Дэ Дина - Ненависть или Нежность

Я любила сложные и изящные ходы. Недаром моя любимая игра – шахматы.

Я прохладно улыбнулась и вежливо ответила:

– Нет, спасибо. Меня заберут.

Глеб настаивать не стал. Он коротко кивнул мне. Я попрощалась и пошла в сторону парковки. Мне пришлось обойти машину Полякова. В отражении ее блестящих тонированных стекол я поймала задумчивый взгляд мужчины. Легкое сожаление мелькнуло и тут же пропало на его сосредоточенном лице.

Ничего, Глеб, очень скоро мы увидимся…

С момента нашей первой встречи с Глебом Поляковым прошла неделя. Николай, мой босс, торопил меня.

– Алиса, время поджидает! – многозначительно проговорил он, когда мы встретились в ресторане.

Я предпочитала не появляться в офисе бизнесмена Николая Алферова, директора крупного предприятия и по совместительству моего отчима. Поэтому дела мы обычно обсуждали в ресторане.

Я неторопливо разрезала мясо на кусочки. Николай, не прикоснувшись к еде, выжидающе смотрел на меня. Я скользнула взглядом по его напряженному лицу. Импозантный седовласый мужчина шестидесяти лет. По выправке и прицельному острому взгляду было видно, что человек служил. Спокойный, уравновешенный и сдержанно-равнодушный.

Николай начал встречаться с моей мамой, когда мне было десять лет. Очень быстро они съехались. Мой настоящий отец безумно, до одури, ревновал жену и не давал ей развода. До самой маминой смерти они так и оставались официально расписаны…

Я прогнала невеселые воспоминания и посмотрела Николаю прямо в глаза.

– Завтра я выхожу на новую работу в качестве стажера. Я буду выполнять поручения личной помощницы Полякова и смогу к нему близко подобраться…

Отчим задумчиво барабанил пальцами по столу.

– Нам обязательно нужно найти на него компромат. На всё про всё у тебя два месяца.

Я равнодушно кивнула. За это время я смогу раскачать глыбу по имени Глеб Поляков.

– Какое твое первое впечатление о нем? – спросил Николай.

Он облокотился локтями о стол и подался ко мне, не переставая сверлить меня взглядом. Я отложила вилку. Аппетит пропал.

– Решительный, жёсткий, есть внутреннее чутье… Ничего нового. Будет сложно, но я справлюсь.

Откинувшись на спинку стула, я пристально посмотрела на Николая и добавила:

– И это мое последнее дело.

Отчим вздохнул и скрестил руки на груди.

– Ты можешь работать в моей строительной фирме. У тебя же экономическое образование. Будешь получать «белую» зарплату, пенсионные отчисления. Приходить, как и все, в 9.00, час на обед, отпуск раз в год…

Николай усмехнулся себе под нос.

– Только вот не взвоешь ли ты от тоски через полгода такой рутины? А, Алиса?

Мы сверлили друг друга тяжелыми взглядами. Официантку, которая хотела в этот момент к нам подойти, словно ветром сдуло. Атмосфера за столом сгустилась. Набежали тучи, и предупреждающе заворчала гроза.

Характеры у нас обоих были не из легких. И, как бы я не испепеляла отчима пронзительным взглядом, глубоко внутри понимала, что он прав. Взвыла бы. Не через полгода, через два месяца. Мне нужен был постоянный приток адреналина. Я была зависима от этого. И я кайфовала, обманывая влиятельных мужчин. Я дышала полной грудью, когда ходила по тонкому острию лезвия.

Но долго так продолжаться не может. Хоть я и была аккуратной, и многие из жертв не догадывались о моей причастности к их неудачам в бизнесе. Для всех я была обычной девушкой с высшим образованием, светлой головой на плечах и красивой внешностью. Меня хотели, в меня влюблялись, но никто не признавал волка в овечьей шкуре.

В высших кругах я не вращалась, светские рауты не посещала, дружбы с влиятельными людьми не заводила. С обманутыми мужчинами я не пересекалась. Москва большая. В периоды затишья я жила в своей однокомнатной квартире-студии, писала картины, брала уроки в художественном училище, ходила в свою любимую кофейню и встречалась с приятельницами.

А когда чувствовала, что кровь густеет, и я начинаю сходить с ума, я совершала какой-нибудь сумасшедший поступок. С компанией таких же безумцев уходила в поход на Эверест, прыгала с парашютом, летала на параплане, сигала с тарзанки…

Я хотела завязать со своей «шпионской» деятельностью, о чем не раз сообщала отчиму. Я потеряла чувство новизны и уже не получала той эйфории, как раньше. Эта работа стала меня тяготить. Пожалуй, Глеб Поляков – достойный противник для завершения моей «карьеры».

Я усмехнулась своим мыслям и все же ответила своему отчиму:

– С этим пора завязывать. Поляков – последний.

Николай пристально посмотрел мне в глаза. Наверное, он что-то там увидел, потому что лишь кивнул и сдержанно проронил:

– Если нужна будет помощь, я всегда рядом, Алиса. Не забывай об этом…

Если бы я не знала отчима, то подумала бы, что в его холодных глазах промелькнули теплые искорки. Но дело было в искусственном освещении.

Компания Глеба Полякова занимала отдельно стоящее многоэтажное здание. Современная воздушная архитектура, отделка из светлого кирпича, панорамные широкие окна. Несмотря на ранний час, парковка была уже забита, сотрудники спешили занять свои рабочие места.

Я выдохнула и, подбадривая себя цокотом каблуков, решительно направилась ко входу. Сегодня состоится второй раунд. Предвкушение легкими мурашками пробежалось вдоль позвонка.

Я подошла к стойке администратора и, представившись стажером, получила свой пропуск и дежурную улыбку. В лифте я сильно сжала пальцы, впиваясь ногтями в ладони, и мысленно усмехнулась. Давненько у меня не было такого волнительного мандража.

Расправив плечи, я поймала в зеркальной стене лифта свой горящий взгляд. На лице выступил легкий румянец, полные губы раскраснелись безо всякой помады, грудь волнительно вздымалась под бежевым офисным платьем со скромным круглым вырезом. Я поправила длинные светлые волосы, заплетенные во французскую косу, и отвернулась от своего отражения. Сейчас роль новенькой волнующейся стажерки подходила мне идеально.

Поднявшись на свой этаж, я медленно шагнула в коридор. Рабочий день только начинался, и люди спешили по своим делам, мимоходом здоровались друг с другом, заводили утренние расслабленные разговоры. Я незаметно осматривалась, запоминала лица, подмечала незначительные детали.

Найдя нужный кабинет, я постучалась и вошла внутрь. Это была просторная светлая комната с высокими потолками. На больших окнах висели строгие жалюзи нейтрального цвета. Несколько столов с компьютерами были расположены в комфортном удалении друг от друга. Вдоль стен ровными рядами громоздились стеллажи с папками.

За столом возле окна сидела стильно одетая женщина лет пятидесяти с радикально короткой стрижкой, которая удивительным образом ей шла. Двое девушек шушукались возле шкафов. Увидев меня, они прервали свой разговор и уставились на меня.

– Доброе утро, мне нужна Ольга Александровна, – я обвела комнату взглядом и остановилась на женщине с экстравагантной стрижкой.

– Она сейчас у Глеба Богдановича, – дружелюбно ответила женщина. Значит Поляков уже здесь…

– А вы по какому вопросу? – уточнила светленькая девушка, направляясь к своему столу.

– Я пришла на стажировку, – несмотря на свою широкую улыбку, я оставалась начеку. В женском коллективе никогда не знаешь, от кого можешь получить удар в спину.

– Значит вы к нам, мы как раз ждали стажера, – заметила женщина, сидящая у окна. – Вы присаживайтесь. Ольга Александровна подойдет, как только освободится.

– Если Поляков в настроении. Иначе придется ждать вечность, – хмыкнула вторая девушка, поправляющая макияж возле зеркала.

Женщина с короткой стрижкой кинула на неё предостерегающий взгляд и снова обратилась ко мне:

– Меня зовут Лидия. Скорее всего работать вы будете в этом кабинете, и видеться мы будем часто, – женщина открыто улыбнулась, а я подумала, что с одной из коллег мне точно повезло.

Лидия располагала к себе, но при этом была полна скрытого достоинства. С такой не станешь обсуждать бытовые дрязги или сплетничать о коллегах. И я почему-то была уверена, что Лидия – приятный и интересный собеседник.

– Я Катя, – представилась светленькая голубоглазая девушка.

– Маргарита, – вторая девушка с тёмными волосами до плеч окинула меня внимательным взглядом, и я почти физически ощутила, как на меня с сочным шлепком наклеили ярлык. Любопытно было бы ознакомиться с его содержимым. Потеряв ко мне интерес, Маргарита отвернулась и продефилировала к своему столу.