– Доброе утро.
– Оно всегда именно такое, когда я просыпаюсь рядом с вами.
– Еще слишком рано раздавать комплименты, Роудей. – Она засмеялась и снова медленно потянулась.
Кэролайн выглядела очаровательной даже сонной и представляла собой картину соблазнительной женственности. Она была такая близкая, теплая и притягательная, что Николас сцепил руки, стараясь удержаться от прикосновения к ней.
Он хотел понять, что с ним происходит. Почему он стал просыпаться так рано? Никогда раньше он не испытывал желания лежать по утрам рядом с женщиной, с которой провел ночь.
Ему хотелось поговорить об этом с Кэролайн, однако он ничего не сказал. Трудно представить, чтобы он выразил вслух свои чувства. Во всяком случае, ни разу не пытался. Доверительные отношения – слишком хрупкая вещь, которая может быть легко сломана.
Кэролайн села на кровати и, откинув назад волосы, свесила длинные обнаженные ноги. Николас поймал ее за запястье.
– Подождите вставать, моя милая.
Она снова забралась в постель и устроилась рядом с ним с выражением ожидания на лице. Николас почувствовал свежий запах ее фиалкового мыла. Он, в свою очередь, тоже ждал, опираясь спиной на подушки и слегка прикрыв глаза.
Застенчивость и смятение Кэролайн постепенно исчезали с каждым днем, и все явственнее проявлялась ее страсть. Николас с удовлетворением наблюдал за этой эволюцией. Она явилась к нему, по сути, невинной во многих отношениях, если не считать утраченной девственности, и с каждым разом, когда они занимались любовью, становилась смелее и смелее.
Он подумал, что, возможно, когда их свидание закончится, она изменит свое отношение к повторному замужеству. Или, по крайней мере, заведет себе любовника.
Эта мысль заставила его сузить глаза, и возникшее чувство досады на время заглушило желание. Кэролайн закусила губу, и глаза ее удивленно расширились.
– Что-то не так?
Он не может оставить ее при себе. Это лишь временное увлечение, не более, которое всегда проходило, когда он начинал встречаться с другой женщиной. С Кэролайн будет то же самое. Кроме того, она еще очень молода и способна снова выйти замуж, вместо того чтобы оставаться его любовницей. К тому же он не имел права рисковать вступать с ней в отношения иного рода, учитывая ее неспособность родить наследника.
Он даже не предполагал, что такая мысль могла прийти ему в голову. Неужели всего несколько дней в сельской идиллии могли нарушить его душевное равновесие? Может быть, он слишком надышался свежим воздухом? Или импульсивная телесная потребность возобладала над разумом в присутствии красивой женщины? Прекрасно, что можно целый день наслаждаться ее теплым желанным телом! На следующей неделе состоится заседание парламента, и он вернется к обычной повседневной жизни. А сейчас не стоит усложнять ситуацию – надо пользоваться настоящим моментом. Эти несколько дней, когда он мог позволить себе расслабиться, явились приятным исключением в его обыденной жизни.
– Все хорошо и даже более. – Николас протянул руку и коснулся ее щеки, затем провел пальцем по изгибу шеи. – Сегодня великолепное утро, и вылежите обнаженная рядом со мной. Что может быть лучше, моя милая?
– Не знаю. Мне показалось, что на мгновение вы выглядели немного... взволнованным.
– Меня волнует только то, что я ужасно хочу вас.
В следующее мгновение он подался вперед и поцеловал ее. Кэролайн ответила на его поцелуй после незначительного колебания, что свидетельствовало о том, что она усвоила преподанные уроки и готова отправиться в дальнейшее путешествие.
Николас с удовольствием взял на себя роль гида, выбросив из головы нехарактерные для него размышления о будущем.
– Вот так.
Эти слова, произнесенные ей на ухо, сопровождались настоятельными движениями его рук. Кэролайн подчинилась. Ее в некоторой степени пугало то, что она готова исполнять все его желания. Особенно после продолжительного страстного поцелуя. Она смутно воспринимала щебетание птиц в саду, прохладу свежего утреннего ветерка, проникающего сквозь открытые окна, изящную шелковую драпировку кровати и усиливающуюся освещенность комнаты по мере наступления дня...
В этот момент весь мир для нее сосредоточился в Николасе.
Оказалось, он хотел, чтобы она села верхом на его бедра.
Николас выглядел как средневековый принц со своими темными растрепанными волосами на белой подушке. Его кожа приобрела легкий розоватый оттенок, и мышцы груди ритмично вздымались при каждом дыхании.
– Возьми его в руки и направь куда надо, – сказал он. Кэролайн была явно смущена.
– Внутрь, – добавил он, и губы его чуть дернулись, выдавая изумление ее невежеством. Тем не менее, его улыбка была нежной и чрезвычайно привлекательной. – Мужчина не всегда должен находиться сверху.
Мысль о том, что существует не одна позиция, была немного пугающей. До сих пор они занимались любовью обычным способом: она лежит на спине, раздвинув ноги, а Николас над ней.
– Некоторым женщинам это очень нравится. Посмотрим, понравится ли вам. – Голос Николаса был слегка хрипловатым, и Кэролайн связывала это с его настоятельной потребностью.
«Некоторым женщинам...» Ну конечно, он познал их немало, подумала она с непонятным чувством обиды. Искушенный в любовных делах герцог, вероятно, мог бы составить внушительный список и написать диссертацию о сексуальных предпочтениях дам из высшего общества, включая различные позиции.
Его напряженный член торчал над плоским животом, и на конце блестела капелька жидкости, свидетельствующая о страстном желании. Кэролайн подалась немного вперед, обхватила пальцами его набухшую плоть и направила в свое лоно.
Николас издал какой-то невнятный звук и сжал руками ее бедра, в то время как она опустилась, и его древко полностью погрузилось внутрь. Кэролайн снова почувствовала себя неловко, потому что не знала, что делать дальше, но Николас помог ей несколькими ободряющими словами и она начала двигаться. Ладонями она ощущала его теплую твердую грудь, ритмично приподнимаясь и опускаясь, и ее неловкость сменилась удовольствием.
Отклоняясь под некоторым углом, она испытывала такое наслаждение, что ее охватывала дрожь. Горячее скольжение было восхитительным, оба чувствовали, что приближается кульминация. Вверх, вниз и опять вверх... о Боже, невозможно выдержать это, особенно когда он просунул руку между ее бедрами и начал ласкать большим пальцем ее самое чувствительное место!
– Думаю, приближается самый потрясающий момент, моя милая, – со стоном произнес он.
Внезапно весь мир для нее рухнул, ее тело содрогнулось, она вскрикнула и, ухватившись за плечи Николаса, прижалась лицом к его груди. Горячие волны одна за другой сотрясали ее в пароксизме страсти.
Николас, крепко прижав ее к себе, застонал и замер, проникнув в нее невероятно глубоко, и она, несмотря на затуманенное сознание, ощутила, как он излил в нее свое семя.
Затем они, влажные от пота, молча лежали, тяжело дыша. Наконец он с усмешкой сказал:
– Мне кажется, вам понравилось быть смелой. Вы уже многому научились, хотя прошло только три дня.
– Я уверена, вы знаете, все, что нравится женщинам, Роудей. – Кэролайн приподняла голову, надеясь, что выражение ее лица достаточно спокойно. Ей хотелось выглядеть невозмутимой и равнодушной, как дамы, с которыми он привык иметь дело. Будучи по натуре чрезвычайно любопытной, она не удержалась и задала вопрос, который хранила в глубине сознания с того момента, когда встретилась с Николасом:
– Скажите, среди ваших прежних женщин была какая-нибудь особенная?
Возможно, это был не вполне корректный вопрос в столь интимной ситуации, и ее совсем не касались его прошлые отношения с женщинами, тем не менее, ей очень хотелось знать.
– Они все были по-своему особенными, – ответил Николас с легкой усмешкой в голосе, хотя скулы его напряглись, и в глазах промелькнуло нечто такое, чего она не могла распознать.
Кэролайн постаралась выразить сомнение в своем взгляде, насколько позволяло ее расслабленное, блаженное состояние. В ее теле еще звучали отголоски невероятного наслаждения, а его член по-прежнему находился у нее внутри.
– Я предпочитаю не касаться этой темы, – откровенно признался он мрачным голосом минуту спустя.
Поскольку он уже говорил, что его не интересует брак, Кэролайн решила не придавать значения непонятному проблеску печали в его глазах, так как, по-видимому, она тоже отныне пополнит счет его любовниц. Не стоит беспокоиться по этому поводу, напомнила она себе, подчиняясь безжалостной логике. Она сознавала, что добровольно включилась в игру, и Николас лишь исполнял свою роль в этой сделке, проявив себя нежным, пылким, великодушным, умелым любовником.