Меган Мартин - Непристойно. Часть 2

— Кассета была особенной для нее. — Он посмотрел на меня, его зеленые глаза блестели от невыплаканных слез. — Может, она хотела вернуться туда. Вернуться к танцам с дочкой в гостиной. Вернуться во времена, которые были до того, как ее маленькая девочка убежала.

Ужасная боль врезалась в мою грудь, пока я восстанавливала затрудненное дыхание.

— Она не единственная, кто хотел, чтобы все было по-другому. — Я покачала головой, тяжело. — Но мы никогда не узнаем, что было, если бы так произошло. Я никогда не узнаю, потому что она умерла, и ты утаил меня от этого последнего «прощай».

Он затих на минуту. Единственным шумом между нами были мои рыдания, еще более жалкие, чем у Сары ранее в этот же день.

— Ты убежала. — Он произнес эти слова, как будто они его обижают, как будто они разрывали дыру в груди, когда он просто думал об этом.

— Действительно? — Я зарычала. — это сделала Я? Я убежала, Ретт? Хс, я не знала!

— Да, ты сделала это. Ты бы просто ранила ее, если бы увидела ее. Ей это не было нужно. Не нужны твои злобные слова и твоя ненависть. Она была едва жива.

— Хорошо, ты мог сделать хотя бы гребаный звонок! — Я кричала.

— Это было. И я сделал это, и я до сих пор рад, что я сделал это.

— Я тебя ненавижу. Ты чудовище. — Я провела рукой по своему лицу, размазывая слезы.

— Ха. Я чудовище? Ты та, кто кричал на мертвое тело своей матери сегодня утром. — Противный крик вырвался из моей груди, и я отвернулась от него, не в силах смотреть на него больше. Я не знаю, почему это так больно, что он был тем, кто удержал меня от встречи с ней, что он был одним из сидящих здесь и говорил мне эти, но это было так. Может быть, это потому, что он был единственным, кто был добр ко мне. Тот, кто никогда меня не обижал. Я ожидала, этого от Тейлора, от моей мамы. Но не от Ретта. Он был другим. Но не сейчас.

— Выпусти меня из машины. — Я дернула за ручку. — Выпусти меня прямо сейчас. — Истина его слов врезалась в меня.

Я накричала на свою маму на ее похоронах. Я ударила Ретта после того, как я ласкала его член посреди кладбища. И наконец, я трахала человека, который забрал мою девственность в возрасте девяти лет, человека, который изнасиловал меня. Я кончила вокруг его члена, получив дозу, которая уже стерлась.

— Мне нужно сейчас!

— Блядь, Фэй. — Ретт остановил машину на обочине, автомобили пролетали мимо нас, когда я распахнула дверь. — Подожди. — Он схватил меня за руку прежде, чем я смогла выпасть наружу. — Ну, прости.

Я подняла глаза и встретила его взгляд. Он выглядел таким ранимым.

— Я должен был сказать тебе. Я не встретил тебя на прошлой неделе и не привел тебя к ней. Я, блядь, не знаю, зачем. Но я этого не сделал. И знаешь почему? Ты действительно хочешь знать настоящую причину?

Я медленно кивнула.

— Потому что я солгал ей.

— Что значит солгал?

Он провел нетвердой рукой по волосам.

— Я сказал ей, что ты уехала из страны, что ты замужем и ты счастлива. Что ты очень занята работой с государственными учреждениями.

Я уставилась на него в ужасе.

— Зачем ты ей это сказал?

— Потому что я знал, что она не смогла бы справиться с этим. Я знал, что она не смогла бы смириться с правдой.

Слезы продолжали катиться по моим щекам. — Когда ты сказал ей это?

— Когда я нашел тебя неделю назад. — Он выпустил натянутый звук, который был где-то между смехом и стоном. — После того, как я это сделал, я понял, что хотел бы сказать ей раньше.

— Почему? — Я прикусила губу.

— Потому что в первый раз, после того как ты убежала, она на самом деле казалась мирной. Она перестала винить себя.

— Обвинять себя? — Я задохнулась на этих словах.

— Она винила себя в том, что ты убежала, — он фыркнул на меня. — Она всегда говорила, что это ее вина, особенно, когда я пришел, чтобы увидеть ее в конце.

Я уставилась на него в недоумении.

— Она этого не говорила. — Она не могла. Не моя мать. Не та женщина, которую я знала.

— Она сделала это. — Он сделал глубокий вдох. — Она любила тебя, Фэй.

У меня не было сердца, чтобы сказать ему снова. Сказать ему правду, что она меня не любит. Она не любила кого-либо. Она не любила никого, кроме себя самой. Но я думаю, она действительно чувствовала сожаление о том, что она сделала, за все годы, пока она закрывала глаза на отношения Тейлора со мной, за то, что она позволила ему сделать со мной в конце. То, что она наблюдала за его действиями.

Были времена, когда я подозревала, что она ненавидела меня, потому что Тейлор уделял мне больше внимания, чем ей. И, в конце концов, она позволила ему делать все эти ужасные вещи со мной, потому что она ревновала. Она думала, что я получила то, что заслужила. Она никогда не говорила этого, но это то, о чем я подозревала.

Я вытянула ноги и закрыла дверь. С трудом сглотнув, я задала вопрос, но я не была уверена, хочу ли я получить ответ.

— Она ничего не говорила обо мне, а конкретно в конце?

Ретт улыбнулся, свет фактически коснулся его глаз, освещая его, как парня, которого я знаю, всего лишь на мгновение.

— Она была счастлива за тебя. Она сказала, что была счастлива, что ты ушла. — Он изучающе посмотрел на меня. — Что бы это ни значило.

И в тот момент мое сердце было полно, наполняясь и выплескиваясь так же, как слезы на моих щеках.

Ничто другое не имело значения, кроме тех слов, тех нежных слов. И я была счастлива, благодарна. Рада, что она чувствовала это, счастлива, что какая-то малая часть ее жалела обо всем этом. И тогда я была благодарна Ретту, что сказал ей неправду. Что позволил ей уйти без меня в последние минуты, чтобы не погрузить ее в огонь и грязь, ведь я так хорошо умею это делать.

— Спасибо, — прошептала я.

— За что?

Я дернула за конец моей косы.

— За ложь. Что не дал мне все испортить. — Я закашляла и потерла больной нос. — Это было правильное решение.

Он влился обратно в поток машин и взял меня за руку. Жест был настолько неожиданным, настолько добрым, что это заставило мое сердце кольнуть.

— Прости, что напал на тебя сегодня, что душил. — Он пробился обратно на шоссе.

Я фыркнула.

— Я не жалею, что я ударила тебя.

— Нет, я заслужил это.

Мы молчали некоторое время, пока не приблизились к его квартире, где его Сара ждала, но его рука по-прежнему держала мою.

— У тебя все еще может быть все это, — сказал он, когда мы были всего в нескольких кварталах. — Та жизнь, о которой я сказал маме. Ты можешь получить работу, пойти в школу. Небо это не предел, Фэй. Тебе только девятнадцать.

Я позволила себе притвориться на мгновение, позволила себе сомневаться «может быть» и «что, если». Пусть вся моя жизнь пронеслась перед моими глазами, как это будет, если я не вернусь к моей жизни. К моему повседневному существованию на стоянке, к безликим мужчинам и наркотикам. Это была красивая жизнь, где я надела красивые туфли и встретила парня, который никогда не узнает о моем поразительном прошлом. Человек, который мог бы принять меня, новою меня. Ту, которая собрала бы свои волосы в пучок и кокетливо улыбнулась, как будто он был первым человеком, который смотрел на меня с похотью в глазах.

Но моя фантазия была перекошена, потому что Ретт был тем парнем, тем человеком, который меня любил. Кто хотел меня. Кто тосковал по мне. И он не мог быть таким человеком. Он бы никогда не стал таким человеком. А потом наркотики. Они нужны мне. Я нуждалась в них, чтобы выжить. Боль начинала возвращаться, терзая мою кожу, заставляя меня жаждать еще. Тейлор не оставил мне ни грамма. После того, как он засунул свой член подальше, он поцеловал меня в щеку и сказал мне, чтобы я осталась. Если я останусь с ним, он даст мне все, что я захочу. Он сказал мне, что я никогда не должна снова работать, что я его девочка, его малышка Фэй. Все было бы так просто. Мы могли бы быть счастливы, он был уверен в этом. Но я не осталась. Я не могла оставаться с ним.

И я видела это. Гнев, ревность, когда я села в машину Ретта. Он не устроил сцену — он бы не стал. Не выдал наш секрет. Но он был зол — блядь, он был в ярости. И я знала, что в следующий раз, если я бы пошла на контакт с ним, ничего хорошего из этого бы не вышло.