Alana Albertson - Непобедимый

– Патрик, ты можешь подержать меня?

Я не мог сказать «нет». Это была ее первая ночь на свободе за пять лет.

Она нуждалась во мне, чтобы пройти через это.

– Конечно, - я обнял ее, она прижалась к моей груди и заснула. Я думал, что если повернусь, то сломаю ее. Энни была хрупкой, маленькой и слабой. Она повернулась, и я осторожно подвинулся вместе с ней, ее упругая задница потерлась о мой член, это будет длинная ночь.

Я не мог вспомнить, когда в последний раз был в постели с женщиной, не сбегая посреди ночи. Я боролся со сном так долго, как мог, глядя на небольшую девушку в своих руках, молясь о том, чтобы с ней все было хорошо.

Кровать покачнулась, и я проснулся. Моя первая мысль была, что это большая волна, но оказалось, что это Энни. Она побежала в ванную и ее вырвало. Вик дал ей больше лекарств, и она немного успокоилась. Он ушел в гостиную, чтобы посмотреть спутниковый канал, а Кайл был на палубе, управлял лодкой.

Я нагрел немного куриного бульона в кружке и протянул ей банан, что показывало уровень моих кулинарных навыков:

- Ты должна поесть. Здесь.

Она сделала глоток бульона и расслабилась в кресле.

- Я думала, что сплю. Я не могу поверить, что действительно свободна. Когда мы покинули острова, я думала, что у меня больше нет шансов. Как ты нашел меня?

Я изучал девушку, которая сидела передо мной. Она уже выглядела по-другому, с того момента, как я последний раз видел ее в борделе. Она казалась светлее, как будто огромный груз упал с ее души. Но ее кожа была бледной, а волосы - безжизненными. Ей еще предстоит долгий путь, прежде чем она снова вернется в мир живых.

- Я вернулся в бордель на Кюрасао, но он был полностью сожжен. Мы искали тебя на острове, и Кайл узнал, что вас перевезли на Арубу, поэтому мы приехали сюда, но долго не могли найти тебя. Ты сказала мне, что последним, что ты помнила на корабле, было то, как ты оказалась в лифте с барабанщиком. Он играл в баре, и я проследил за ним. Я подумал, что увидел тебя в окне, так что я рискнул и вот мы здесь.

Капельки пота выступили у нее на лбу.

- Это удивительно. Ты удивительный. Как я смогу отблагодарить тебя? Мой отец, у него есть деньги...

Я поднял руку вверх.

- Стоп. Меня не интересуют деньги. На самом деле, единственный способ отблагодарить меня - это никогда не упоминать наше участие в спасении.

Она вздрогнула.

- Ох, хорошо. Я поняла. Ты не хочешь иметь со мной ничего общего. Я поняла.

- Это не так. Мы должны остаться неизвестными, чтобы продолжить нашу работу в Команде. И это было неофициально, мы не получили разрешение от командования. Мы можем заработать наказание и разрушить свою карьеру.

Ее глаза закрылись, а челюсть задрожала.

- Поэтому я должна соврать о том, как была спасена?

- Я не прошу тебя лгать. Но я бы предпочел оставить наши имена в секрете. Наши имена или фотографии не должны попасть в СМИ, иначе нас выгонят из Команды. Мы не можем работать под прикрытием, если мир знает о нас.

Она взяла небольшой кусочек банана.

- Я поняла. Мне жаль, что тебе пришлось вмешаться в это.

Я коснулся ее плеча.

- Эй. Не говори так. Мне не жаль. Я не жалею ни о чем. Как я встретил тебя, что ты мне сказала свое имя, что я нашел тебя. Жаль только, что я не пытал тех ублюдков, которые похитили тебя, - я сделал паузу... Должен ли я извиниться, что снял ее, чтобы она отсосала мне? - Послушай, Энни, я не мудак. Я солдат ВМС. Я должен был быть в том борделе в ту ночь, чтобы найти тебя и спасти. Мы были на задании в течение семи месяцев, у меня нет девушки или жены. Я не изменщик. Я не хотел тебя обидеть или что-то подобное.

Она засмеялась. И в первый раз я увидел сексуальный блеск в ее глазах.

- Не извиняйся. Ты спас меня. Я бы сделала это снова с большим удовольствием. Возможно, мне даже понравилось, - она посмотрела на мои штаны.

Я должен был напомнить себе, что она не флиртовала со мной, эти ее слова были определенного рода механизмом выживания, когда она научилась заигрывать с клиентами, чтобы получать больше чаевых. Мои мысли вернулись к тому, как хорошо бы ощущался ее влажный рот вокруг меня снова. Я попытался выбросить из своей головы воспоминания о минете, который она мне сделала.

- Кайл не должен был убивать Хосе.

- Ты серьезно? Я бы застрелил этого ублюдка сам, но я нес тебя. Моей единственной целью было вытащить тебя оттуда. Как ты можешь говорить такое?

Я не мог прочитать ее. Ее лицо было опущено вниз, и она кивала головой.

- Хосе был не таким плохим, по сравнению с остальными. Он заботился обо мне.

Эта бедная девушка была связана со своим мучителем. Я изучал это дерьмо.

- Энни, он был гребаным сутенером. Он продал тебя.

- Я знаю. Но иногда он был добр ко мне, - она засмеялась, но это был не настоящий смех. - Извини, это просто трудно для меня…

Боже, эта девушка нуждается в серьезной психотерапии. Я подразумевал, что она может быть сломлена, но не настолько. Похоже она больше беспокоится о благополучии Хосе, чем о своем собственном.

- Могу ли я пойти на палубу?

- Конечно. Ты не должна спрашивать у меня разрешения. Ты в безопасности здесь. Они не собираются искать тебя. Но ты не покинешь эту лодку ни при каких обстоятельствах. После того как тебе станет лучше, мы доставим тебя прямо в посольство.

Она встала со стула, подошла ко мне и поцеловала в щеку.

- Я знаю, что в безопасности. Ты здесь.

По лестнице она поднялась на палубу и просто стояла там на ветру, вдыхая Карибский воздух. Я хотел задать ей тысячи вопросов о ее жизни до того, как она была украдена, об ужасе, который она пережила, но я уже был слишком далеко.

- Пэт! Пэт! - я вскочил с пола. Энни расхаживала по комнате.

- Что? Что случилось?

Ее руки дрожали, а зубы стучали.

- Мне нужна чертова доза. Можешь достать мне немного героина? Может, мы можем вернуться обратно и найти дилера? Совсем немного? Я не могу справиться с этим. Я могу вылечиться дома. Мой отец отправит меня в одну из тех Голливудских клиник по реабилитации.

- Я ни за что не собираюсь колоть тебе гребаные наркотики. И если ты, блядь, еще не заметила, то мы находимся посереди чертового океана.

Вик открыл дверь в нашу комнату и попытался дать ей больше лекарств, но она оттолкнула его руку, и они рассыпались по полу. Напарник наклонился, чтобы собрать их, но я остановил его.

- Подними их, - спокойно, но твердо сказал я.

- Ты не можешь, к чертовой матери, указывать мне, что делать,- прошипела она. Ее зрачки были расширены, и на лбу выступили капельки пота.

Кайл вошел с палубы. Он собирался что-то сказать, но я дал ему знать, что справлюсь с этим.

Я до сих пор не повысил свой голос:

- Я сказал, подними их, Энни. Не заставляй меня повторять снова.

Она ухмыльнулась.

- Я не обязана слушать тебя. Ты, блядь, не владеешь мной. Ты не герой, ты так чертовски жалок, что вынужден платить шлюхе за минет. Ты не лучше, чем мой сутенер. По крайней мере, он держал меня под кайфом. По крайней мере, он был в состоянии трахнуть меня. Я знаю, ты хочешь меня. В чем, черт возьми, твоя проблема? Не можешь справиться с этим?

Мое тело дрожало. Я не собирался бороться с ней. Ее организм избавлялся от наркотиков. Мне пришлось напомнить себе, что это нормально.

- Подними их сейчас же! Это чертов приказ!

Она плюнула мне в лицо, наклонилась и собрала с пола таблетки. Это была не Энни, это была Звезда. Такая же, как гребаные Джекил и Хайд [англ. Jekyll&Hyde—мюзикл композитора Фрэнка Уайлдхорна].

Вик дал ей воды, и она проглотила таблетки. Потом пошла в ванную, захлопнула дверь и включила душ.

- С ней все будет в порядке. Вы, ребята, можете идти спать.

Кайл заговорил тихим голосом.

- Все хорошо, мужик. Мой кузен прошел через это. Он прыгнул с балкона, пытаясь уколоться.