В следующие дни Строгов уходил, но всегда на несколько часов, не больше. Я за это время дальше приводила комнаты в порядок. Чувствовала себя так, как будто я дома. Когда сегодня разговаривали с Ксенией, она пригласила работать у нее бухгалтером в кондитерской кофейне и поделилась, что Картунов очень быстро устраивает детей в сад.
Я задумалась, обдумывая предложение и свое положение в глазах мужчины, искренне переживая, что еще немного и все вернется в прежнее русло. Все ждала, что Строгов одумается, поймет, что двое детей – это огромная ответственность, и ему такого «счастья» не нужно. Переживала.
Входная дверь открылась, и я увидела Стаса. Мужчина довольно улыбнулся и подсел ко мне, подавая какао, который восхитительно готовил. Приняв горячий напиток с зефиром, услышала:
– Я в детстве мечтал, что буду космонавтом.
Улыбнулась, совсем не ожидая такого интересного признания, и спросила:
– И почему не стал?
– Так отец всю жизнь в прокуратуре проработал. Убийства, расследования, обсуждения. Мать – дознаватель. Интересы поменялись.
– Ого, как тебе весело было, – проговорила, делая глоток. Задумалась на мгновение и призналась: – А я мечтала быть балериной.
Строгов задорно рассмеялся и сказал:
– Никогда бы не подумал…
– Это до семи лет, а потом хирургом.
– А почему не получилось? Уверен, ты бы смогла.
С грустью посмотрела в кружку и проговорила:
– Потому что… не видела родителей, а мне их не хватало.
Мужчина задумчиво посмотрел на звездное небо и через минуту совершенно серьезно заявил:
– Выходи за меня замуж.
Пораженно смотрела на Стаса, в полной уверенности, что он неудачно пошутил, но намека на юмор даже не увидела.
– Ты перегрелся?
Он задумчиво повел рукой, проверяя воздух, и убежденно с улыбкой на губах сообщил:
– Да вроде прохладно.
Ему весело, а я… Поднялась и сказала:
– Я пойду… детей проверю.
Он не ответил, не повернулся, только кивнул. Я прошла несколько шагов и застыла на месте. Да сколько можно? Вот что я сама отказываюсь от счастья, когда очень этого хочу? Всем сердцем. Отчаянно, со всей любовью. Пусть не замуж, а просто быть с ним… И я верила ему.
Поправила волосы и повернулась к нему. Он продолжал сидеть ко мне спиной, но, почувствовав мой дерзкий взгляд, замер. Я несколько минут молчала, ожидая от него вопроса, но он упорно молчал. Вероятно, я его обидела.
Вздохнула и прошептала первое, что пришло в голову:
– Знаешь, кровать невероятно огромная и я настаиваю, чтобы ты проявил должным образом заботу о той, что спит в твоей постели, когда ей холодно.
Да уж… ну и сказала… Глупость сморозила. Сумбурно и, вероятно, невпопад, но эффектно, раз мужчина поднялся и направился ко мне. Такой сексуальный, дикий, желанный.
Оказавшись напротив, он серьезно посмотрел мне в глаза и уточнил:
– А я не проявляю?
– Совершенно, – выдохнула, чувствуя, что меня бросило в дрожь.
Мужчина сглотнул, а потом хрипло выдал:
– Анют, ты же понимаешь, что я потом не отступлюсь?
– А ты разве умеешь отступать?
Он усмехнулся и выдал:
– Ты права, не умею.
В следующее мгновение мужчина атаковал мои губы, захватывая в плен рук. Его губы, язык, руки… – меня трясло от желания, и я буквально плавилась от каждого порыва мужчины.
Стас застонал мне в рот, что звучало песней, и прохрипел:
– Черт, я, наверное, сейчас изнасилую тебя. Надеюсь, не подашь в суд.
Провела рукам по мускулистому торсу, поднимая рубашку, и прежде чем прикоснуться губами, прошептала:
– Только в том случае, если не будет подобной угрозы с твоей стороны.
Послышался смешок, а дальше я прикоснулась губами к смуглой коже, с удовольствием лаская языком. Раздался протяжный стон, свидетельствующий о том, что ему сейчас не до смеха. Он водил руками по спине, волосам, а потом, когда обхватила сосок, откинул голову и прохрипел:
– О черт…
Даже не поняла, как меня резко подняли за бедра, и я вынуждена была обхватить ногами талию мужчины. Стас пошел вперед с таким серьезным лицом, что засмеялась.
– Смешно ей! А я вот не хочу, чтобы завтра сосед с ума сходил по моей женщине, после того, что увидит.
– А что увидит? – весело пропела.
– Сейчас покажу, – загадочно выдал он и поднялся на второй этаж, прямиком направляясь в спальню.
Оказавшись на постели, быстро начала снимать с себя джинсы, понимая, что Стас в этом опытнее. Строгов за несколько секунд сорвал с себя все вещи и потом начал помогать мне, целуя и выдыхая в губы:
– Я сам, чтобы больше не было жалоб.
Укусила его за губу и нагло рукой полезла вниз, хватая ладонью горячий твердый член. Мужчина откинул бюстгальтер и грубо поцеловал, нагло заявляя:
– Игры в другой раз, любимая.
В следующую секунду он развернул меня, прижимая к своей груди, и надавил на спину. Схватилась за простыню, когда почувствовала его вторжение и выдала громкий стон.
– Как же хорошо… Больше не отпущу! – почти прорычал он и медленно начал толкаться, пока не вошел так глубоко, что перестала дышать. Он на секунду остановился и вышел, а потом начал двигаться, с каждым толчком вбиваясь все сильнее и сильнее, отчего стонала, чувствуя, что меня всю сжимает от безумного удовольствия, пронзая каждую клеточку моего тела. Задохнулась и потерялась, сотрясаясь мелкой дрожью, чувствуя миллионы маленьких молний, слыша его тяжелое дыхание и ощущая горячую струю.
Не могла двигаться, даже когда отошла. Стас перевернул меня и лег рядом. Схватил лицо огромными ладонями и, нежно поцеловав, прохрипел:
– Как же я соскучился…
– И я, – ответила, чувствуя себя счастливой и голодной, начиная водить пальцами по его телу.
– В душ, а потом продолжим, – серьезно заявил он.
– Угу, – согласилась, усердно продолжая, не представляя, как я столько дней жила без его страсти, нежности и нашего безумства.
– Аня! – сурово сказал Стас и тут же свирепо накинулся на мои губы, захватывая в плен. – Уверен, потом ты будешь от меня прятаться.
Рассмеялась и первая поднялась, направляясь в ванную комнату, радуясь, что она в спальне. Есть огромные плюсы.
Через несколько невероятных, сладких часов мы довольные и уставшие лежали в кровати.
– Черт, я так рад, что меня закинуло в эту дыру, – сообщил он мне.
– Почему? – поинтересовалась, отдыхая на его груди.
– Да потому что увидел тебя и понял, что моей свободной жизни пришел конец.
– Пока не пришел, – весело успокоила его.
– Так все впереди, – довольно заявил Строгов и добавил: – И спираль нужно убрать. Хочу много пацанов и маленьких умных девчонок.
Засмеялась и счастливо прошептала:
– Я подумаю…
– Правильно… у нас еще много времени впереди, но начнем сейчас, – сказал мой любимый мужчина и поцеловал в губы, увлекая в безумный водоворот страсти.
* * *
Месяц спустя
– Мама, отдыхай, – попросила я, замечая, что она недовольно вертится на постели.
– Я ведь не калека. Руку сломала. Все нормально, – буркнула женщина, злясь, что находится в столь непривычном состоянии.
– Не вижу ничего нормального! Папа сказал, что у тебя очень серьезный перелом и если будешь постоянно дергать рукой, понадобится операция, а потом вновь загипсуют.
– Этого «счастья» больше не хочу, – возмущенно сказала Лидия Олеговна, а потом задумалась и проговорила: – Аня, ты Стасу позвонила?
Посмотрела на нее и отрицательно покачала головой. Села на пуфик и вздохнула. Мы прилетели на неделю, на большее Строгов не согласился, заявляя, что с ума без нас сойдет, и два дня тому назад должны были улететь, но за несколько часов до сборов мама неудачно упала и сломала руку. Но это еще не все – Олежка в ночь заболел – температура и сильный кашель.
Только сейчас поняла, что не позвонила Стасу. Телефон так и валялся в сумке, полностью разряженный. Нужно зарядить. До такой степени на нервах была, что представляла собой оголенный нерв. Температура высокая с судорогами доводила до дрожи, а еще по дому бегали Соня и трое Ольгиных сорванцов. Я буквально разрывалась.
Когда маму привез отец, немного успокоилась. Но теперь она не могла двигать рукой и нуждалась в помощи. Ольга до сих пор не вернулась. Как уехала, так и не возвращалась. Написала два раза матери, чтобы о детях заботилась, и на этом общение закончилось.