Я слегка смеюсь — даже я не могу выдержать вид кривящегося от стыда Джакса.

— Вот об этом я и говорю. Когда в последний раз ты был моногамен, Джакс?

Следует долгое молчание, которое говорит лучше всяких слов.

— Я не помню.

— Поскольку ты, вероятно, никогда и не был.

Джакс прекращает морщиться и пристально смотрит мне в глаза. Я бы хотела вновь устремить свой взгляд в пол, но этот мужчина полностью завладел моим вниманием, как притягивающий луч прожектора.

Он тяжело вздыхает.

— Я все это знаю. Знаю, что это страшно. Знаю, ты боишься, что тебе причинят боль. Но я также знаю, что ты тоже что-то чувствуешь ко мне. Знаю, что каждый импульс моего тела направлен на тебя. Знаю, что ты уже изменила меня, и я попытаюсь, — он выхватывает телефон у меня из рук и машет им. — Я не могу изменить это. Прошлое и будущее — совершенно разные вещи, Лиззи.

Он смотрит на телефон в руке и затем бросает его на пол, разбив экран. Как будто это что-то изменит.

Я закрываю глаза. Отчасти потому, что не могу смотреть на него, а отчасти потому, что близка к тому, чтобы заплакать.

— Только то, что ты видишь разницу между этими вещами, Джакс, еще не означает, что все получится.

— Но время покажет, так что дай мне шанс. Пожалуйста.

Я качаю головой, пытаясь заглушить звук его голоса.

— Я просто не могу поверить тебе, Джакс. Прости. Я знаю, что это причинит мне боль… ведь это уже…

— Лиззи! — доносится визгливый женский голос от входной двери. Линда выходит в коридор с взволнованным выражением на лице, которое сразу же озаряется улыбкой, как только она видит Джакса. — Привет, — говорит она ему в слишком девичьей манере для женщины ее возраста, прежде чем нацепить суровое выражение лица и направиться ко мне.

— Дай мне еще минутку, Линда, — говорю я, пытаясь скрыть дрожь в голосе.

— Не могу, милая. Даже твой бойфренд не важнее этого, — она замечает осколки разбитого телефона на полу и прищелкивает языком, глядя на Джакса. — Надеюсь, он застрахован, — она поворачивается ко мне. — Элизабет, сейчас же.

Я смотрю на нее с разочарованием.

— Что? Что такое?

— Дело в нашей гламурной голливудской знаменитости. В том, на чье свидание присутствующие жены миллиардеров будут претендовать. Он только что зарегистрировался на лечение в реабилитационной клинике.

— Сразу же после мероприятия? Мы же все еще сможем представить его, да?

Линда отрицательно качает головой.

— Нет. Видимо, он там с утра, а его агент наконец-то набрался храбрости, чтобы сообщить нам об этом три минуты назад.

Я чувствую, что кровь отливает от моего лица, а в животе появляется щемящее чувство.

— Черт побери!

— Точно. Так что мне делать? — спрашивает Линда. — Нам срочно нужен кто-нибудь, кто займет его место, и у нас на это около пяти часов.

Я крепко зажмуриваю глаза, надеясь, что если хорошо сконцентрируюсь, то смогу повернуть время вспять, или что, возможно, когда открою их, то все это окажется сном.

— Предоставь это мне.

Голос Джакса прорывается сквозь черную пустоту, в которую я погрузилась, словно протягивая мне палочку-выручалочку.

— Ты сможешь найти нам известного голливудского актера за пять часов? — медленно спрашиваю я.

— Я не говорю, что это будет легко, но я сделаю это.

Я хватаю его за лацканы пиджака, прекрасно понимая, что мой голос звучит безумно.

— Пожалуйста, Джакс. Не шути со мной. На кону моя карьера, моя жизнь. Не давай обещаний, которых не сможешь сдержать.

Джакс смотрит на меня так, словно пытается проникнуть в потаенные глубины моей души.

— Я не даю обещаний, которых не могу сдержать.



Мое сердце колотится в груди, как бас-барабан в группе, исполняющей хэви-метал. Конечности словно пронизаны тонкими проводами, по которым проносятся разряды электроэнергии. Я бегу по лестнице здания, где работает Лиззи, игнорируя крики случайных женщин, пытающихся врезаться в меня, и мчусь на улицу. Запрыгнув в автомобиль, кладу руки на руль и пытаюсь отдышаться.