Патриция Поттер - Непокорный

Джефф закончил поливать Джейка водой, натасканной из источника. Пес встряхнулся, обрызгав Джеффа, потом лизнул хозяина, словно извиняясь за неурочный душ.

— Больше так не делай, — отругал его Джефф.

Джейк обиженно потрусил прочь. Джефф быстро вытерся полотенцем и взбежал на крыльцо. В животе у него урчало от голода, а он еще хотел поговорить с больным.

Мать жарила яичницу, и опять пахло ветчиной. На столе уже лежало золотистое печенье. Джефф с удовольствием потянул носом воздух. Он сказал незнакомцу чистую правду. Его мать была лучшей поварихой Техаса. И Колорадо тоже.

Она шваркнула кусок ветчины на тарелку.

— Порежь на кусочки для мистера Фостера, — сказала Мэри Джо, — и помажь маслом печенье. Сверху можешь положить яблочный джем.

Джефф с радостью все исполнил. Ему было приятно, что в доме появился еще один мужчина. Он любил мать, но ему не хватало рейнджеров и того внимания, которое они ему уделяли. Рейнджеры брали его с собой на рыбачку и охоту, разговаривали с ним как со взрослым. И обращались с ним тоже как со взрослым, доверяя ухаживать за лошадьми. Он многое знал о лошадях.

Джефф хотел, чтобы незнакомец остался, хотел разговаривать с Уэйдом Фостером, как мужчина с мужчиной. А то мать все еще считает его ребенком. Беспокоится, если он надолго отлучается, когда, погрузившись в собственные мысли, бродит вдоль реки или скачет на лошади.

Джефф не винил ее. Понимал, что он единственный, кто у нее остался. Тай давно объяснил ему это, когда он пожаловался, что мать чересчур часто обнимает его. Ей нужен муж, сказал тогда Тай.

Мальчик не стремился заполучить лишь бы какого отца. Но незнакомец произвел на него впечатление, да и Джейку мистер Фостер понравился. А ведь этому псу нравился далеко не каждый. К тому же мистер Фостер был немногословен и не старался никому понравиться. И свое оружие он носил правильно, точно как пала, и грустил, что погибла его лошадь.

Все это вместе значило для Джеффа очень много.

На слова шерифа о хладнокровном убийстве он не обратил внимания. Как сказала мать, если незнакомец убил кого-то, значит на то быта причины. Джефф принимал такое объяснение, считая его достаточным.

Это не мешало ему, однако, задуматься, не связан ли незнакомец с законом. Или с армией. У Джеффа было очень много вопросов, но мать приказала ему не надоедать гостю.

Впрочем, Джефф не считал, что надоест, если задаст ему несколько маленьких вопросов, например, о сыне. Джефф удивился, когда впервые услышал о нем. Мистер Фостер говорил тогда с печалью, но и со злостью тоже, и Джефф догадался, что, наверное, случилось что-то ужасное. Незнакомцу было очень больно, как было больно Джеффу, когда погиб его отец, а потом и Тай.

Джефф закончил резать мясо, мать тем временем приготовила поднос, куда поставила стакан молока и чашку кофе.

— Отнеси ему, — сказала она.

Джефф по-детски удивился, но потом вспомнил, что она все утро напряженно молчит, поджав губы, после того как вышла из комнаты мистера Фостера.

Джефф взял поднос и уже почти дошел до двери, когда мать вновь окликнула его.

— Скажи мистеру Фостеру, чтобы съел, сколько сможет, Джефф. И, пожалуйста, не задавай никаких вопросов. Мне кажется, ему пришлось нелегко, и не стоит об этом напоминать.

Джефф повернулся к ней лицом. Выглядела она взволнованной, что случалось очень редко.

— Не буду, — сказал мальчик, думая, однако, что ничего дурного не произойдет, если он задержится на несколько минут в комнате вдруг незнакомцу захочется поговорить, вдруг ему одиноко, как иногда бывает Джеффу.

Мальчик вошел в комнату и к своему изумлению увидел незнакомца на ногах. На нем были брюки, но грудь была по-прежнему обнажена, и Джефф разглядел шрамы. Хотя теперь незнакомец был чисто выбрит, выглядел он грозно. Но не коварно, подумал Джефф, когда губы мистера Фостера слегка вздрогнули при виде заставленного едой подноса.

Раненый тяжело опустился на кровать, явно не имея больше сил держаться на ногах. Он не спускал глаз с Джеффа, и мальчику захотелось бросить поднос и убежать — такой тяжелый был у того взгляд. Но Джефф не сделал этого. Он выпрямился и твердо посмотрел незнакомцу в глаза.

— Мама сказала, чтобы вы съели столько, сколько сможете.

— Крайне обязан, — неловко проговорил незнакомец, словно не привык к подобным словам.

— Это мама все приготовила, — добавил Джефф, потом поставил поднос и направился из комнаты.

— Джефф. Мальчик обернулся.

— Скажи своей маме… скажи ей… черт… — Джефф видел, как на лице раненого заиграли желваки. — Скажи… что я…

Джефф заулыбался:

— Я передам ей, что вы сказали спасибо. Он выскочил за дверь, прежде чем незнакомец успел возразить против вольного толкования того, что он пытался выразить.

Уэйд опустошил поднос наполовину. Господи, как же вкусно она готовит. Такого печенья он не пробовал с того утра, когда уехал из дому в город.

Напоминание о смерти вызвало у него тошноту» но он заставил себя выпить молока. Ему нужно было набираться сил. Ему нужно убираться отсюда, как можно скорее.

Внутри все сжалось: он подумал, какой опасности подвергает этих людей. Еще хуже ему стало от мысли, что они могут узнать, кто он такой на самом деле. Узнать, что его настоящее имя проклято в двух штатах и что ему была уготована петля еще четырнадцать лет назад.

От него не ускользнуло, что мальчик начинает смотреть на него как на героя. С тем же успехом Джефф мог бы обожать гремучую змею. Такой свет Уэйд видел когда-то в глазах Дру, но не оправдал обожания сына.

Уэйд встал и подошел к окну. Ливень смыл часть огорода, пшеничное поле тоже почти все пропало.

Ограда загона нуждалась в починке. Интересно, сколько лошадей в хозяйстве, нельзя ли одну одолжить? Лично у него на этом свете только одна собственность: двадцать лошадей, которых он затабунил в горах и присоединил к лошадям Чивиты. Юты были отменными коневодами, и он многому от них научился. За его собственным табуном теперь приглядывал в высокогорной долине брат Чивиты, Манчес.

Уэйд должен туда добраться.

А потом?

Что он будет делать, однорукий? Не сможет заарканить дикую лошадь. Не сможет даже объездить ее.

В голове роились мысли. Он отдаст животных Манчесу. Он в долгу перед своим шурином. Наверное, отдаст пару лошадей Мэри Джо Вильямс. И тогда у него не останется никаких долгов. Тогда он исчезнет.

Фостер сделал несколько шагов, проверяя ноги. Раненая нога заныла тупой болью, которая усиливалась, чем больше он вышагивал. Как далеко сумеет он пройти? До забора, если повезет. В этой комнате он был таким же узником, как если бы сидел в тюремной камере.

Ему нужна лошадь. Согласится ли женщина одолжить ему животное? Хотя, с какой стати? Ведь он сам признался в убийстве.

Он мог бы украсть. Уэйд Фостер многое знал о краже лошадей. Но потом он представил себе лицо Джеффа и то, как удручен будет мальчик, если Уэйд украдет лошадь.

Черт бы побрал ребенка и его радостные глаза, и улыбку, полную надежды. Фостер совсем не нуждался в таком доверии.

Он сделал еще несколько пробных шагов. Рану на ноге задергало. От езды верхом она снова откроется. Сколько крови должен человек потерять, прежде чем умрет?

В дверь постучали. Он замер, затем прорычал разрешение войти. Не мог же он запретить женщине войти в собственную комнату.

Дверь открылась, на пороге стояла она. Он внимательно ее осмотрел: темно-рыжие волосы, пахнущие цветами, гладкая кожа, широкие скулы, стройная фигура, взгляд, в котором было много решимости и слишком мало страха. Она улыбнулась, увидев, что он на ногах.

— Вам лучше!

Он смущенно ответил:

— Настолько хорошо, что готов вернуть вам вашу комнату. Я поживу в сарае, если вы не против. Всего лишь день или два, пока не смогу передвигаться. Я и так доставил вам слишком много хлопот.

Улыбка исчезла с ее лица, а взгляд стал настороженным, словно на глаза опустилась завеса.

— Сомневаюсь, что у вас хватит сил далеко уехать, а в сарае сыро, легко можно подхватить простуду. Я бы предпочла, чтобы вы оставались здесь. Нам с Джеффом совсем неплохо вдвоем.

— Я не…

— Если отряд вернется, вам безопаснее находиться в моей спальне, — сказала она. — Здесь вас искать не будут. А сарай наверняка обыщут.

Уэйд стиснул зубы. Она права, черт возьми. Он не мог представить, что кто-нибудь вторгнется в спальню этой женщины против ее желания. Она усмирит наглеца одним взглядом.