— Аллора! — повернулся на ее голос дядюшка и радостно улыбнулся. Он положил руку ей на плечо. — Как любезно с твоей стороны, девочка, прийти позавтракать со своим бедным дядей, томящимся в заточении! — Держа тарелку в одной руке, он повел ее через зал, направляясь к тому самому алькову, где они могли поговорить с глазу на глаз. Там стояли полукругом стулья с высокими спинками. Дядюшка указал ей жестом на один из них и, придвинув поближе второй, сел рядом. Мимо них, направляясь к столу, Степенно шел престарелый придворный в нарядной короткой золотистой тунике, темно-коричневых сапогах и белой сорочке. Поравнявшись с ними, он замедлил шаг.
— Я вижу, у вас гостья, Роберт Кэнедис? — Он взглянул на Аллору, и глаза его вспыхнули. Он низко поклонился.
— Леди — моя племянница, Майкл, и мне приятно видеть у себя в гостях родного и любящего человека. Вот так-то, сэр! Аллора, а это престарелое существо — лорд Майкл Уиттен, граф Ньюби. На него возложена неприятная задача: присматривать за мной здесь. Но он добряк и любимец короля, так что улыбнись ему полюбезнее, девочка.
Аллора одарила старика самой лучезарной улыбкой и с удивлением заметила, что он с любопытством разглядывает ее выцветшими стариковскими глазами.
— Ну, хватит глазеть, приятель, — сказал дядюшка Роберт. — Сегодня она пришла навестить бедного дядюшку и никого другого.
Майкл Уиттен снова поклонился и взял Аллору за руку. Сухие губы прикоснулись к ее ладони.
— Миледи, очень рад познакомиться с вами.
Грациозно склонив голову, она любезно ответила:
— Я тоже, милорд.
— Майкл, будь другом, уйди, пожалуйста, — попросил Роберт.
— В таком случае — до свидания, — ничуть не обидевшись, произнес Майкл и удалился.
— Забавный старик, — сказала Аллора.
Роберт пожал плечами.
— Теперь мы одни, племянница. Рассказывай поскорее, что заставило тебя ускользнуть из-под бдительного ока моего братца в столь ранний час и прийти сюда? — Спросил он, вгрызаясь зубами в аппетитное крылышко жареной птицы.
Аллора наклонилась к его уху.
— Что нам делать? — прошептала она, и в голосе ее прозвучало отчаяние. — Король твердо намерен выдать меня замуж.
— Значит, тебе придется выйти замуж.
Аллора вздрогнула и уставилась на дядюшку — она ведь рассчитывала на его помощь!
— Не бойся, племянница, я тебя не предал. Я и сам не спал всю ночь, обдумывая ситуацию. И нашел решение. Мы согласимся на все требования Вильгельма. Мы…
— Только не это! — запротестовала она.
— Ш-ш-ш! — остановил он ее. — Все очень просто.
Семье Брета д’Анлу принадлежит городской особняк неподалеку отсюда, на берегу Темзы. После свадьбы особняк наверняка будет предоставлен в его распоряжение на первую брачную ночь, поскольку до главного поместья семьи, Хейзелфорда, полдня езды от Лондона. Будь уверена, девочка, у меня здесь есть друзья. В городе немало людей, недовольных властью Завоевателя! Тебе надо лишь дать брачные обеты, проделать все, что полагается, на церемонии и уехать в городской особняк д’Анлу. А оттуда мы устроим твой побег на север.
Ей следовало бы радоваться, что есть человек, который знает, что делать. Но вместо этого Аллора почувствовала раздражение.
— Дядя, от него будет очень трудно ускользнуть! Я своими глазами убедилась, что он всегда держит руку на эфесе шпаги. А в городе полным-полно преданных ему людей. К тому же…
— Мы усыпим его, усыпим… запросто! — убежденно сказал Роберт, жестикулируя свободной рукой. Тарелка, рискуя упасть, стояла у него на коленях.
Запросто? Она в этом сомневалась. Были у нее и другие опасения.
— Ты забываешь о самом главном, дядя. После брачной церемонии я буду связана с Бретом д’Анлу законным браком!
— Ш-ш! Аллора, мы освободим тебя до брачной ночи. И как только окажемся вне досягаемости для Вильгельма, приложим все усилия, чтобы получить у папы разрешение на расторжение брака.
Она резко втянула воздух, пораженная тем, что ее бесшабашный дядюшка так тщательно все обдумал.
Аллора снова наклонилась к нему:
— А что, если д’Анлу сам пожелает отказаться? Еще вчера я была уверена, что он воспротивится королю, но сегодня утром…
— Тебе нечего бояться, — уверенно произнес Роберт. — Сегодня рано утром граф Уэйкфилд, если верить дворцовым слухам, сообщил королю, что с радостью женится на молодой и красивой девушке, которая принесет ему огромную сумму золотом в виде добавочного вознаграждения.
Аллора задумалась.
— Что заставило его так быстро передумать?
— Возможно, он встревожен, — сказал Роберт. — Его отца сейчас нет в стране. Его мать — саксонка и поэтому вечно под подозрением у короля. Может быть, он боится ненароком вызвать гнев короля.
у Аллоры вдруг перехватило дыхание. Ей стало страшно. Казалось, пришли в движение какие-то неведомые силы.
— Увы, бедный старенький Майкл будет очень разочарован.
— О чем ты, дядя?
Глаза у дядюшки блеснули.
— Насколько я понимаю, лорд Майкл был вторым, запасным претендентом на твою руку — на всякий случай. У него есть несколько взрослых сыновей, которые железной хваткой вцепятся в твою землю…
— Но он совсем старик! — выдохнула Аллора.
— Да, старик, а пережил свою последнюю жену, которой едва исполнилось двадцать два года.
Аллоре стало противно. Ведь он показался ей таким добрым старичком…
— Но возможно, Майкл не такой уж плохой вариант, — задумчиво произнес Роберт.
— Почему это?
— Все-таки есть надежда, что он скоро умрет!
— Господи! — взмолилась Аллора, опуская глаза.
— Значит, ты согласна следовать моему плану?
Она пристально посмотрела на дядюшку, заметив лихорадочный блеск в его глазах.
— Отец будет против.
— Брата я уговорю, — поспешил заверил ее Роберт.
А ты должна дать согласие на брак.
— Но если я так резко изменю свое решение…
— Не волнуйся. Я что-нибудь придумаю. И помни, у меня здесь есть друзья. А пока никому ничего не говори.
Аллора кивнула, но горящий взгляд дядюшки насторожил ее — не вовлек бы дядюшка их всех в какую-нибудь историю.
— Я почти не знаю графа Уэйкфилда, — тихо сказала она, — но мне кажется, что слишком опрометчиво использовать такого человека в нашем плане освобождения…
— Неужели ты хочешь, чтобы меня повесили, девочка? — тихо спросил он.
— Нет-нет, дядюшка, конечно, нет! — запротестовала она.
— Значит, придется использовать его как пешку в нашей игре.
— И все-таки, наверное, мы поступаем нечестно…
— А Вильгельм поступает честно, стремясь захватить нашу землю и превратить наш народ в вассалов?
«Что правда, то правда», — подумала Аллора.
— Я должна вернуться к отцу, — сказала она, поднимаясь со стула.
— Когда надо будет, я пришлю тебе весточку. — Дядюшка тоже поднялся и поставил тарелку на стул. Обняв Аллору, он громко сказал: — Спасибо, племянница, что навестила меня в моем заточении. Надеюсь, с Божьей помощью в ближайшее время…
Она понимающе кивнула.
— Мне пора возвращаться. Если проснется отец…
— Возвращайся. — Дядюшка снова перешел на шепот: — И скажи отцу, что он должен согласиться со всем, что предлагает король. А детали побега обговорим позднее.
«Хорошо ему, — подумала Аллора, — он может позволить себе отложить на время заботы. А я места не нахожу от тревоги». Однако она улыбнулась и заспешила к выходу. Выйдя за ворота, она направилась в сторону своего дома, но задумалась и пошла не прямо, а обогнула стену башни и вскоре поняла, что заблудилась.
Она оказалась возле какой-то изгороди, за которой виднелся сад во всем великолепии летней зелени. Не зная, куда попала, Аллора подошла к ограде и с любопытством заглянула внутрь. И тут же отпрянула назад, потому что неожиданно увидела Брета д’Анлу, который стоял, прислонившись спиной к огромному старому дубу на круглой площадке, где сходилось множество дорожек, и, очевидно, кого-то ждал.
— Брет! — окликнул его вдруг женский голосок, и Аллора увидела Люсинду — ту самую темноволосую красавицу, которая не спускала с них глаз на ужине у короля. Люсинда бросилась в распахнутые руки Брета, обвилась вокруг его шеи; он обнял ее за талию, нежно поглаживая по спине. Она приподнялась на цыпочки и страстно прижалась губами к его губам.
Аллора закрыла глаза, укорив себя, что подглядывает. Однако когда ветерок донес до ее ушей слова темноволосой красавицы, она не могла не прислушаться к. разговору.