ГЛАВА 18

Внедорожник Кейт остановился на единственном в городе светофоре. На пассажирском сиденье рядом с ней лежала маленькая коробочка от Тиффани с лососевой мушкой [1] внутри. Всю последнюю неделю Кейт занималась вязанием мушки ко дню рождения Роба. Нимфа не была и вполовину так хороша, как те, что мог связать Саттер. Но Кейт очень старалась и теперь спрашивала себя, оценит ли Роб ее усилия. Она поерзала на сиденье, пытаясь найти более удобное положение. Трусики-танга с искусственными бриллиантами, которые она заказала из «Frederick's of Hollywood», были чертовски неудобными и врезались ей в бедра, не говоря уж о других местах. Они были сделаны из сотен отполированных хрусталиков, связанных вместе, чтобы образовать сияющий треугольник. Такой же бюстгальтер колол ей соски, а застежка посередине врезалась в левую грудь. Кейт выглядела как сбежавшая танцовщица из Рио. И ей не надо было спрашивать себя, оценит ли Роб ее нижнее белье. Зажегся зеленый, и Кейт покинула перекресток. Взяв солнечные очки, прикрепленные на солнцезащитный козырек, она надела их. Было семь вечера, и июньское солнце начало садиться. Прежде Кейт никогда не показывалась в доме Роба, не предупредив заранее. Но сегодня, она была уверена, он не будет возражать. Роб случайно упомянул о своем дне рождения несколько дней назад, но Кейт избегала этой темы, потому что хотела сделать ему сюрприз. У нее имелись планы, которые именинник, вероятно, не скоро забудет. Она не видела Роба целый день, но это было не в первый раз. В последнее время он стал так занят, что нанял двух помощников, работавших у него вместе с двумя мальчиками, которым он платил за чистку снаряжения для кэмпинга. Кейт решила, что Саттер, вероятно, был на пристани. Тонкая бретелька из хрусталя врезалась в плечо, и Кейт провела пальцем под вырезом платья с запахом и поправила ее. С той ночи, как Роб вернулся из Сиэтла, Кейт заметила в нем легкую перемену. Его прикосновения казались более личными. Более собственническими, как будто он пытался притянуть ее ближе. Он сделал ей жилет для рыбалки и отдал несколько своих самых ценных мушек. День, когда он подарил ей книгу о том, как стать гением предпринимательства, стал днем, когда Кейт поняла, что больше не может держать Роба на расстоянии вытянутой руки. Она больше не могла говорить себе, что он просто мужчина из ее фантазий. Она посмотрела на его улыбающееся лицо и сделала то, что велела себе никогда не делать. Она пыталась держать свои чувства на безопасной дистанции, но ее сердце было несогласно с этим планом. Кейт влюбилась в Роба. Серьезно, безумно, по уши влюбилась. Так, что это лишало дыхания и чертовски пугало ее. Проехав длинную аллею, которая вела к дому, Кейт остановила машину перед гаражом и, взяв коробочку от Тиффани с пассажирского сиденья, закрыла за собой дверь. Каблуки серебристых туфель с ремешками постукивали по бетону, пока Кейт переходила подъездную дорожку. Трусики натянулись, и приходилось ступать очень осторожно, поднимаясь по ступенькам на крыльцо. Когда Кейт позвонила в дверь, ей пришлось сосредоточиться на том, чтобы держать руки по бокам: не хотелось, чтобы Роб, когда откроет, застиг ее держащейся за свою пятую точку. Дверь распахнулась, но открыл ее не Роб: на пороге стояла маленькая блондинка в обтягивающем платье. У нее были голубые глаза и идеальная кожа. Ни родинки, ни малейшего деффекта, ни единой расширенной поры: ничто не нарушало совершенство этого лица. Сигнал тревоги зазвенел в голове Кейт. - Да? Кейт посмотрела мимо блондинки внутрь дома: - Роб здесь? - Да, он здесь, - ответила та, но не сдвинулась с места. – Может быть, я могу помочь вам? – в ее ровном тоне послышалась легкая нотка враждебности. - Нет, не думаю, что можете, - Кейт понятия не имела, кто эта женщина, но та вела себя так, как будто владела этим местом. – А вы кто? - Я Луиза. А. Бывшая. - Да. Роб упоминал о вас. Однако он не упоминал, что Луиза была восхитительно прекрасна. Такие восхитительно прекрасные женщины обычно живут за счет очень богатых мужчин. Роб также не упоминал, что бывшая жена собирается объявиться в Госпеле на его день рождения. Сигнал тревоги, звеневший в голове Кейт, стал немного громче, но она проигнорировала его. Роб развелся с этой идеальной женщиной, и, насколько помнила Кейт, он сказал, что любил бывшую, но она никогда ему не нравилась. - Я Кейт Гамильтон. - Хм, - Луиза наклонила голову набок так, что стала видна мочка ее уха, украшенная несколькими сияющими каратами. – Интересно, что Роб никогда не говорил о вас.Стоп. Кейт не ошиблась по поводу враждебности. И как бы ни противно ей было признавать это, шип Луизы уколол ее где-то в районе сердца. - Зачем бы ему говорить обо мне свой бывшей жене? Но почему онне упоминало ней? - Потому что мы с Робом обсуждали восстановление наших отношений. Я думаю, если бы вы были важной частью его жизни, он бы сказал о вас. Ну ладно, на этот раз Кейт почувствовала что-то большее, чем укол и сигнал тревоги. Но сказала себе, что Луиза лжет. Она должна лгать. Роб бы не сделал этого с Кейт. Она открыла рот, чтобы ответить, но в это время из кухни в коридор вышел Роб. На нем была белая майка и голубые плавки. Он нес маленькую девочку в розовом купальнике и сандалиях, а малышка обвила ручкой его шею. Кейт узнала девочку с фотографий, расставленных по всему дому. Когда Саттер посмотрел мимо Луизы и увидел Кейт, его шаги замедлились. - Кейт... - С днем рождения. Она протянула коробочку от Тиффани, чувствуя такую любовь, что истерзанное сердце рвалось из груди под хрустальным бюстгальтером. Кейт намеревалась оставаться оптимисткой или умереть, пытаясь ею остаться. - Спасибо, - Роб поставил дочку на ножки и взял подарок. – Заходи. Оптимизм – это одно. А посиделки с Робом и его стервозной бывшей, пока искусственные бриллианты терзают интимные места Кейт, – другое. - Нет. Я не знала, что у тебя есть компания. Я должна была позвонить. - Это было бы мило, - сказала Луиза. Роб посмотрел на нее и нахмурился: - Ты не должна звонить. Останься на ужин. Я как раз собирался разжечь барбекю. Новообретенный оптимизм Кейт поинтересовался: если Саттер планировал воссоединение, то пригласил бы он ее на ужин? - Нет, спасибо. – Но на этом ее оптимизм закончился: ведь быть оптимисткой не означало быть слепой. – Луиза только что сказала мне, что вы снова планируете пожениться. - Это не правда, - ответил Роб, и Кейт почувствовала, как боль в ее груди отступает. Глубокая морщинка пролегла между бровей Роба, он потрепал дочку по голове. – Иди возьми свою куклу, она на диване. - Когда Амелия ушла, он повернулся к бывшей жене: – Прекрати это. Луиза подняла на него глаза. Даже ее профиль был идеальным. - Ты сказал мне, что подумаешь об этом. - Я подумал, и ответ все еще отрицательный. - Тебе на самом деле надо получше подумать, действительно ли ты хочешь отказаться от шанса снова быть семьей. - Луиза, ради бога! – взорвался он. – Почему ты все время давишь на одно и то же место, пока я не выхожу из себя? Я не женюсь на тебе снова. Я ни на ком не женюсь. Никогда. Одного раза было достаточно. Прошло несколько долгих секунд, прежде чем его слова достигли мозга Кейт. Когда это произошло, она почувствовала прямое попадание и сделала шаг назад. О, Боже. Боль взорвалась и ударила ее. Это случилось снова. Дежавю. Другой парень. Другое соблазнительное нижнее белье. То же самое разбитое сердце. - Прости, что помешала празднованию твоего дня рождения. – Кейт повернулась в тумане боли и растерянности и ушла, прежде чем смогла сделать что-то по-настоящему нелепое, например, разразиться рыданиями перед этой восхитительной ведьмой Луизой. Роб поймал Кейт внизу лестницы: - Кейт, клянусь, я не собираюсь снова сойтись с Луизой. Тебе незачем уходить. - Нет, есть. – Она продолжала идти. Ей нужно было добраться до машины. Только бы она смогла добраться до машины. - Я даже не знал, что она и малышка приедут, пока она не позвонила мне из аэропорта Сан-Вэлли этим утром. - Это не имеет значения, - потянулась к дверной ручке Кейт. Он положил ладони ей на плечи и развернул к себе лицом: - Я позвоню тебе завтра. Глаза Кейт начало жечь, и она почувствовала, что готова сорваться. Она узнавала симптомы. Она развалится на мелкие кусочки, но не сейчас. Она подождет, пока не останется одна. - Нет. Не звони. Я больше не могу делать это. Думала, что могу, но нет. Роб нахмурился: - Не можешь делать что? - Не могу говорить себе, что фантазии достаточно. Это ложь, - ее голос дрогнул, и она опустила глаза на свои туфли. – Не важно, сколько раз я говорила себе, что ты сделаешь мне больно, я влюбилась в тебя. Она пропустила несколько ударов сердца, прежде чем он сказал: - Ты мне небезразлична. Она сказала, что любит его, а он говорит, что она ему небезразлична. Кейт полагала, что это лучше, чем «спасибо». Она посмотрела на него и сморгнула слезы: - Я тебе небезразлична? - Больше, чем любая другая женщина. Этого было недостаточно. Не в этот раз. - И как долго? Что будет через год? Через два года? Через пять лет? Сколько из своей жизни я должна отдать тебе? Сколько лжи я должна сказать себе? Сколько времени пройдет, пока ты не решишь, что мы должны ходить на свидания с другими людьми или быть просто друзьями, или пока ты не найдешь кого-нибудь еще? - Я не знаю! Столько, сколько это будет длиться. Кейт вдохнула и медленно выдохнула: - Этого недостаточно. - А чего же, черт возьми, достаточно? - Мужчины, который пообещает любить меня вечно. Роб сжал ее руку. - Иисусе, ты что, говоришь об обручальном кольце? – Он покачал головой: – Это безумие.Безумие?Злость смешалась с болью. - Отпусти меня. Его глаза сузились, и он убрал руки. Отошел от машины. Рывком открыв дверцу, Кейт забралась внутрь, прежде чем расплакалась прямо перед ним. Она впихнула ключ в замок зажигания и уехала. Бросив последний взгляд в зеркало заднего вида, она успела заметить, что Саттер поднимается по ступеням, прежде чем его образ стал расплываться, и затем снова сосредоточилась на дороге. В чем же дело? Она велела себе держаться подальше от Роба. Она приехала в Госпел, чтобы попытаться выяснить, что с ней не так, а не влюбиться всем сердцем и душой в мужчину, который никогда не сможет полюбить ее так сильно, как она любит его. Кейт выехала на шоссе. Нет, в этот раз кое-что было по-другому. По-другому потому, что она больше не была готова довольствоваться меньшим, чем заслуживала. Она любила Роба. Она не могла припомнить, чтобы когда-то так любила другого мужчину, но ее дед был прав. Она стоила всего, что мужчина мог ей дать. Его сердца. Его души. Его обещания любить ее вечно. *** Следующим утром Роб отвез Луизу и Амелию в аэропорт. Чтобы отправить их ближайшим рейсом, пришлось выложить кругленькую сумму, но он боялся, что убьет свою бывшую. А он на самом деле не хотел делать этого. Он не хотел провести остаток жизни в тюрьме, чтобы Амелию воспитывали родственники. Но его злость на Луизу и рядом не стояла с тем, что он чувствовал к Кейт. Какого черта с ней было не так? Почему она испортила всё разговорами о том, что хочет от него большего, хочет брака? Он думал, она была другой, но оказалось, что это не так. Он должен был подумать получше, прежде чем связываться с ней. Он на собственной шкуре узнал, что секс не бывает бесплатным. Всегда есть цена. Ценой Кейт оказалось обручальное кольцо. Он уже был против воли вовлечен в один плохой брак. Его не затянут во второй. Этого просто никогда не произойдет. Кейт могла сидеть в своем магазине и печь хлеб, и превратиться в старую деву, ему-то что за дело! Ему нравилась Кейт. Он говорил правду, когда сказал, что она ему небезразлична. Она действительно ему небезразлична, но он собирался постараться забыть ее. Он ни за что не позволит ей свести себя с ума. Когда Роб остановил «Хаммер» позади «Саттерс Спорт», Адам Тэйбер уже ждал его. Саттер открыл двери магазина, и Адам зашел внутрь. - Мистер Саттер, - сказал он, – Уолли не может сегодня прийти, потому что у него ветрянка. - Все в порядке. У меня не очень много работы для вас, - Роб оглянулся на Адама через плечо и внимательней присмотрелся к сумке в руке мальчика. – Что это? – спросил он, указывая на то, что выглядело очень похожим на гранолу. - Гранола. - Где ты ее взял? - В «М&С». Ее готовит леди из магазина. - Кейт? Леди с рыжими волосами? - Ага. Она дала мне бесплатно, потому что хотела, чтобы я рассказал всем, что гранола на самом деле вкусная. Потом они придут и купят ее. Кейт украла его идею о граноле! - Адам, - сказал он, – ты остаешься за главного в магазине, пока Роуз не приступит к работе. Я вернусь через несколько минут, - он ударил по входной двери ладонью и надел солнечные очки. Он был так зол, что его не беспокоило то, что он оставил одиннадцатилетнего мальчика управляться в магазине. Он не мог вспомнить, когда был настолько взбешен. Хотя нет. Мог. Прошлым вечером, когда Кейт сказала, что любит его, а затем, почти на том же выдохе, что все кончено. Гнев прожег дыру в его желудке, и Роб стиснул зубы. - Привет, Роб. Я не видел тебя уже несколько дней, - сказал Стэнли, когда Саттер вошел в «М&С». - Привет, Стэнли, - Роб сделал вдох и заставил свои челюсти разжаться. Он не хотел обрушивать свой гнев на того, кто в скором времени станет его отчимом. - Через минуту должна подойти твоя мать, чтобы поговорить о цветах для свадьбы. Ты, наверное, знаешь, что это сейчас модно. - Да, знаю. Кейт здесь? – спросил он и подумал, что умудрился произнести это чертовски весело. Стэнли задумался на секунду, потом сказал: - Она в подсобке, упаковывает гранолу, которую приготовила утром. Этот товар распродается с сумасшедшей скоростью. Роб подумал, что его голова может просто взорваться. Он прошел за прилавок в подсобку. Кейт, стоя к нему спиной, вытаскивала противень из духовки, затем поставила тот на стол и подняла глаза. Она даже не попыталась выглядеть виноватой. - Что ты здесь делаешь? Остановившись перед ней, Роб упер руки в бедра: - Ты украла мою идею с гранолой. - Не будь смешным. - Ты знала, что я работаю над улучшением рецепта, и украла его. – Плевать, что он использовал гранолу как предлог, чтобы заманить Кейт к себе домой и раздеть. Взяв лопаточку, Кейт перемешала гранолу. Насмехаясь над ним. - Этот рецепт не был секретом, как, например, семь трав и специй полковника Сандерса. - Ты знала, что я работал над ним, чтобы продавать в своем магазине. Она пожала плечами: - Ты потерял время. Ты проиграл. - Что? – Ему хотелось схватить ее и потрясти, и прижать к своей груди так крепко, чтобы он мог впитать ее своим телом. Кейт откусила и задумчиво пожевала: - Ммм. Хочешь кусочек? Черт возьми, у нее есть характер. И это Робу в ней нравилось, и он хотел, чтобы его жизнь снова стала такой, какой была до того, как Кейт решила, что им нужны постоянные отношения. - Ты не отказалась от своей бредовой идеи насчет брака? - С тобой? Отказалась. - Она сложила руки под грудью и заявила: - Сын Харви Мидлтона, Брайс, пригласил меня на свидание. Прошло менее двадцати четырех часов с того момента, как она призналась ему в любви, и она уже собиралась на свидание? - Ты не можешь пойти с ним. - Почему?«Потому что я так сказал», - вероятно, было не лучшим ответом. - Потому что он лысеет. Кейт посмотрела на него, как будто он потерял разум. Скорее всего потому, что Роб чувствовал себя так, будто на самом деле потерял его. – Ну и иди с ним на свидание. Это меня не касается, - сказал он, отвернулся и пошел из подсобки в торговый зал магазина. Если Брайс Мидлтон наложит руки на Кейт, Роб не будет брать его в захват и показывать, где раки зимуют. Грейс отвлеклась от разговора со Стэнли. Она улыбалась. - Как ты себя чувствуешь, Роберт? - По сравнению с чем? – отрезал он. Слишком большая цена за то, чтобы не позволить Кейт свести его с ума.