Жасмин Майер - Несносные боссы

Так что же, я позволю ей сбежать?

А разве я не обрубил сам все возможности объясниться?

– Мистер Февер, – подает голос Зак Пиллоу, – несмотря на то, что прошлые пункты контракта были составлены безупречно, учитывая одновременно ваши с мистером Карвером интересы, я бы посоветовал вам кое-что изменить…

Я перестаю созерцать Центральный парк за окном и сосредотачиваю взгляд на молодом юристе.

– Что вы сказали?

Он тут же теряется, что-то мямлит, но у меня в ушах, грохочет только одна фраза: «Составлены безупречно, учитывая ваши с мистером Карвером интересы».

Даже на чертовой бумаге она старалась сделать так, чтобы права обоих были равны. Тот же Зак Пиллоу чуть что перетягивает канат то в одну, то в другую сторону, тщетно пытаясь найти равновесие.

Эмма была такой единственной. Возможно, в целом мире. Слишком громкое заявление? Но ведь это правда. Никто в целом мире не будет относиться к нам с Джеймсом настолько одинаково, как она одна это может. Посланная небесами, не иначе. Второй и последний шанс обрести счастье.

Немного странное счастье по меркам остального мира, но кому какое дело? Мы с Джеймсом были не разлей вода с тех пор, как мы были подростками. Разные, но дополняющие друг друга. Розетта это почувствовала, хотя поначалу, когда мы только начали ухаживать за ней, все равно была сбита с толку. Не сразу отказалась от вбитой обществом мысли, что необходимо отдать предпочтение кому-то одному.

Эмма смирилась и приняла эту мысль и не только не стеснялась, она сама высказала ее вслух. И отдалась этой страсти также целиком, как и мы.

– Мистер Февер?

– Прошу прощения, мистер Пиллоу, но мне нужно срочно связаться с мистером Карвером.

– Конечно-конечно… С КЕМ?! – юрист уронил челюсть, а глаза стали квадратными.

А ну да, представляю его шок. Сюрприз, мы можем договориться и сами.

– Вы не ослышались, а теперь выметайтесь из моего кабинета.

– То есть как тебя уволили?!

Мы стоим посреди свадебного салона. Улыбка на губах администратора постепенно меркнет.

Рука, в которой она держала счет, дрогнув, опустилась.

– Пожалуй, я вас оставлю, – выдавила женщина и ушла.

Мы провели в салоне больше часа, и все это время у Майка было прекрасное настроение. Он выбрал смокинг, а я скромное платье. Тем не менее, цена за наряды вышла внушительной. И когда пришло время внести задаток, Майк глазами указал на меня администратору.

Тогда я и сказала, что не смогу оплатить ни цента, поскольку меня уволили. А Майк заорал так, что зазвенели все эти проклятые зеркала в бесчисленном количестве расставленные по залу.

– Да, меня уволили, – повторяю я, а еще оглядываюсь по сторонам, словно не веря своим глазам, где нахожусь и что на мне одето.

Майк решил наплевать на традиции и отправился выбирать платье вместе со мной. А мне было все равно, где я, с кем и что делаю. Мне говорили – я делала.

Ровно до этого момента. Хорошо еще, что не у алтаря опомнилась.

Майк сорвал бабочку, размял красную шею рукой. Он в гневе.

– Давно? Почему ты не сказала об этом? Ты ведь знаешь, какое у меня положение, Эмма. И что я не могу себе сейчас позволить тратиться.

– Давно, – только и ответила я.

Майк уставился на меня выпученными глазами.

– Ладно, – он провел по волосам, пытаясь успокоиться. – А контракт? Проценты от сделки? Ты ведь говорила, что успешно заключила его с теми двумя фирмами.

– Контракт так и не заключили.

– То есть никаких процентов?

– Никаких, – кивнула я.

– Ну… Это очень паршиво, крошка, – протянул он сквозь зубы.

– Знаю. Но тебя ведь взяли в тот клуб на севере? Давай отложим свадьбу до твоей первой игры в новом сезоне.

Майк отвел глаза в сторону.

– Майк, тебя ведь взяли в тот клуб на севере? – повторила я с нажимом.

– Нет, – холодно отозвался он. – Они выбрали другого, потому что это паршивый клуб. Я уже закинул удочки в два других.

– То есть все это время ты тоже сидишь без денег.

– Не дави на меня! Я надеялся, что ты поддержишь меня в этот сложный период! Как-никак мы скоро будем одной семьей! Или ты собиралась сидеть у меня на шее?!

– Что, прости?

Одуряющий сладкий запах белых лилий в стеклянном вазоне на столе кружит голову. А еще эти слова. Нереальность происходящего покрывается мелкими трещинками и хрустит под напором действительности.

Чувствую себя спящей красавицей, которая пробудилась после столетней спячки не благодаря поцелую принца, а потому что он с наглой усмешкой ткнул локтем под ребра и грубо велел просыпаться.

А Майк не утихает. Он гремит, как далекие раскаты грозы, мрачнеет, как дождевые тучи, но я с ошарашенным видом гляжу только на платье на мне и на смокинг на нем. И в очередной раз думаю, когда же это я так отключилась и ушла в себя, что даже не заметила, как до этого дошло? И самое главное я, похоже, вообще многое не замечала в отношении Майка. И это недопустимо.

– Ах вот, каков был твой план, Эмма! Или, может быть, ты закрыла сделку, но мне говоришь, что денег нет, чтобы потратить их только на себя, крошка? Скажи мне правду!

– Правду? – вспыхнула я. – Ты хочешь правду?

Правда, которая до этого момента невероятно пугала меня, теперь расправляет плечи и отряхивается, как боец перед выходом на ринг.

– Да, твою мать! Может быть, ты хочешь и мои денежки себе прибрать? А, Эмма? Давай!! – орет Майк и его шея и лицо становятся лиловыми от натуги. – Я же тебя насквозь вижу!

Вдох. Выдох. Прикрыть глаза и открыть. Время правды пришло.

За эти минуты для Майка ничего не успело измениться, для меня же изменилось все. И прежде всего, я сама. Сдержанная, замкнутая, растоптанная и уничтоженная, я вдыхаю полной грудью и ору так сильно, как будто он стоит на дне Большого Каньона и мне непременно нужно, чтобы он услышал меня.

– Хочешь правду? Пошел ты к черту, Майк! Я сплю и вижу, чтобы швырнуть тебе это кольцо в лицо. Вот она правда! Ты жалок! Вместо того чтобы строить карьеру, ты пропил свои шансы. Конечно, тебе теперь все отказывают! А ты-то и рад, ты же на мои деньги, оказывается, рассчитываешь!

Эхо крика отзывается в ушах, мое состояние сейчас напоминает долину Смерти. Пустота и испепеляющее одиночество.

Воздух обжигает легкие, я справлюсь. Я почти обрела свободу.

– По-твоему, я алкоголик?! Да? Скажи мне это в лицо!

Смотрю на Майка, но он как будто на другом конце земного шара.

– Ты алкоголик, – говорю я тихо.

– Так я и знал! – взревел он. – Прибрала бы к рукам мои призовые, а потом подала бы на развод, рассказывая суду сказочки о том, как я бухаю по-черному!

– Сказочки? А кто тебя в луже собственной рвоты нашел? Тебя ведь с трудом откачали! Док сказал, что у тебя вместо крови – спирт.

– Я прошу вас покинуть наше заведение, – спокойно сказала администратор. – Иначе мы будем вынуждены обратиться в полицию.

– Ну и прекрасно! Мне вообще здесь не место! – я развернулась и пошла к выходу.

Обычная дверь для меня – больше, чем дверь. Это свобода. Легкие горят, нужно только пересечь эту пустыню выжженных эмоций. И дальше будет легче, дальше можно снова собрать себя по осколкам.

– Мисс! – зовет меня администратор. – МИСС!

Никто не вправе останавливать меня сейчас. Прошлое, как болото, остановлюсь и затянет.

– Да идите вы все к черту! – кричу я, хлопая дверью.

– Уймись, чертова истеричка! – кричит где-то позади Майк.

Вот она – улица к новой жизни. Нужно бежать отсюда, но тут Майк хватает меня за руку.

– Вернись в магазин! – рычит он.

– Знаешь что, Майк? Все кончено! Боже мой, наконец-то! ВСЕ КОНЧЕНО, МАЙК! – проорала я.

Кольцо полетело ему в грудь. Отскочило и запрыгало по тротуару.

– Добби свободен! – заорала я, показывая Майку сразу два средних пальца.

Голова шла кругом от счастья. Я не чувствовала под собой ног. Сердце билось в груди, как сумасшедшее, пока быстрым шагом я шла вперед, не разбирая дороги. Воздух обжигал глотку. Чувствовала себя куколкой, которая наконец покинула тесный кокон и расправила крылья.

Я смогу. Справлюсь.

И черт возьми, я верну своих боссов. Теперь-то уж точно.

Через два квартала меня нагнала полиция. Это было ошибкой уходить из салона в свадебном платье.

– Еще раз. Откуда ты звонишь, детка?