— Прости-прости! Я хотела тебе позвонить! Просто некогда было и…
— Это отмазки! Если человек хочет позвонить, то он звонит!
— Ты права, прости.
— Прощу, если все расскажешь!
— Кажется, у меня скоро будет свадьба…
— ЧЕГО-О-О-О? Ты согласилась?
— Еще нет, но мне кажется, сегодня он сделает мне предложение!
— Мамочки… я сейчас слезу пущу, — у Илошки голос задрожал, — так, я к тебе сейчас приеду, ты мне все расскажешь!!!
— Хорошо… у тебя хоть как дела???
— Смотри-ка!!! Даже спросила! Нормально, все также.
— Макс?
— Все также, я ж говорю.
— Понятно… я тебя жду, дорогая…
Пока Илошка ехала, я закончила уборку, приготовила у себя в комнате зону для чаепития. Мама пекла булки, папа валялся у телика. Короче выходной шел полным ходом. Горев не писал и не звонил. Но я не сердилась, наверное, он готовит сюрприз!
Вскоре приехала Илошка, мы закрылись в комнате с булками и чаем. Я долго со всеми деталями рассказывала обо всем, что со мной случилось. Она то хотела плакать, то ржала над нами. В итоге сказала, что согласна быть свидетельницей на свадьбе у чокнутых.
— А что Макс?
— Ритка, да все также. Вроде бы все хорошо, но дальше этого не продвигается. И жить вместе не зовет и замуж тоже. Понимаешь, мы застряли на конфетно-цветочном периоде…
— И что ты будешь делать?
— Я? Буду искать себе парня!!!
— Чего???
— Рит, мы с ним встречаемся уже три года! ВСТРЕЧАЕМСЯ! Сейчас не девятнадцатый век, я уже хочу жить с ним, просыпаться с ним. А не ждать, когда он сможет меня забрать или навестить. Если честно, мы видимся раза два в неделю. Как-то уже все надоело, будто и поговорить нам не о чем, понимаешь? Нужно что-то новое…
— Ты как Горев, вы точно сговорились…
— Рит, но он ведь прав! На фига тебе этот гражданский брак? В ЗАГС и все!
— Я боюсь! Я ж его не знаю, вдруг он не ест гречку, а я ее приготовлю! Он оденет мне чашку на голову и все?
— И что? Чашку снимешь, пойдешь и рис сваришь!
— Дурочка что ли?
— Нет! Я-то как раз умная! Ну что самое страшное тебе грозит в браке? Развод! А что тут такого? Ну, разведетесь если что, Гореву вон не привыкать!
— Замолчи, а?
— Ну, прости, прости… Просто проблемы нет, а ты ее создаешь!
Таким образом мы протрындели часа два. Потом Илошка помогла мне подобрать платье на вечер. Малиновое, пушисто, а-ля пироженное! А мне нравится оно. После того, как Илонка ушла, я приготовила белые босоножки, помылась, нацепила бигуди и уселась смотреть "Антонеллу". Горев так и не позвонил. Не позвонил он и в шесть вечера. Хотя я думала, что мы поедем на встречу одноклассников вместе. Я звонила ему раз пятьдесят, наверное, он не брал трубку. Когда я уже была готова лезть на стену, он прислал смс: "Встретимся в "Золотом фазане". Нормально, я тут с ума схожу, а он пишет как ни в чем не бывало, ни здрасьте вам, ни кой-чего другого… Вообще! Я уже более спокойно собралась, накрасилась, вызвала такси, чтоб не таскаться в транспорте разодетой в пух и прах. Родители со счастливыми лицами проводили меня до двери. Я, бешено постукивая каблуками, спускалась вниз. Горев у меня точно получит подзатыльник.
Когда я подъехала к этой… этому кафе… было уже половина восьмого. Значит, класс должен быть в сборе. Хотя, может кто-то тоже опаздывает. Бронь столика была на мою фамилию, но я всех об этом предупреждала. Я зашла внутрь. Там было достаточно уютно. По всему периметру зала вдоль стен стояли прямоугольные столики, в центре возвышалась сцена, на которой, я так понимаю, танцевали. Интерьер был обычным, ничего такого вытекающего из названия я не увидела, даже муляжа фазана ни одного не было. Зато увидела Усачеву… и Горева… которые стояли у барной стойки и потягивали цветастый коктейль. На Ирке было офигенно короткое платье, обтягивающее всю ее фигуру… надо сказать красивую фигуру. Андрей стоял в джинсах, мягких светлых туфлях и в рубашке с коротким рукавом. Конечно же, он был без очков… Я услышала, что кто-то меня зовет, обернулась. За столиком сидели одноклассники, орал Олег Квашин, наш пончик. Сейчас я бы сказала, что он кабанчик. Пока я шла к столику, натянув улыбку, в глазах стояла картинка Усачева+Горев.
Успокойся, говорила я себе, успокойся, они просто разговаривают и пьют, ничего больше, просто разговаривают. Хотелось кричать и плакать. Я подошла к нашим ребятам:
— Всем приве-е-ет! Олежка, ну ты возмужа-а-ал, — протянула я. Не буду ж я говорить, что он стал бугаем настоящим, большим и толстым.
Лешка с Генкой меня приподняли по очереди и обнимали так, что чуть ребра не хрустнули. Белобородова с Чудиновой прохладно улыбнулись, еще бы, ботанички несчастные, их подруга сейчас у стойки вертит одним местом перед моим парнем.
Короче, пока шла церемония обниманий, поцелуев и вопросов "как дела", к столику подошли Усачева с Горевым. Эта овца кинулась мне на шею, стал обнимать и целовать, капец, сколько духов она вылила на себя, сдохнуть можно.
— Привет, Иринка! — я обняла ее слегка, не отрывая взгляда от Андрея. Он обошел стол и уселся рядом с Белобородовой. Я стояла в шоковом состоянии. А где же "здравствуйте"???
— Горев! — я гневно повернулась к нему, — а тебя здороваться не учили?
— Привет, Любавина!
Я готова была сквозь землю провалиться, у меня даже уши заалели. Это что за игра такая? На кой черт он это делает? Зачем?
Ладно… я решила разобраться с этим позже. Села рядом с Лешкой Дудко. Он тут же приобнял меня за плечи.
— Рассказывай Ритулька, как дела?
— Лешка, это что у тебя в рюмке? Водка?
— Ну да, мы тут за встречу уже хлобыстнули, пока ты опаздывала.
Я молча протянула руку к рюмке и опрокинула ее в себя. Потом заела каким-то баклажном или кабачком, не поняла. Ладно, решила я, пришла веселиться, буду веселиться, фиг с ним, с Горевым.
И началось… "веселье". Андрей сидел между ботаничками, причем с одной стороны приткнулась Усачиха, которая постоянно что-то ему шептала, демонстративно отбрасывала назад волосы и поправляла свое глубокое декольте. Я еще намахнула водочки. Все рассказывали о себе. Решили делать это по очереди. Когда говорил Андрей, я ждала, что он скажет что-то обо мне, ну… не знаю… Но он ничего не сказал, ВООБЩЕ. Сказал где и кем работает, сообщил, что не женат, отчего Усачиха заалела и придвинулась ближе к нему.
Потом говорили мальчишки — Илюшка, Генка, Лешка. Женат был только Илья. Минут через тридцать очередь дошла до меня. Я стала рассказывать, где и кем работаю, на кого училась, а потом добавила:
— Скоро выхожу замуж, — и уставилась в упор на Горева. Он смотрел в тарелку. Порадовал тот факт, что до этой фразы он усиленно ковырялся в салате, в после — его вилка замерла…
Все повернули голову в его сторону, не понимая, чего я туда уставилась. Горев молчал.
Тогда я продолжила говорить, что называется ни о чем, но уже уставилась на Машку Коневу, ну чтоб не вызывать подозрений. Больше всего мне хотелось убежать в туалет и разреветься… Это что такое было? Вся эта неделя — зачем она была?
После церемонии представления, мы начали вспоминать школу. Я намахнула еще рюмочку. Особенно легче не становилось, но с каждой рюмкой крепло желание подойти к Гореву и влепить ему по морде. И тут Генка Федин сказал:
— Ребят, а помните, как Андрей с Риткой воевали в школе? Он ей списывать не давал, она его обзывала и лупила. Ритка, ты хоть помнишь как ты его в сугроб засунула? Сейчас уже не получится!!!
— А жалко, — процедила я, — я бы с удовольствием…
Все непонимающе на меня посмотрели, Маша сказала:
— Да ладно, Рит, хватит уже! Может пора помириться?
Я посмотрела на Горева. Он смотрел на меня таким взглядом… я думала, что он сейчас что-то скажет. Хотя он может и сказал бы, потому что даже рот открыл уже, и тут встряла Усачиха:
— Ой, медляк наших школьных лет!!! Андрюшенька, пошли потанцуем!!!
Я убийственно посмотрела на Андрюшеньку, тут Чудинова влезла:
— А давайте потанцуем все! Девчонки, приглашайте мальчиков!
Пока я глазела на Андрюшеньку, всех парней утащили танцевать. Глядя на своего якобы будущего мужа, я еще хлобыстнула водочки.
— Рит, ты много так не пей, — рядом села Иринка Сапогова, наша хорошистка по жизни, во всем. Хорошая девочка.