Alana Albertson - Непобедимый

Я кивнул. Я не мог представить, что ее родители увидят ее такой. Поэтому безоговорочно принял решение.

***

Прошло семьдесят два часа. Прибавилась еще и паранойя, на ее освобождение от наркотиков было тяжело смотреть. Она металась от милой сдержанной девочки до параноидального дьявола-наркомана. Все это время я просто был рядом с ней, давал ей все, что было необходимо, кроме героина.

«Способность контролировать свои эмоции и свои действия независимо от обстоятельств, отличает меня от других людей».

Ее поведение не расстраивало и не беспокоило меня. Я знал, что она пройдет через это. Она уже прошла через худшее.

Кайл, Вик и я сидели в гостиной и смотрели телевизор. Мои братья даже не заморачивались по поводу того, что тратят свой отпуск, чтобы помочь этой девушке. Я был благодарен за них, за тренировки, за возможность иметь тактические навыки, чтобы спасти Энни.

Энни проснулась и зашла в гостиную. Вик дал ей воду и ее лекарства, она просто откинула назад свои немного взъерошенные волосы и подарила мне ту кривую улыбку, которую я увидел в тот день, когда выбирал девушку в борделе.

- Как ты себя чувствуешь? - я не знал, какая Энни будет сегодня.

Она кивнула.

- Хорошо. Лучше. Прошу прощения за прошлую ночь.

- Не беспокойся об этом, - Вик и Кайл направились вниз на палубу. Я хотел пойти и пообщаться с ними.

Она уставилась на меня.

- Почему ты делаешь это, Пэт?

- Делаю что?

- Помогаешь мне избавиться от наркотиков. Ты просто мог оставить меня в посольстве такой.

Я ненавидел, когда меня спрашивали о мотивах.

- Твои родители прошли через многое, я не хочу, чтобы они видели тебя такой. Так нужно сделать.

- Так это все? Ты собираешься отправить меня в посольство, и я никогда не увижу тебя снова? - ее голос затих.

- Да. План таков, - правда была в том, что наша станция находится в Колорадо, поэтому, когда я вернусь, технически, я смогу увидеть ее снова. Ее семья жила неподалеку от Энсинитас. Но это была плохая идея. Я тренировался иногда по восемнадцать часов в день, проводил выходной в таких барах, как Danny’s PalmBar&Grill, где собирались «котики». Она бы не нашла меня зависающим в загородном клубе с ее друзьями, это уж точно.

- В чем твоя проблема? Почему у тебя нет подружки или жены? Ты «морской котик». Все мои «сестры» из женского сообщества в колледже всегда охотились на «морских котиков» в Коронадо и за секунду теряли свои трусики, если нашли кого-нибудь из них. Ты великолепный, сексуальный, бесстрашный... Любая девушка была бы счастлива быть с тобой.

Скажите это моей бывшей.

- Мне просто это не интересно. Пока я не выйду в отставку. Я не могу быть ответственным за кого-то, пока нахожусь за тысячи миль. И я могу умереть. Я не хочу оставлять своего ребенка без отца, как мой отец оставил меня.

- Он тоже был «котиком»?

- Нет. Он был куском дерьма, который не смог взять ответственность за свои действия.

Она положила свою руку на мое плечо, пытаясь успокоить. Но я оттолкнул ее.

- Мне нужно подышать свежим воздухом. Я буду на палубе, если тебе что-нибудь понадобится.

Она пожала плечами и просто легла на кровать, натянув одеяло на голову.

Мне нужен отдых от нее, от этой напряженности. Я просто хотел, чтобы все было как раньше, до того как я вошел в тот бордель.

Я поднялся на палубу, Вик протянул мне пиво:

- Ты в порядке?

- Да, - я сделал глоток и сел. Я даже не знаю, как пережить все эмоции, которые я испытываю. Прошло так много времени с тех пор как я должен был задумываться о гребаных женских чувствах.

Кайл взял свое пиво и сел рядом со мной:

- Так, ты еще не трахнул ее?

Вик только покачал головой:

- Этот придурок имеет в виду, что вы не стали слишком близки, не так ли?

- К черту это, Вик. Я просто хочу знать, трахнул он ее уже или нет. Мы застряли посреди океана, втроем только с одной девушкой. Если я никого не трахаю, то, по крайней мере, он должен. Я имею в виду, ты спишь с ней в одной комнате каждую ночь. Эти стены тонкие, но будь я проклят, если не услышу, как стучат спинки кровати.

- Вы оба идиоты. Я не влюблен и не собираюсь трахать ее. Ни сейчас, ни потом. В любом случае ее кое-кто ждет. Наверное. Ее бывший, например.

Кайл засмеялся:

- Этот болван и неженка серфер? Умоляю. Он не может сравниться с тобой. Ты чертов «котик», придурок.

Вик сложил руки, как будто он мой терапевт.

- Итак, ты пытаешься сказать мне, что у тебя нет чувств к ней? Совсем?

- Это именно то, что я говорю. Я не знаю ее на самом деле. В смысле, половину времени она не в своем уме, пытается освободиться от наркоты. Оставшуюся половину - она в плохом настроении и замкнута. Она сексуальная, конечно, но у меня нет ни малейшего понятия, кто она. Я даже думаю, что она сама не знает, кем является.

- Итак, ты не спал с ней? - спросил Кайл.

- Ты что, глухой? Что я, черт возьми, только что сказал? Я встретил ее в чертовом борделе и заплатил за минет. Я сильно сомневаюсь, что ее интересуют какие-либо мужчины после того, что она пережила.

Вик обнял меня.

- Ты хороший мужик, Уолш. Когда ты вернешься в Сан-Диего, вы, ребята, можете встретиться снова и посмотреть, есть ли у вас точки соприкосновения.

- Этого не произойдет. Я не хочу напоминать ей об этом. Я был одним из ее клиентов. Она нуждается в ком-то, на кого можно положиться. И я чертовски уверен, что это не я.

- Но ты заслуживаешь счастья. Не все девушки собираются изменять тебе, как Марисса.

- Говори, что хочешь, чувак. Твоя жена тоже тебе изменила. Я никого не знаю в Команде со счастливым браком. И это не только из-за этого. Энни переживает трудные времена. Она нуждается в мужчине, который будет с ней, будет заботиться о ней, защищать ее. Я никогда не стану таким.

Кайл поставил свое пиво и посмотрел в сторону гостевых комнат.

- В том то и дело. Ты спас ее. Ты заботишься о ней. Ты уже такой мужчина, нравится тебе это или нет.

Черт. Я пришел сюда, чтобы расслабиться. А теперь просто хочу прыгнуть за борт. Чертовы идиоты.

Мы втроем провели так много часов вместе в тишине, наблюдая за целями, ожидая действий. Они знали меня лучше, чем я сам знал себя. Я не мог отрицать нашу связь с Энни, в смысле, мы должны были найти друг друга. Я не говорю о какой-то дрянной мелодраме, только об этом сильном чувстве, что мы были обречены быть в жизнях друг друга. Я спас ее. Этого было достаточно для меня.

Тихие волны качались подо мной. Я лег под звездами и провалился в сон.

Несколько дней спустя я проснулся, услышав, что Энни поднимается с постели. Я стал наблюдать, адреналин пульсировал в моих венах, заставив меня быть в состоянии повышенной готовности. Она повернулась на пятках и огляделась вокруг, ее волосы были в беспорядке, а глаза - неясными после сна.

- Я не могу это сделать, Пэт, - ее ногти царапали кожу на предплечьях. Она провела ладонями по своим бедрам. - Я не могу. Я не могу. Это слишком трудно. Ты можешь вернуть меня обратно, мне все равно. Мне это нужно. Это больно.

Она рухнула на колени, и я вздрогнул от звука удара ее ног о деревянный пол, от звука ее рыданий. Я присел рядом, положил руку ей на спину, она была влажная от пота. Энни взвизгнула от моего прикосновения и съежилась.

- Не трогай меня! - звук ее крика эхом отразился от стен комнаты, зазвенел в моих ушах. - Не трогай меня! Я не хочу, чтобы кто-то прикасался ко мне.

Но я не сдался так просто.

Она вздрогнула. Я завернул ее в одеяло и держал. Сначала она сопротивлялась, но потом расслабилась в моих руках. Ее глаза, казалось, закатились на секунду, что заставило меня занервничать, несмотря на то, что я читал об этом и знал, что такое может происходить. Я поцеловал ее в лоб и начал качать, успокаивая.

***

Были ужасные дни, когда она не хотела вставать с кровати, кричала, плакала, просила очередную дозу. Но она прошла через это. Было тяжело видеть ее страдающей, ее дрожащее тело. Но героин, наконец, оставил ее, как призрак ее кошмара.