Джанет Дейли - Неотразимый бродяга

Рядом стоял Майор. По лицу отца Диана видела, что он доволен ее удачным замужеством. Глядя на Рэнда, Диана чувствовала, как ее сердце наполняется гордостью.

Когда бокалы были подняты в очередной раз, кто-то из мужчин воскликнул:

– А вы знаете, что я еще не поцеловал невесту?

– И я тоже, – подхватил другой.

Еще несколько человек заявили, что не успели воспользоваться этой привилегией. Диана прекрасно помнила, что это не так, но решила не уточнять. Все мужчины вели себя вполне прилично, претендуя всего лишь на дружеский поцелуй. Она послушно подставляла губы. Когда последний из них отошел, Диана откинула голову, чтобы лучше видеть следующего, и улыбка застыла на ее губах.

– Ты как раз вовремя, Холт, – объявил Майор. – Тем, кто забыл поцеловать невесту в церкви, Диана позволяет сделать это сейчас.

Суровый рот Холта скривился в усмешке. Он ничего не ответил Майору и очень вежливо обратился к Диане:

– Удачи, миссис Каммингс.

Он быстро наклонил голову и на мгновение коснулся оскорбительно холодными губами ее рта, затем повернулся к Рэнду и обменялся с ним рукопожатиями.

– Поздравляю.

Ее губы словно онемели от этого легкого прикосновения, такого краткого, но все же достаточного, чтобы вся ее радость как будто испарилась. Она ненавидела его за то, что он все-таки умудрился испортить ей этот день, обнаружив свое присутствие, несмотря на то что знал, как она его презирает. И не важно, что бы подумал Майор. Она знала только, что то особое чувство, которое она испытывала до появления Холта, больше не вернется.

С негодованием она смотрела в спину удалявшемуся управляющему. Прошло несколько секунд, прежде чем Диана поняла, что рядом с ней стоит кто-то еще. Долговязый и неуклюжий, Гай наклонил голову и поцеловал ее в щеку.

– Надеюсь, вы будете счастливы, Диана, – пробормотал он и неловко переступил с ноги на ногу. Легкий румянец залил его загорелое лицо.

– Спасибо, Гай, постараюсь. – Она хотела, чтобы ее слова прозвучали сердечно, но в голосе все еще сквозила горечь, оставшаяся после встречи с его отцом.

– Ну ладно… – Он состроил какую-то неопределенную гримасу и повернулся к Рэнду. Во взгляде юноши явственно читалась неприязнь. – Мои поздравления.

Он пожал руку мужу Дианы и быстро отошел, растворившись в толпе вслед за Холтом. Тут же Рэнд нежно обнял ее за талию.

– А мне можно поцеловать невесту? – прошептал он ей в ухо.

Она заставила себя улыбнуться и радостно взглянуть ему в лицо.

– Разумеется.

Диана смотрела в иллюминатор самолета. Далеко внизу, в туманной дымке, она различала квадраты полей к северу от Эли. Скоро самолет приземлится, и она вернется домой – на этот раз навсегда.

Стиснув кисти лежавших на коленях рук, она неосознанно поглаживала то место на пальце, где еще недавно было обручальное кольцо. В ее сумочке лежало свидетельство о разводе – брак с Рэндом, длившийся почти четыре года, распался. Загорелась надпись: «НЕ КУРИТЬ», указывавшая на то, что самолет пошел на посадку. Диана откинулась в кресле, закрыла глаза и в тысячный раз задумалась, где же она совершила ошибку.

Поначалу все шло прекрасно. Они были полностью поглощены своей любовью и друг другом. Но страсть, видимо, пылала слишком жарко, вот и сгорела слишком быстро. Меньше чем через год под внешним благополучием стал все более явно ощущаться внутренний разлад. Поначалу Диана настойчиво убеждала себя, что такое случается с каждой молодой супружеской парой, и не особенно обращала внимания на беспочвенные обвинения мужа, надеясь, что они исчезнут сами собой, когда они с Рэндом научатся больше доверять друг другу.

А вот когда она сумела распознать действительно тревожные сигналы, было уже поздно. Она сражалась до конца, пытаясь спасти их брак и отказывая мужу в разводе. Больше года они спали каждый в своей спальне. В конце концов Рэнд взял инициативу в свои руки, и вся эта история стала невыносимо гадкой и противной.

Самолет слегка тряхнуло, и он плавно покатился по посадочной полосе. Диана открыла глаза и выпрямилась. Сочетание черных волос и голубых глаз придавало ей особую прелесть, а обретенная женственность делала еще привлекательнее. Она задумчиво смотрела, как самолет подруливал к небольшому зданию аэропорта.

Когда крылатая машина неподвижно застыла на бетонной полосе, Диана встала и не спеша присоединилась к толпившимся в проходе пассажирам, а затем вслед за остальными стала спускаться по трапу. Апрельское солнце ласково пригревало.

Войдя в здание вокзала, Диана огляделась и с удивлением обнаружила, что в крошечном зале нет ни одного знакомого лица. Неужели Майор настолько расстроился, что даже не послал никого встретить ее? Она резко вздернула подбородок – инстинктивная реакция на боль, которую вызвала в ней эта мысль. Диана не была дома больше двух лет. Ей очень хотелось приехать, но она все время откладывала поездку в надежде, что отношения с Рэндом наконец наладятся. Ей хотелось вернуться счастливой.

– Диана!

Она пристально посмотрела на молодого человека, который, очевидно, знал ее. Он был высок и худощав, с песочного цвета волосами и яркими голубыми глазами. Незнакомец, одетый в новенькие шуршащие джинсы и чистую белую рубашку, сделал шаг ей навстречу.

– С возвращением, – сказал он низким и хриплым от волнения голосом.

Диана недоверчиво смотрела на его чувственный рот, на длинные, слегка растрепанные волосы.

– Гай? – нерешительно произнесла она, постепенно узнавая, и звонко рассмеялась впервые за несколько последних месяцев. – Гай! Не могу поверить, что это ты. Как ты изменился!

– А вы совсем нет. – Он с жаром схватил ее за руки, и в его взгляде, как и прежде, светилось обожание.

Такое замечание поразило ее.

– Я изменилась, Гай, не надо лукавить, – грустно сказала она.

– Как ваши дела? – Он окинул озабоченным взглядом ее лицо, заметив проступившие сквозь маску хладнокровия тревогу и неуверенность.

– Прекрасно! – храбро солгала Диана. На самом деле она чувствовала себя совершенно разбитой. Ее мир рассыпался на куски подобно раскиданной головоломке. И маловероятно, что картина останется той же, ведь она вряд ли вновь сумеет собрать все фрагменты.

– Никогда бы не подумала, что Майор может послать тебя, – заметила она слегка раздраженно, стараясь сменить тему разговора.

– А кого же еще? Разве я не был всегда вашим рабом? – пошутил Гай, но глаза его оставались серьезными.

Сообразив, что он все еще держит ее за руки, Диана осторожно высвободилась.

– Точно, – принужденно улыбнулась она, тоже решив считать его слова шуткой. – Где твоя машина?

– Перед входом. Сейчас возьмем багаж и поедем.

– Он уже должен быть доставлен. – Она оглянулась и не увидела вокруг никого из тех, кто прилетел с ней одним рейсом. Кроме билетного кассира и охранника в помещении остались только ожидавшие отлета.

– Наверное, – согласился Гай, тоже обнаружив, что они остались последними из недавно прибывших. На улице под навесом сиротливо стояли оба чемодана Дианы. – Это все?

– Остальные вещи прибудут через день или два.

Пока Гай нес ее не очень внушительный багаж к машине, Диана разглядывала его. Кроме цвета волос, почти ничего в нем не напоминало того бледного худого мальчика, что приехал на ранчо десять лет назад. «Десять лет, – подумала она. – Значит, Гаю теперь девятнадцать». Она не видела его, когда в прошлый раз приезжала домой. В те выходные он уехал куда-то в дальний конец ранчо проверять ограждение.

Во время их последней встречи Гаю только-только исполнилось шестнадцать. Теперь он превратился в мускулистого и симпатичного молодого человека, хотя и не отличавшегося классической красотой, как Рэнд. В Гае было что-то чистое и искреннее, и Дианавдруг почувствовала себя неуютно от ощущения этого контраста.

– Что случилось? – нахмурился Гай, и Диана поняла, что он заметил ее изучающий взгляд.

– Я думала о том, в какую омерзительную грязь превратила свою жизнь, – тихо ответила Диана и горько вздохнула, забираясь в кабину пикапа.

Гай захлопнул за ней дверцу и на мгновение задержался у открытого окошка.

– Никто не застрахован от ошибок, Диана.

«Конечно, но это была не просто ошибка, а полное и окончательное поражение», – подумала Диана. Но она была благодарна за поддержку.

– А некоторые делают очень большие ошибки. – Ее губы искривились в горькой усмешке. – Правда?