Лора Бальс - Недотрога для одиночки

Глеб был зол. И на управляющего, который должен был решать проблемы, а не бежать с ними к руководству, пользуясь тем, что это самое руководство в лице Глеба Молотова решило сегодня проверить, как идут дела в клубе; и на девчонку, которая, кажется, была готова вот-вот расплакаться.

Он терпеть не мог таких вот недотрог, которые сначала устраиваются работать в ночное заведение, а потом строят из себя невинных незабудок и норовят жаловаться на каждую мелочь. Если такая принципиальная, шла бы нянечкой в детский сад или санитаркой в больницу. Ан нет, всем хочется работу почище и денег побольше. А за свои поступки отвечать не хочется.

Справедливости ради стоило признать, что девчонка не так уж и виновата. Официантки в его клубах не оказывали клиентам дополнительных услуг. Так было заведено ещё Ветровым, и до сих пор проблем с этим не возникало. Гостям хватало готовых на всё танцовщиц, а на обслуживающий персонал в скромных униформах обычно и внимания-то никто не обращал.

А вот сегодня случилась накладка. И, если рассуждать по справедливости, девчонка имела полное право отказать приставучему гостю. Конечно, нос ему разбивать не должна была, но это уже нюансы.

Однако все эти соображения проблему не решали. Серьёзную, между прочим, проблему, потому что разозлённый клиент пошёл на принцип и сейчас требовал именно эту девицу. В полное подчинение и на всю ночь. Девчонка, естественно, упрямилась и отказывалась налаживать ситуацию.

- Выйди, - раздражённо бросил Глеб управляющему. – Вопрос о твоём служебном соответствии обсудим завтра.

Он испытывал острое желание выставить незадачливого сотрудника, который не смог самостоятельно разрешить возникший конфликт, на улицу, однако давняя привычка не решать важные вопросы сгоряча заставила отложить карательные санкции.

Когда за служащим захлопнулась дверь, повернулся к девчонке. Оставшись единственным объектом его внимания, та совсем поникла, съёжилась, стараясь слиться со стеной.

А девочка ничего. Фигуристая. Невысокая, стройная, но не тощая, с пышной грудью и широкими крепкими бёдрами. Глебу нравился такой типаж. Обычно он пользовался клубными танцовщицами, но у тех, как правило, телосложение совсем другое. Более спортивное или слишком модельное, ровное. Вроде и фигура есть, а подержаться не за что. Жёсткие ягодицы, впалые бока, искусственная грудь… Ему куда больше по душе, когда женщина вся мягонькая, гладкая, с выразительными и главное, натуральными округлостями в нужных местах. Вот как эта девчонка!

А какая у неё кожа! Загорелая, но не до смуглоты. Золотистая, словно изнутри светится. И волосы русые, с едва уловимым рыжеватым отливом. Солнечная девочка. У позарившегося на неё гостя губа не дура.

- Ну, лялька, и что ты мне скажешь? – холодно осведомился Молотов.

Не то чтобы его интересовали объяснения девчонки, просто нужно было время, чтобы определиться, как с ней поступить.

- Я перед ним извинилась, - тихо произнесла официанточка. – Я не хотела ударить, так получилось. Он… полез и… Я рефлекторно.

- У тебя рефлекс – бить людей подносом по лицу? – раздражённо уточнил он.

Этот жалкий лепет выводил из себя. Глеб на дух не переносил таких девиц, которые любят строить из себя жертву и чуть что начинают давить на жалость. Больше этого злили только слёзы, до которых, похоже, тоже недалеко.

- Он ко мне лез, - не поднимая глаз, повторила девчонка. – Я растерялась и испугалась.

- А когда работать устраивалась, ты думала, сюда люди приходят в шахматы поиграть?

- Я устраивалась официанткой, - к его удивлению, девчонка всё ещё не рыдала, и даже голос зазвучал твёрже, хоть и по-прежнему тихо. – А не проституткой. Мне говорили, что кроме исполнения непосредственных обязанностей от меня больше ничего не потребуется, что в сторону обслуги здесь даже не смотрят и можно не волноваться на этот счёт. Я так и хотела, чтобы никто не смотрел…

- Ладно, лялька, я понял. Что у нас есть по факту? Нанесение увечий с твоей стороны и резонное желание получить компенсацию со стороны клиента. Клиент серьёзный, если уйдёт недовольным, может доставить массу хлопот. Как думаешь, что будем делать?

Девчонка посмотрела на него, впервые за всё это время. На короткое мгновение Глеб завис, охваченный мимолётным интересом. Глазищи у девчонки оказались нереальные, какого-то удивительного насыщенно-медового оттенка. Чёрт, он всё больше начинал понимать злополучного гостя. Такую куколку он и сам бы не отказался поиметь.

- Я к нему не пойду. Глеб Юрьевич, пожалуйста, вы же можете просто меня уволить.

Вот это уже было неожиданно. Молотов взглянул на девчонку с любопытством. Перед разговором он успел пролистать досье на неё и знал, что она явно не в том положении, чтобы по доброй воле отказываться от хлебного места. Одинокая, с родителями – точнее, с матерью и отчимом – никаких отношений не поддерживает и рассчитывать на их поддержку наверняка не может. Без образования, без полезных связей – на что она собирается жить, если останется без работы?

Не то чтобы ему было до всего этого какое-то дело, но официанточка его удивила. Готова на пустом месте создать себе массу сложностей. Почему, спрашивается, не уступить и спокойно жить дальше? Можно подумать, с неё убудет.

По-хорошему, для дела лучше всего было бы отправить её сейчас к клиенту. Не затягивать конфликт с важным гостем и не портить тому настроение. Глеб мог заставить, и никуда бы девчонка не делась. Она и сама это понимала, судя по её виду.

Однако Молотов медлил. Обнаружилось в этой куколке что-то подкупающее, из-за чего не хотелось обижать. Первоначальное раздражение ушло. Она удачным образом не оправдала его ожиданий, не стала реветь или надрывно кричать о своих правах. Просила, но не унижалась и не пыталась развести его на эмоции. Понимала, на чьей стороне сила, но держалась достойно.

Видя, что он задумался, девчонка тихо повторила:

- Пожалуйста, Глеб Юрьевич.

- И куда ты пойдёшь? – зачем-то полюбопытствовал он. – Новую работу за пару дней не найдёшь, или найдёшь место в какой-нибудь грязной забегаловке, где будешь получать раз в пять меньше, чем у меня. За квартиру платить будет нечем, придётся снимать угол, где такие же неудачники ютятся друг у друга на голове. Уж тогда, лялька, к тебе будут приставать куда менее респектабельные господа, чем наш уважаемый гость.

- Я разберусь, - серьёзно уверила девчонка. – Устроюсь как-нибудь. Вы только разрешите мне уйти.

Разрешите… Глеб вдруг поймал себя на мысли, что в какой-то момент ситуация начала ему нравиться. Досадный инцидент обернулся своеобразным развлечением.

Ему нравились тихие, покладистые женщины. И в то же время бездумная покорность и бесхребетность раздражали. А обычно получалось именно так: или послушная, но совсем уж без своего «я», готовая чуть ли не в рот мужчине заглядывать, или хищница с коготками, да ещё и напичканная дурацкими идеями о равноправии. Ни один из этих вариантов его не устраивал, поэтому отношения с любовницами обычно сводились к голой физиологии.

Раньше Глеба это не напрягало. Он не чувствовал потребности в душевных привязанностях и однозначно не стремился обзаводиться семьёй или хотя бы просто постоянной спутницей. Считал, что женщины только для одного и нужны – обеспечивать мужчине своевременную разрядку и услаждать зрение.

Но вот последнее время периодически стало что-то накатывать. Ещё не тоска по семейному очагу, но уже некая неудовлетворённость тем, что есть. Наверное, пример счастливо загнездовавшегося друга подействовал. Феликс был неприкрыто и ненаигранно счастлив со своей девчушкой, даром что та научилась из него верёвки вить. Сам Ветров, конечно, никогда бы не согласился с подобным утверждением, но в глазах Глеба ситуация выглядела именно так. Одно то, что друг решил отойти от дел и в корне сменить род занятий, говорило обо всём более чем ясно.

Нет, Глеб не собирался идти по его стопам, влюбляться и зацикливаться на какой-нибудь девице. И всё же… Всё же иногда хотелось чего-то нового. Какой-то встряски, впечатлений, ощущений. Кризис среднего возраста, не иначе. Время подходящее, скоро уже сороковник стукнет.

Глеб ещё раз оценивающе взглянул на замершую в ожидании девчонку. Пожалуй, она его забавляла. Занимательная особа. Понимает своё место и признаёт его власть, но при этом себе на уме. И не тряпка, не истеричка. Что бы ни показалось сразу, негатива она в нём не вызывает, это определённо. И скуку развеяла, по крайней мере на сегодня.