Эмма Уайлдс - Непристойное пари

– Добрый вечер.

На это приветствие первым среагировал Дерек. Старый друг поднялся на ноги с самодовольной улыбкой на губах. Привычным движением он достал из кармана жилета часы, посмотрел на них и сунул обратно.

– Ты задержался дольше, чем я предполагал, Ник. Николас хотел придать своему взгляду свирепость, но не смог, несмотря на способность управлять эмоциями.

– Ты можешь объяснить, что это значит?

– А ты можешь объяснить свое присутствие здесь? – Дерек направился к двери. – Не мне, конечно, потому что я удаляюсь. Уверен, леди Уинн с интересом послушает, что ты скажешь. Свяжись со мной, когда вернешься в Лондон.

Что происходит, черт возьми?

Николас отступил в сторону, пропуская друга, который весело улыбался.

Только этого ему и не хватало – чтобы кто-то посмеялся над ним.

Однако трудно было злиться, когда он вдруг остался наедине с Кэролайн в отдаленной сельской гостинице. Мечта неожиданно осуществилась. Точнее – осуществилась мужская фантазия. Или, может быть, то и другое.

Кэролайн выглядела очаровательной в своем простом светло-розовом муслиновом платье, слегка помятом после путешествия. Ее серые глаза блестели, когда она смотрела на него.

Кровать, как он заметил, была довольно удобной.

Он обязательно поблагодарит потом Дерека за выбор подходящего места.

– Ты ждала меня?            

– Я... надеялась. – Ее голос был слегка хрипловатым. Значит, она надеялась. Господи, это было выше его понимания.

– Я не знаю, почему оказался здесь. – Николас провел рукой по своим волосам. – Видимо, я не мог смириться с мыслью, что ты решила осуществить вторую часть сделки.

– Следовательно, ты пришел сюда, чтобы спасти меня? – Кэролайн продолжала сидеть с бокалом в руке; лицо ее было непроницаемым. Обычно Николас знал, о чем думают женщины. Нет, неверно – он мог только предполагать это.

Но сейчас он не представлял, какие мысли таились в голове Кэролайн.

Николас вошел в комнату и закрыл за собой дверь.

В этот момент он навсегда освободился от мыслей о Хелене.

– Я пришел за тобой, – честно сказал он. – И ты обязана помочь мне понять, что происходит между нами.

Кэролайн слегка покраснела.

– Роудей, ты сам должен понимать, поскольку являешься опытным любовником, способным очаровать даже змею, чтобы та вылезла из зарослей. Я не отношусь к числу твоих завоеваний.

– Разве? – Он улыбнулся.

– Да, – подтвердила она тоном чопорной леди Уинн, хотя блеск в ее глазах противоречил холодному выражению лица. – Впрочем, я не уверена в этом.

Кэролайн оказалась способной одним замечанием перевернуть всю его жизнь. Она находилась на расстоянии от него, но он чувствовал, как нарастает его возбуждение от одной только перспективы приблизиться к ней.

Это было не просто желание, которое он много раз испытывал прежде, давая пищу, для сплетен. Все это в прошлом.

К Кэролайн он испытывал совсем другое чувство. Он осознал это в тот момент, когда впервые поцеловал ее теплым вечером на террасе в Эссексе и ощутил вкус ее губ.

Или, может быть, даже когда она приподняла свою вуаль в той небольшой убогой таверне...

О, черт, какая разница, где это произошло?

Главное – он испытал это незнакомое для него чувство.

Он выглядел великолепно, хотя был немного взъерошенным и раздраженным.

Тем не менее, Кэролайн хорошо распознала, что означал блеск в его темных красивых глазах.

Это было желание.

Скандально известный повеса герцог Роудей вожделел ее.

Можно ли надеяться, что это не единственная причина, по которой он прибыл сюда?

Судя по его вздувшимся брюкам, трудно быть уверенной в этом. Однако, по словам лорда Мэндервилла, если бы герцог просто хотел удовлетворить свою потребность провести время с женщиной, то не стал бы скакать верхом несколько миль, чтобы найти ее.

Но он приехал именно к ней.

Николас двинулся вперед. Кэролайн сделала большой глоток вина, не отрывая глаз от его стройной внушительной фигуры.

Он остановился перед ней и протянул руку, вместо того чтобы сделать нечто более дерзкое – например, поднять ее и заключить в свои объятия.

Нет, он только протянул ей руку.

Кэролайн надеялась, что этот жест означал некое предложение. Не только скоротечное удовольствие, но нечто более значительное. Николас приехал из Лондона, чтобы предотвратить ее дальнейшее участие в споре в качестве судьи, и лорд Мэндервилл сразу удалился, оставив их одних. Все шло так, как было задумано.

Ее сердце гулко билось.

Кэролайн приняла предложенную руку, их пальцы переплелись, и она позволила ему мягко поднять ее на ноги.

– Как я уже сказала, я надеялась...

Она запнулась, не уверенная, готова ли продолжать.

Николас чуть заметно улыбнулся. Темный локон падал ему на лоб. Брюки и сапоги были покрыты дорожной пылью. Он взял бокал с вином у нее из рук и отставил в сторону.

– На что ты надеялась?

Стоит ли говорить? Возможно, существует определенный риск, но ведь Николас преодолел большое расстояние, чтобы помешать ее встрече с Дереком. И хотя тот уверял, что Николас обязательно приедет, его появление удивило и взволновало ее.

– Я надеялась, что ты приедешь. Его темная бровь взметнулась вверх.

– А я надеялся, что смогу удержаться, – произнес он низким голосом, прежде чем прильнуть к ее губам.

Это был не просто нежный поцелуй. В нем чувствовалась страсть и настоятельная потребность и в то же время какая-то покорность. Кэролайн прильнула к нему всем телом, ухватившись за лацканы. Поскольку он приехал сюда вопреки здравому смыслу, она была готова простить ему грубоватый тон.

В этот момент герцог не старался быть деликатным, и это нравилось ей. Нравилась необузданная страсть, ощущавшаяся в его объятиях, отсутствие различных ухищрений. Он, безусловно, обладал способностью умело увлечь и обольстить женщину, но в данном случае чувствовалось еще что-то. Они оба таяли в объятиях друг друга.

Его темный локон касался ее щеки. Горячие требовательные губы не отрывались от ее губ, и она чувствовала сквозь одежду его возбужденную плоть. Все вокруг исчезло, и ее мир сосредоточился на одном-единственном человеке.

Этим все сказано.

Единственный человек.

– Николас, – прошептала она, не отрываясь от его губ.

– Я здесь, – прошептал он в ответ. – Господи, я не мог оставаться в стороне.

Да, он с ней. Ее тело напряглось от желания.

– Я очень рада.

– Позволь мне продемонстрировать, как сильно я хочу быть с тобой. – Он увлек ее к кровати.

Его руки творили волшебство. У нее не было возможности противиться, да она и не хотела. Ее платье было расстегнуто и стянуто с плеч так быстро, что она едва заметила, как оно соскользнуло на пол. За ним последовали сорочка, туфли и чулки. Затем Николас уложил ее на кровать поверх покрывала.

– Недаром я проделал немалый путь из Лондона, – сказал он и начал медленно раздеваться, не отрывая глаз от ее обнаженного тела.

Как же она соскучилась по нему! Вопиющая дерзость в его взгляде вызвала возбуждение внизу живота. Николас резко скинул свою одежду и на мгновение застыл, словно осознав, насколько важным был этот момент для них обоих.

Затем он забрался в постель и, обняв Кэролайн, полностью накрыл ее своим телом. Его губы снова слились с ее губами. На этот раз поцелуй был медленным и проникновенным; его твердое мужское естество упиралось ей в живот. Кэролайн потерлась об него, и из груди Николаса вырвался глухой звук одобрения.

Ей нравилось, как умелые руки ласкали ее тело, нравилось прикосновение теплых губ к шее, нравился запах его кожи. Она уже увлажнилась и была готова ощутить его внутри своего лона. Поэтому ее ноги естественно раздвинулись, и это было приглашением, от которого он не мог отказаться. Николас оперся на предплечья и коленями раздвинул ее бедра шире, намереваясь войти в нее.

На мгновение он замер, с усилием сдерживая себя.

– Я никогда не был таким одержимым.

То, что он все еще беспокоился относительно правомерности своего поступка, было неудивительно.

Кэролайн посмотрела на него, предвкушая удовольствие:

– Я знаю.

– Мысль о том, что ты с Дереком – или вообще с кем-то другим, – была невыносимой для меня. Я испытывал ужасные муки.