— То есть, ты продала единственное имеющее значение, чтобы спасти ее? — Это скорее утверждение, а не вопрос, но Софи кивает.
Она — интересная девочка, совсем не такая как я думал, когда наблюдал за ней, стоящей на сцене и прикрывающей себя, бросая нам вызов. Она милая и робкая, и что-то внутри меня подсказывает, что я должен быть с ней осторожен. Я вспоминаю, как она спала прошлой ночью, позволяя мне обнимать ее, и держала меня за палец, как новорожденный цепляется за свою мать, пока к ней наконец не пришел сон. Ее самоотверженное решение жить со мной, фактически незнакомцем, обрушивается на меня с полной силой. Она бесстрашна. Женщина, которую стоит узнать.
Мы едим в тяжелой тишине и каждый из нас обдумывает новое открытие в природе наших отношений.
— Как ты потерял девственность? — спрашивает она.
Я проглатываю последний кусочек сэндвича и делаю глоток воды. Дерьмо. Она серьезно спрашивает у меня это? Хотя, пожалуй, лучше отвечать на вопросы о своем прошлом, чем объяснять почему я купил ее.
— Мне было семнадцать. На каникулах, в Италии, где я отдыхал со своей семьей перед четвертым годом обучения в средней школе. Я встретил местную девчонку и… — я приподнимаю бровь. Софи усмехается. Что еще тут можно сказать? Улыбка все еще возникает на моих губах, когда я думаю о Лучане. Она была на четыре года старше и не боялась своей сексуальности. И секс был феноменальным. Но, если говорить начистоту, любой секс для семнадцатилетнего парня был бы феноменальным.
— Как сегодня обстояли дела с Мартой? Я надеюсь, теперь у тебя есть все, в чем ты нуждаешься?
Она кивает:
— Да, спасибо тебе. Марта… милая.
Слова срываются нерешительно с ее губ и я начинаю подозревать, что есть еще что-то, что она хочет сказать.
— Она такая, — подтверждаю я. А еще она может быть твердой, как камни, когда от нее это требуется, именно поэтому я доверяю ей свои личные дела. — Она здесь завсегдатай. Она отвечает за мой домашний штат и делает любую личную работу, когда нужна мне.
Ее глаза поднимаются к моим:
— Ты спишь с ней?
— Я не думаю, что это твое дело, Софи. — Мой голос удерживается на краю предупреждения. Если я стараюсь быть любезным и приятным, это не значит, что я собираюсь обсуждать с ней свою личную жизнь. И она должна уже привыкнуть к этому. Она здесь для одной цели, и возможно, сейчас подходящий случай, чтобы напомнить об этом.
Ее взгляд отрывается от моего и она неловко мнется на своем месте.
— Ты помнишь, что я сказал тебе сегодня, перед тем как уехал?
Она кивает:
— О моем… моем рте.
Я поднимаю руку и смахиваю беспризорную крошку с ее щеки, позволяя своему большому пальцу пройтись по ее нижней губе. При моем прикосновении она вздыхает. А я, удерживая ее взгляд своим, еще раз обвожу пухлую нижнюю губу своим пальцем.
— Я хочу, чтобы единственное о чем ты беспокоилась, когда речь заходит о моем члене — это то, как глубоко ты сможешь его взять. — Двойной смысл омывает ее грудь жаром.
Мы оба знаем, что как девственнице, вначале, чтобы привыкнуть к моему размеру ей придется туго. Мысль, которая до этого меня мучила, теперь будоражит до чертиков. Представление о том, что я буду первым, кто возьмет ее, будит во мне инстинкты пещерного человека. Гребанный звёздный час.
— Иди наверх и подготовься для меня. — Вставая с дивана я протягиваю ей руку. И она принимает ее, поднимаясь на ноги. Проклятье, крошечные джинсовые шорты, которые на ней надеты, делают ее чертовы ноги еще длиннее. Невозможно не представить, как они будут выглядеть, обвивая меня, пока я буду в нее входить.
Я наблюдаю за тем, как она бесшумно уходит, покачивая своей округлой задницей. Святой ад.
Возвращая наши тарелки на кухню, я отправляюсь наверх к ней.
Софи стоит в центре комнаты, выглядя совершенно потерянной, в ожидании от меня дальнейших инструкций. И то, как она смотрит, делает меня полутвердым. Господи.
Входя в комнату я становлюсь к ней лицом, на расстоянии нескольких фунтов:
— Сними верх.
Она стягивает с себя майку и роняет ее возле своих ног. Опережая мой приказ, тянется руками назад и расстегивает застежку лифчика, который тоже скидывает. Хорошая девочка.
Ее грудь прекрасна. Полный, дерзкий третий размер. Я знаю, что они будут чувствоваться горячо и весомо в моих ладонях, и мои пальцы просто жаждут коснуться ее мягких изгибов. Но также я знаю, что пока не стоит ее трогать, ведь она может испугаться и отстраниться от моих прикосновений, поэтому я раздумываю. Когда, я наконец, прикоснусь к ней, она будет выгибаться мне навстречу, со стоном произнося мое имя.
Я скидываю свою рубашку и расстегиваю пуговицу на джинсах, предоставляя своему члену больше пространства.
— Иди сюда.— Произнося это, я дотягиваюсь до ее руки и она выходит вперед, скользя своей ладонью в мою. Подталкивая ее ближе и прижимая к своей груди одной рукой, я обхватываю ее за шею сзади и поднимаю лицо к своему.
Я впиваюсь в ее рот своим, и ее мягкие губы не сопротивляются. Обрисовывая линию ее рта, я жду пока она не раскроет свои губы и не впустит меня. Когда она делает это, я врываюсь внутрь, углубляя поцелуй. Ее тело слабеет в моих руках, и мне нравится чувствовать ее мягкую грудь напротив своей. Кожа к коже — изумительно.
Мой язык поглаживает ее, и Софи встречает мой толчок собственным толчком. Сила поцелуя посылает волну жажды к моему паху. Я не в силах препятствовать своим бедрам вжиматься в нее, в то время как мой член трется напротив ее теплого живота. Не разрывая контакт, я опускаю руку ниже, поправляя себя, затем нахожу руку Софи и подношу ее к выпуклости на моих джинсах. Без дальнейших уговоров, ее рука начинает поглаживать мою длину, заключенную в джинсы, и когда она сжимает его из моего горла вырывается низкий рокот.
— Покажи мне еще раз, на что способен твой рот, — рычу я, разрывая поцелуй.
Она становится коленями на ковер, подмигивая мне. Бл*дь, она невероятна. Желание опуститься вниз и ласкать ее груди, пока соски под пальцами не затвердеют, практически невыносимо. Но вместо этого я расстегиваю штаны и спускаю джинсы вместе с боксерами вниз по ногам, беря свой член в правую руку и предлагая его Софи.
Ее рот открывается, в то время как глаза остаются прикованными к моим. Я не знаю почему это так заводит, но бл*дь, это происходит. Я подношу головку члена к ее губам и Софи издает мягкий вздох, украдкой лизнув меня своим теплым языком, и по мне снова проходит волна желания.
— Покажи мне свой язык.
И она показывает свой плоский, розовый язычок, так соблазнительно ждущий меня. Я поглаживаю головку своего члена на нем, позволяя ее слюне окутать меня. Чувствительность простреливает меня, устремляясь прямо к яйцам. Удовольствие взрывается в моих венах, и я сдерживаю стон.
— Вот так. Открой шире, малышка.
Ее челюсть раскрывается шире и я ввожу себя в горячую пещерку ее рта, забирая каждую частику наслаждения, которую она может мне дать. Качнув бедрами вперед, ударяюсь о заднюю стенку ее горла, входя туда и обратно из ее рта. Софи — это гребанная чемпионка по всасыванию члена. Я не преувеличивал до этого. Ее рвотный рефлекс, практически отсутствует — это тот навык, который отсутствует у многих женщин, с которыми я сталкивался, особенно учитывая мой размер. Ее руки присоединяются к игре, обвивая основание, в то время как рот продолжает глубоко меня принимать. Боже, эта девчонка станет моей погибелью. Сжимаю ягодичные мышцы, борясь с надвигающимся оргазмом, готовящимся разорвать мое тело. Я снова собираюсь кончить ей в рот и нет ничего, чтобы смогло меня остановить.
Рыча ее имя, путаясь пальцами в волосах и вбиваясь глубоко в ее горло, я кончаю. Глаза Софи находят мои, и она пристально наблюдает за мной, пока я освобождаюсь в ее рот. Это самое эротическое зрелище, и даже после разрядки, моя эрекция отказывается исчезать.
Боже, это было впечатляюще. Если оральный секс с ней запределен, я даже не могу представить, на что будет похоже проникновение. Эта простая мысль посылает новый поток крови на юг, и я полностью становлюсь твердым за долю секунды.
Взяв за руку, поднимаю ее на ноги. Ее полные губы опухшие и розовые. Я легко целую ее: