— Не переживай, Ангелок. Они ненадолго.
За дверью услышал:
— Марк, быстрее шевелись там, — от отца.
— Что они подумают обо мне, если вспомнят? А о Гри? Они знают про енота?
Вместо ступора вопросы хлынули.
Я знал один ответ — вот это мы попались.
Зря дотянул и заранее родителей не подготовил, тоже понимал. Теперь двойной шок гарантирован.
— Открою и узнаем, что будет.
Других вариантов не видел.
— Нет-нет. Пожалуйста, не признавайся, что мы у тебя. Я спрячусь с енотом, вы нас даже не заметите, — Ангелок нашла свой вариант.
Тянуть с открыванием двери уже не мог. Моя тайная девушка с енотом сбежали, забыв сообщить, куда спрячутся.
Ладно, может, пронесет. В последний момент обувь, в которой Ангелина пришла, спрятал за своей. Познакомить и позже успею. Без двойного шока получится.
— Привет! Вы не думайте, что я вам не рад, — распахнул дверь гостям.
— Это матери расскажи, — кивнул на маму отец, переступая порог с большим пакетом. — Заставила бросить работу раньше и к тебе нестись по пробкам.
— Мой сыночек любит домашние тефтельки, — ласково потрепала меня мама за щеку, — Ты по телефону сказал, что будешь дома к экзамену готовиться. И я не стала к нам звать, решила, как лучше сделать. Голодаешь ведь, на фаст-фудах своих.
С мамой поголодаешь, как же.
Еле с тренировками в норму прихожу.
Последнюю партию помощи голодающему сыну, с енотом только доели на днях. Полосатый тоже полюбил тефтельки моей мамы.
— Спасибо, мам. Какой экзамен без тефтелек, — прикинулся счастливым очень-очень.
— Что-то тут не так, — раздался голос отца из кухни, туда он ужин отнес. — Зачем тебе собачьи миски? Для кого? Не вижу псины.
Э-э-э…
— Надоело есть с тарелок. С мисок же удобнее, — что смог, то ляпнул.
Следы енотские сдавали с потрохами.
— Так, а домик тебе зачем?
Мама засекла убежище Григория Ивановича в зале. Как начудит что-то, прячется туда.
— Домик для… для, — прикинул, что я туда внутрь не помещусь, — Сверху сажусь и думаю, как мир спасать.
Родители меньше поверили, чем астроном в космонавтов. С доном Витей проще выдумки заходят. Папа заглянул недоверчиво в домик.
— Дима, похоже, что наш сын в секту попал, — всхлипнула мама, — С собачьих мисок ест, звериный домик своим считает и двери погрыз, — заметили всё-таки. — Лучше б на брейк-данс свой ходил. Не верю я вам теперь про серьезную девушку.
— Какую еще секту?! — опешил отец, — Видел я его девушку. Зачем мне придумывать. Марк, куда ты ее дел? Где скромняжка, признавайся?
Точного места Добычи не знал и сам. Район моей квартиры. И где-то затаилась.
— Есть у меня девушка, — не врал же, — Вы с ней еще встретитесь. Зачем вам время тратить. Спешите ведь, наверное.
Намёк мой отфутболили.
— Ну, нет уж, пока про девушку не расскажешь, не отстану, — а мама обещание сдержит.
Присела на кресло и слушать приготовилась.
— Мне кажется или кто-то воет? — отвлек на себя папа.
У-у-у-у… Раздалось неподалеку.
Зашибись! Григорий Иванович петь по-волчьи начал. Его накрывает частенько под вечер и на рассвете.
— У-у-ух! — в тон еноту завыл я, — Как вам моя девушка понравится, чу-удесная. Она загадочная вся, найти нелегко таку-у-ую.
— Совсем с катушек слетел, — папа у виска покрутил на меня.
— Что ты понимаешь? У сына настоящие чувства проснулись. Вот и радуется, — маме хотелось в лучшее верить, лишь бы не в секту.
— Да! Если моя девушка вас чем-то удивит, помните об этом. Нам с ней хорошо. У-учше не бывает.
— Поскорее бы познакомил, — попросила мама.
Песня енота сбилась на фырканье.
Мои попытки тоже фыркать не прокатили. Все внимание обернулось на шкаф. Дверцы затряслись...
— Кто там? — вскрикнула мама, показывая на источник шума.
— Даже представить себе не могу, — я скорее шкаф спиной заслонил.
— Могут быть и воры, — нахмурился отец, подходя ко мне.
Да, два бандита в засаде. Блондинка с енотом. Они же, моя секта.
— А почему бы нам на кухню не сходить, — увести решил родителей подальше от бандитов, — Что-то тефтелек сильно захотелось.
Заветное слово «тефтельки» Григорий Иванович не перенес. Не выдержала его енотская душа.
Дверца шкафа приоткрылась и вылезла лапа просящая.
— Ой, боже, — мама отскочила.
— Наш сын монстра там прячет из секты! — заорал отец, хватая стул для боя.
Шкаф затрясся. Загрохотало что-то, падая. И тут уж я испугался за Ангелочка. Вдруг спасать уже пора, а я ей вылезти мешаю.
Распахнул шкаф. Вешалки с вещами внизу валяются. Вот почему шум происходил.
Первым выпрыгнул из горы одежды Григорий Иванович за тефтельками.
— Аа-а-а!!!
— Тысяча чертей! Монстр полосатый!
На крик мамы и ругательства папы внимания не обращал, рыл дальше.
— Подождите, еще не всё.
— Как не всё?!!
Следом вытянул свою девушку. Она брыкалась, хотела зарыться глубже. Но я ж если спасаю, то спасу.
— Ты как? Не ушиблась, Ангелок?
— Лучше б я ушиблась, да посильнее, — прикрыла руками лицо, стесняясь родителей пуще прежнего.
— Это же и есть девушка Марка, — отец ее вспомнил по встрече в офисе.
— Вы хотели поскорее познакомиться, — обратился к родителям, — Вот, пожалуйста. Ангелина уже с нами!
— Здравствуйте, — прошелестела Ангелок, не поднимая глаз.
Родители в себя прийти так быстро не могли. Поздоровались на автомате и на меня накинулись:
— А почему в шкаф девушку засунул?
— И енотище зубатое откуда взялся?
Мама жалела бедняжку. Отец не мог от встречи с полосатым монстром отойти.
Выкручиваться в нашем положении возможно. Уцелеть, вряд ли.
Поискал полосатого в комнате, а того и след простыл. Зато со стороны кухни звуки раздавались. Добрался Григорий Иванович до тефтелек раньше всех.
— Понятно же зачем, — обнял свою Добычу, — Они мешали мне к экзамену готовиться. Потом бы выпустил. Да, Ангелок?
Подыгрывать друг другу научились. Опыт есть. Моя девушка кивнула, согласная все на меня свернуть.
— Сын, ты совсем уже… — понесло отца, крыть ответственного парня.
— Как тебе не стыдно, Марк! Нельзя так обращаться с девушками.
Мама тоже вспылила.
Сами же просили доказать, что для меня важней всего учеба. Ничем родне не угодишь. Чуть что, я виноват.
— Марк пошутил, — Добыча заступиться вздумала, — Я енота хотела из шкафа достать, а вылезти обратно не могла. Ваш сын меня спас в сто пятый раз.
Версия Ангелины им больше понравилась.
— Уже легче, — шумно выдохнул отец, но не настолько, чтоб совсем уж успокоиться: — Еще раз спрашиваю! Откуда енот, который лазит по шкафам?
— Гри мой.
— Мой Григорий Иванович.
Вместе и ответили.
— Ты что-то поняла? — отец спросил у мамы.
— Не-а, по-разному назвали. Может у них по еноту у каждого.
Мама могла быть близка, если бы речь не о чудище.
— Енот в моей квартире один. И он мой!
Так и есть.
— Как твой? — Ангелок не сдавалась, — Я первая его завела.
— А пока живет у меня, я слежу за ним. Тоже хочу своим считать.
Вот уж не думал, что из-за енота поссоримся.
Ну не было еще, чтоб я так привязался к какой-нибудь зверюге. И глядя на свою девушку, для которой зоопарк, как дом родной, я знал, что с ней для меня многое впервые…
— Ладно, Марк. Пусть Гри будет твоим и моим.
Примирительно предложила Ангелок, вкладывая ладошку в мою руку.
— Да, нашим. И в командировки приезжать туда-сюда по очереди.
Это я такое сказал? Я точно Марк?
— Он точно наш сын?
Не одного меня перемены сбили с толку, папа тоже за нами наблюдая, порядком офигел.
— Наш-наш, — мама подтвердила, — Повзрослевший только. Видишь, с девушкой вместе животное заводят. Марк хочет думать о ком-то, кроме себя. Ангелина, как же я рада, что вы с Марком вместе.
По всему выходило, что Ангелок моим понравилась. Все остальное вылетело из головы. Нет, не все.
Полосатый все тефтельки съест!
Я побежал на кухню. Ангелина с родителями за мной.