Первое интервью было назначено на следующий же день. Я весь вечер просидела у Ани. Женя меня крепко вымуштровал, пока ответы на каверзные вопросы «расскажи немного о себе» или «какие твои слабые стороны» не стали отлетать от зубов.
Я надела строгий костюм песочного цвета, каблуки и почувствовала себя как минимум молодым специалистом с великим будущим. Улыбнулась отражению в зеркале, кокетливо подмигнула и отправилась завоевывать мир.
Компания была маленькой, основатели еще не успели найти финансиста и работали на свои сбережения. Поэтому искали дешевую рабочую силу среди студентов. Мне понравилась их идея давать маленькие ссуды на короткий срок под проценты прямо через аппликацию на телефоне, без необходимости обращаться в банк.
Интервью проводили двое довольно молодых парней, строгие и неулыбчивые – они смотрели на меня без особого доверия, и деловой костюм не произвел на них никакого впечатления. Сначала меня попытались поймать на несоответствии резюме, но я с легкостью ответила о том, как написала программу для фирмы отца. В принципе ничего сложного там не было. Когда я уже решила, что место у меня в кармане, они перешли к вопросам на сообразительность. И тут меня размазали по стенке за первые минуты. Стоило мне заколебаться в ответе на первый вопрос, как у мужчины справа, сидевшего в очках, загорелись глаза и он начал въедливо ковыряться в несоответствии, пока я не почувствовала себя полной дурой.
Второй парень, вроде пожалев, задал кажущийся легким вопросик, который я попыталась решить тремя возможными способами, но то ли после экзекуции мозги отказывались соображать, то ли задачка была с закавыкой, но осталось только кокетливо хлопать глазами и фальшиво улыбаться. Меня выставили за дверь, провожая уничижительными взглядами. Всю дорогу домой слезы градом катились из глаз, я размазывала тушь и хлюпала соплями.
– Да ладно тебе, – участливо сказала Аня, не понимающая глубины трагедии. – Ты же все равно не хотела к ним наниматься, так какая разница, что о тебе подумают?
– Дай ей выплакаться, – Женя похлопал меня по плечу. – Разве ты не видишь, что она готовится к следующему бою?
Он был прав, я уже назначила новую экзекуцию на четверг. Стартап-компания по заказу кофе через телефон. Не понимаю, зачем я сама над собой так издеваюсь?
Хватит кокетничать, ответ прост. Потому что хочу многого добиться и готова ради этого тяжело работать. Раньше я думала, что успешным людям все дается легко, а если человека преследуют неудачи, то придется смириться с судьбой и не желать большего. Но пример папы перед глазами доказал обратное.
Моя семья сумела подняться с самого низа социальной пирамиды. Я хорошо помню вкус картошки и хлеба на завтрак, обед и ужин. Мне из первых рук пришлось узнать, какова цена успеха. О провальных интервью я не расскажу никому, кроме самых близких. Все остальные будут под впечатлением, что я порхаю по жизни легко, как бабочка, – школьная золотая медаль, отличница в университете и так далее. А на самом деле за красивым фасадом кровь, пот и слезы.
Следующее интервью я тоже завалила, хотя на первые пару вопросов ответила почти без запинок. Потом я провела с Женей работу над ошибками, и он, выслушав доклад о собеседовании, поделился догадкой, что мой ход мысли был слишком путаным и работодателям это не понравилось. Я выслушала, скорбно поджав губы, и пообещала в следующий раз быть более последовательной.
Я сама не заметила, как прониклась к Жене доверием и впустила в круг близких людей. Может, за счет давней дружбы с Аней, а может, за счет обаяния самого человека, но Женя распространял вокруг себя поле покоя и безопасности, в котором было приятно погреться. Я не чувствовала к нему влечения, даже не воспринимала как мужчину. В мой вкус к парням он совершенно не вписывался – мне не нравились «дети природы», а он вечно ходил нечесаный и расхристанный. Ане не было до этого никакого дела. Она смотрела на Женю, как на божий подарок, с обожанием и восхищением, не веря собственному счастью.
Я смотрела на них и даже не надеялась, что когда-нибудь смогу кого-нибудь встретить. Решила, что раз не везет в любви, брошу все рвение на карьерный рост. А потом лет в тридцать заведу десять кошек и рожу от донора.
За две недели до собеседования я решила несколько сотен задач по математике и программированию и прогнала себя по трем интервью. Ответ на последнее, в маленькую стартап-компанию по обработке видео, я еще не получила. Вроде прошло оно лучше первых двух, что вселяло надежду.
Офис Майкрософта выглядел стильно и непретенциозно – высокие потолки, удобная мягкая мебель и вежливая секретарша в приемном зале. Меня проводили в кабинет с красивым видом на город и предложили выпить чашечку кофе. Я не отказалась.
Я была одета в белую шифоновую блузку с перламутровыми пуговицами у воротничка и черные брюки. Влажные от волнения руки я держала на коленях и следила, чтобы они не дрожали.
В кабинет зашли трое, по очереди пожали друг другу руки и уселись в кресла, расположенные по кругу. Нас разделял низкий журнальный столик с напитками и печеньем, создавалось ощущение непринужденной беседы.
Женя учил меня неторопливо разглядывать интервьюеров и выбирать самого дружелюбного, кому можно смотреть в глаза, отвечая на вопросы. Я с первого взгляда определила для себя темноволосого симпатичного парня лет тридцати в черной рубашке и элегантных черных брюках. Я разглядела кожаный браслет у него на запястье под рукавом, который указывал, что он не настолько серьезен, как хочет казаться.
Двое других представились по имени-отчеству и назвали свои должности, а этот просто сказал:
– Даниил Фрейман, – и улыбнулся.
Я не очень поняла, как это воспринимать. Он не работает в компании? Тогда что он тут делает? И как мне поступить, сосредоточиться на ком-то другом или как задумала раньше?
Двое других были сухонькими дядечками лет сорока, и они меня немного смущали, заставляя чувствовать себя девчонкой, а Даниил сам притягивал внимание, потому что, несмотря на кустистые брови, глаза под ними были умными и пронзительными и смотрели дружелюбным, чуть ироничным взглядом.
И еще, это имя я уже где-то слышала, только не могла припомнить где.
Интервью началось неплохо, на стандартные вопросы о том, кто я и зачем им, я ответила связно, логично выстраивая тезисы. С первой задачкой неплохо справилась. А потом опять начался форменный расстрел. У одного из дядечек загорелись глаза, когда у меня дрогнул голос в ответ на вопрос о рекурсии, и он вцепился как клещ, задавая один за другим, как из пулемета, вопросы о рекурсиях возрастающей сложности, пока я не попросила пощады.
Даниил мне ободряюще улыбнулся уголком губ, мол, ничего страшного. Я, извиняясь, пожала плечами: прыгнуть выше головы не могу: что знаю, то знаю.
В итоге мне сказали прямо и честно, что пригласили на интервью из-за хороших оценок, но на должность я не тяну. Ничего страшного – меня похлопали по плечу, – приходи на следующий год, когда багаж знаний увеличится, и в Майкрософте обещают честный второй шанс.
Вышла на улицу бледной и расстроенной. Злилась на себя из-за потерянного времени, пропущенной учебы и заваленного интервью. Даже проснулось давнее желание заесть обиду эклером с шоколадом. Держала в руках мысль, что эклер я никак не заслужила.
Я уже достала мобильник позвонить Ане и рассказать о неудаче, как меня спросили сзади:
– Спешишь?
Я обернулась. На меня смотрел Даниил и загадочно улыбался. Пальцы сами нашли красную кнопку и отключили разговор прямо под вопросительное Анино «Алло?».
– Нет, не спешу.
– Я бы тебя пригласил на чашечку кофе, но погода замечательная, – он сделал жест рукой, показывая на пронзительно голубое небо с перьями облаков. – Прогуляемся по городу, если хочешь, я недавно переехал и еще ничего не видел. Ты не против?
– Нет, конечно нет.
Боже, меня уже так давно не приглашали на свидание! Или это не свидание и ему просто нужен проводник? Я уже ни в чем не уверена.
Мы пошли по улице по направлению к остановке. Я тайком рассматривала небритую щеку с черной щетиной, пушистые ресницы и нос с небольшой горбинкой. По-своему красив, но главное – спокоен и уверен в себе. Не навязывается, не пытается понравиться. Спокойно идет рядом и думает о своем, не пытаясь завязать разговор.
– Можно спросить, откуда вы приехали?
– Мне очень неудобно: я обратился на «ты», а меня поставили на место. Прошу прощения.