Из благотворительного фонда пришло благодарное письмо, поразившее меня до глубины души. Муж от моего имени перевел солидную сумму денег для помощи детям с больным сердцем. Одним словом, Миша едва ли не «палил из всех орудий», желая «замолить грехи». Я уже не представляла что делать с этим рогом изобилия мужнего внимания. Непривычно было… С его стороны всегда имели место забота и внимание, но чтобы настолько явственно и вызывающе откровенно?.. Да еще в нашей ситуации!
Одно лишь количество желающих «быть доставленных» лично мною говорило о многом — наш город бурлил слухами и догадками. И подобная откровенность для моего мужа была вдвойне поразительным шагом. У меня публично молили прощения? Или пытались взять измором, настойчиво ухаживая? Просили второй шанс?
В мои годы и такое… Конечно льстило! Но я бы никому в этом не призналась. Однако чувство отмщения испытала. Хотя мнение кого-то постороннего давно перестало играть для меня важную роль. Но вот сыновья… Миша моему совету явно внял и с ними помирился. И теперь Слава и Дима присоединились к проекту «помоги родителям найти былое взаимопонимание»! Мне приходилось туго. Однако, я практично полагала, что поддайся я на этот шквал внимания и согласись вернуть все «на круги своя», не так уж много времени пройдет, как меня начнут терзать сомнения… Не было больше веры в Мишу, а без этого никуда. Не быть семье, если нет в ней доверия. Так что я решила переждать «атаку» — вечной она не будет. Он тоже поймет — что судьба уже все решила.
А в качестве контрмеры я начала все чаще видится с Игорем. И, разумеется, подарки бывшего супруга не принимала. Но спустя пару месяцев регулярных — пока дружеских — встреч с шефом осознала: не могу!
В тот вечер была в гостях у Игоря. И, наверное, он предполагал определенное развитие событий… Нам просто было вдвоем. И я знала почему. Игорь был постоянен в своем непостоянстве. У меня не было сомнений в том, что наши встречи — временны! Он никогда и не стремился создать у меня иное впечатление. И эта честность позволяла знать все наперед. Но, вопреки казалось бы очевидному — а чего еще желать и хотеть в мои годы и в моем состоянии, душа у меня к близким отношениям с моим официальным шефом не лежала. Видеться, общаться — да, но стоило мне представить нас в одной кровати… Нет! Я в принципе никого кроме Миши в данной ситуации представить не могла. Но стоило теперь подумать о муже в этом контексте, как в голову лезли совсем другие мысли — о нем в постели с другой женщиной!
— Нина, да он отличный мужик, — смеялся мой нынешний кавалер, обнимая меня за плечи. Мы вдвоем, устроившись на мягком диване дома у Игоря, смотрели кино. «Девчат»! — Вон какие табуретки делает! А это в жизни важнее лысины будет. Да и сейчас волосы пересадить можно хоть с…
— Игорь! — я шутливо шлепнула мужчину по губам, перебивая ехидное окончание фразы.
— А что? Я не прав? — и его ладонь словно невзначай скользнула к моей груди. Пальцы стали играть пуговкой блузки, норовя расстегнуть.
— Безусловно, прав, — согласно улыбалась я в ответ. А сама с несколько напряженным трепетом, стараясь не подавать вида, вслушивалась в собственные ощущения. Было откровенно не по себе. Как-то некомфортно…
— Стой, — положив ладошку на руку мужчины, пальцы которой уже заскользили по коже груди, предупредила я Игоря, — не стоит. Я все же еще замужем.
Нелепо как-то прозвучало. Да и причина, прямо скажем, в моих обстоятельствах неактуальная, но… я вдруг поняла что совсем не готова к продолжению. И не в неуверенности в себе дело. Просто, наверное, для меня был лишь один действительно близкий мужчина. И это был не Игорь. Однако грустнее всего было понимать, что уже и не Миша. Я внезапно осознала свое одиночество. Именно в личном плане.
— Как все серьезно, — хмыкнул мой кавалер, но руку переместил. И всмотрелся в мое наверняка растерянное лицо долгим внимательным взглядом. Вздохнул. — Да-а-а…
Шеф все понял, наверное, даже лучше меня. Я только смущенно отвела взгляд — чувствовала себя одновременно и глупо и крайне убежденно. С чувством внутренней зрелости приходит и к мужчинам и женщинам взаимное понимание, несмотря на различия во взглядах. Так и нам в данных обстоятельствах слова были не нужны: оба поняли, что ничего не получится. И оба испытали сходные ощущения — грусть.
Но для меня это бы стало предательством. Предательством себя! Чего-то глубоко сокровенного и нерушимого в моей душе.
— Наш мир держится на женщинах, — прокомментировал свои мысли Игорь, — давно в этом убедился. Только вы нас от падения и удерживаете. И стимулом служите. Хотя встречаются и совсем другие: оторви да брось. Но… что ж… значит так…
Больше мы эту тему не поднимали. Досмотрели фильм, немного посидели, рассуждая о казусах жизни таксистов, запивая конфеты вином. На дачу я вернулась на такси. И обомлела… Возле ворот, возвышаясь в сумерках ночи темной громадиной, возле ворот стоял… большущий внедорожник. В неярком свете фонаря немного аляповато смотрелась синяя лента, опоясывавшая его и венчавшаяся большим бантом на крыше машины. Ого!
Пока я с отвисшей от изумления челюстью рассматривала презент, вдалеке вспыхнули фары, высвечивая мою одинокую фигуру. Заурчал двигатель, и, притаившийся где-то на дороге дальше, автомобиль двинулся ко мне. Я сразу догадалась, кто был за рулем.
— Этот зверь надежнее, — кивнув на темную махину, прокомментировал муж, когда вылез из подъехавшей машины и подошел ко мне. В противовес доброжелательному тону взгляд, изучающе скользнувший по мне и наверняка подметивший и мои возбужденно поблескивающие глаза, и румянец, и откровенно приоткрытую на груди блузку в распахнутом пальто, был угрюмым.
А я… Не иначе сказалось выпитое вино! Я неожиданно усмехнулась и весело кивнула:
— Беру! — и, не сказав больше ни слова, обогнула машину и, нырнув за калитку, отправилась в дом. А что? Мой форд за этот год порядком поизносился от нелегкой жизни извозчика. Так что… Почему бы и нет?.. В самом деле, в отличие от туристических путевок машина мне действительно пригодится. В нынешней жизни.
Позади стояла тишина. Кажется, Миша не ожидал от меня такого ответа. Или размышлял о его причинах.
«Однако, неплохо! Расту…» — удивить за один вечер сразу двух неглупых мужчин это вам не абы что.
Засыпала с улыбкой на губах. И задумываться о ее причинах не хотела. Просто меня наконец-то стало по-настоящему отпускать прошлое. И легкость в душе наметилась. Словно вновь стала девушкой, которую симпатичный парень провожал до общежития с танцев.
Ведь я ни в чем не виновата! И никому ничего не должна! И могу жить для себя. Как угодно жить, не коря и не наказывая за чужую ошибку… И поступать так, как считаю нужным. Извечный пиетет перед мужем исчез, да и свойственная мне в чем-то робость тоже как-то… поумерилась. Назло всем выстою! Второй год разлуки с мужем пошел мне на пользу.
И с утра хорошее настроение не пропало. Подмигнув по пути новой машине, я отправилась на работу пока на своем привычном автомобиле. Стояло самое начало декабря, но у меня в душе уже поселилось предвкушение праздника. Взгляд невольно цеплялся за елочки и украшения, что уже оформили предприимчивые владельцы магазинов.
Как бы не сложилась дальше жизнь, я была готова к любым переменам! А возможно и к большему: появились силы оглянуться назад и разобраться уже во всем случившемся. Ведь Бог не дает нам испытаний больше, чем мы в силах вынести!..
Сама не поняла как случилась авария. Все решилось за секунды. Машину впереди занесло на подледенелой дороге, грузовик со строительным мусором резко затормозил, отчего его понесло юзом. Осознав, что камаз с торчащими прутьями арматуры летит на меня, инстинктивно нажала на тормоз, одновременно пытаясь вырулить машину из-под удара… Стремительно бросившийся навстречу асфальт и… алая волна боли…
В тот момент я не знала, что столкновения избежать не удалось. Мой форд влетел прямо под кузов машины, а металлические прутья насквозь пронзили салон легковушки. Один из них пропорол меня, повредив почку, другой прошел сквозь плечо. Единственную, функционирующую после родов Димы почку. Тогда у меня случились осложнения, что фактически подорвали работу другой.
Очнулась, испуганно жмурясь и всматриваясь в потолок. Жива! Больница! Пусть вокруг не было характерного медицинским учреждениям вида и запаха, я помнила страшный миг — аварию. И тело ломило ноющей болью. Спина? Нет, казалось, что болит все тело.