же быстро он повернул её лицом к себе, и теперь девушка чувствовала, как стена до крови царапает голую спину.
— Молчи, — от предупреждения в голосе у неё перехватило дыхание, и слегка застучали зубы. Таким она мужа никогда не видела, и он пугал её до чертиков, до трясучки, до мелькания мушек перед глазами. — Я бы тебе зажал рот, но противно прикасаться. Помнишь пункт нашего контракта? Кивни, — он подождал судорожного кивка. — Я уезжаю, документы по разводу получишь по почте. Мишка не виноват, что приемная мать у него будет такой сукой, поэтому я дождусь, когда его признают твоим сыном. Хотя, может, ему будет лучше в приюте, — Невзоров оттолкнулся с таким видом, как будто ему было неприятно даже дышать с ней одним воздухом.
Не обращая внимания на застывшую девушку, Ярослав открыл ворота гаража, сел в свою машину и уехал. А Агнешка молча сползла по стене, уже не обращая внимания на боль в пораненной спине и подкатывающую от пережитого страха тошноту, и сжалась в дрожащий комок прямо на плитах каменного пола.
Она не помнила, как добралась до своей комнаты, просидев там в кресле до самого рассвета. Самое страшное, что даже слез не было. То, как он смотрел на неё там, внизу, напомнило взгляды тех нелюдей, и девушка в кровь искусала обе ладони, чтобы не начать выть от ужаса. Но она понимала, что просто не имеет права расслабляться. У неё дети, о которых нужно заботиться.
С этой мыслью Неша спустилась вниз, собираясь приготовить завтрак, но все падало из рук, и она просто села на ковер, подальше от дверей и окон. Пытаясь стать незаметной, раствориться на фоне мебели.
— Доброе утро.
От голоса Миши она дернулась, как от звука выстрела, но попыталась через силу улыбнуться ребенку.
— Привет.
— А что вы делаете? — мальчик ещё не привык говорить на "ты" с мамой, стесняясь и постоянно сбиваясь на третье лицо.
— Ничего, просто сижу. Хочешь кушать? — Нешка с огромным трудом поднялась на ноги и кивнула в сторону кухни.
— Нет, — он не сводил перепуганных глаз с рук Агнессы. Девушка тоже посмотрела вниз и поняла, то привлекло его внимание — мало того, что искусаны в кровь, пальцы дрожали так, словно через них пропускали ток.