Сара Уэстли - Несносный лорд Келси

— Нет-нет, я не прошу ответа сейчас. Просто дайте мне знать, если надумаете навестить меня. А теперь мне следует вспомнить и о других гостях. Надеюсь, вы приятно проведете остаток вечера.

— Несомненно, ваше сиятельство. — Леонора снова сделала почтительный реверанс.

— Может, в Лондоне вы подыщете себе более подходящего мужа, чем Грэт, — бросила герцогиня на прощание.

Лакей Блэза ехал на козлах вместе с кучером наемного экипажа, а Джульет добиралась на бал и обратно домой в носилках. Леонора и Блэз молчали, так как говорить в присутствии неодобрительно молчавшей Клариссы, которая сидела между ними на откидном сиденье, им не хотелось.

— В понедельник вечером я буду ждать вас в трактире «Корона» в Глостере, — напомнил им Келси. — Мисс Винсент, вы не станете возражать, если вам, мисс Ворт и вашей горничной придется переночевать в одной комнате?

— Нет, нисколько.

— Во вторник утром мы по отдельности покинем трактир и сделаем остановку неподалеку от моста через Северн. Затем вы, мисс Ворт, продолжите свое путешествие на восток, тогда как мы пересечем реку и направимся на северо-запад.

— Кучерам все это может показаться подозрительным, — заметила Леонора.

— Они получат щедрое вознаграждение, так что будут держать язык за зубами. Как бы там ни было, вряд ли кто станет их расспрашивать. — Он улыбнулся. — Вам нравится мой план?

— Пожалуй, — призналась Леонора, хотя, по правде говоря, она была куда более обеспокоена, чем возбуждена. Наверное, подумалось ей, она слишком стара для таких проделок. Это в восемнадцать лет не задумываешься о возможных последствиях своих поступков и, следовательно, можешь наслаждаться тайным побегом. — Вот что мне действительно нравится, — добавила она, не стесняясь Клариссы, — так это мысль о том, что я проведу целый месяц в Лонгвейл-Парке.

— Счастлив слышать это, — откликнулся Блэз. — Мне не терпится показать вам поместье.

— А мне ваши планы совсем не по душе, — процедила Кларисса.

— Сожалею, — мягко ответил Блэз. — Однако мы оба очень благодарны вам за то, что вы сумели преодолеть свои колебания и согласились помочь нам. Если я когда-нибудь смогу быть вам полезным, обязательно разыщите меня.

— Благодарю вас, милорд, — чопорно отозвалась Кларисса. — Однако не думаю, что в будущем мне понадобится ваша помощь. Я приняла предложение мистера Атли и выхожу за него замуж — разумеется, если отец одобрит мой выбор.

— За мистера Атли? — ахнула Леонора. — Но…

— Ухаживая за тобой, Леонора, он обратил внимание на меня. Когда ты отвергла его предложение, он оказал мне честь и попросил моей руки.

— Понятно, — слабым голосом протянула Леонора.

— Всем сердцем желаю вам счастья, — заговорил Блэз. — Атли вполне порядочный человек. Ваше пребывание в Бате оказалось благом для вас, мисс Ворт. Вы правы — теперь вам действительно не нужна моя помощь.

Они подъехали к парадной двери, так как бал у герцогини закончился далеко за полночь. Келси помог дамам выйти из кареты, приказал лакею расплатиться с кучером и провел своих спутниц в дом. Все было тихо, даже слуги, похоже, уже отправились спать.

— Поднимайся, — приказала Леонора Клариссе. — Я приду через несколько минут.

Блэз склонился над рукой Клариссы и прошел следом за Леонорой в свою гостиную.

— Ну и дела! — возбужденно воскликнула Леонора. — Из всех, кого мне доводилось знать, Кларисса Ворт — лучшая мастерица преподносить сюрпризы.

— Но ведь Атли сначала просил твоей руки, любовь моя. Он обратил внимание на Клариссу лишь после этого.

— Однако она сама говорила, что Атли — не лучший жених! А теперь согласилась выйти за него!

— Получается, ты жалеешь, что не отнеслась к его предложению более благосклонно?

Голос Блэза искрился весельем; он передал Леоноре бокал вина с пряностями и налил такой же себе.

Леонора сообразила, что ведет себя достаточно глупо, и постаралась ответить возможно более беззаботно:

— Он очень богат. Несомненно, именно это прельстило Клариссу.

— Но не тебя.

Сейчас он говорил серьезно, и взгляд его поверх краешка бокала не отрывался от лица Леоноры.

— Милый, — заговорила она, — мне хватает и моих денег. Будь он молод, хорош собой и остроумен, я, может быть, и ответила бы ему «да». — Глаза их встретились, она быстро заморгала и потупилась. — Но только не сейчас.

Последние две недели Блэз жил в постоянном напряжении, приказывая себе всячески сдерживаться. Сердце его дрогнуло — Леонора посмотрела на него так, что он понял: ждать осталось недолго.

Он поднял бокал.

— До встречи, любовь моя.

— До встречи, — тихим эхом отозвалась Леонора.

Когда она допила вино, он отобрал у нее бокал и крепко обнял ее.

— Завтра рано утром я уезжаю, и мы увидимся лишь в понедельник. У тебя все готово, правда?

— Да, Блэз, и я не передумаю.

— И я тоже. — И Блэз скрепил их договор поцелуем.

Несколько дней до встречи с Келси показались Леоноре настоящей вечностью.

К пятнице все ее вещи были уложены, и она принялась размышлять, чем бы заняться в выходные дни.

До сих пор у нее не хватало времени на то, чтобы привести в порядок письменный стол дедушки Чарлза. Разумеется, по приезде она рассортировала важные бумаги, лежавшие на виду, и выбросила мелкий мусор из нескольких ящиков, чтобы освободить место для своих вещей, и все же почти половину ящиков и множество ячеек надо было разобрать.

Когда Леонора увидела, что в столе больше ничего не осталось, любопытство заставило ее поискать потайное отделение — судя по конструкции стола, оно непременно должно было тут быть.

Наконец она нащупала на декоративной панели спереди стола небольшую шишечку, что-то щелкнуло, и в глубине стола, под откинувшейся крышкой, Леонора обнаружила оставшуюся часть своего наследства.

В изрядно поцарапанной шкатулке, на боку которой еще можно было разобрать французскую фамилию мастера-краснодеревщика, лежал изумительной красоты гарнитур тонкой работы — ожерелье, брошь и серьги из рубинов с бриллиантами в золотой оправе. Леонора с благоговением потрогала убор.

Рядом со шкатулкой Леонора увидела мешочек из залоснившейся кожи, на котором отчетливо виднелись белые пятна соли. Она взяла мешочек и дрожащими пальцами развязала стягивающий его шнурок.

Внутри также оказались украшения — не менее прекрасные, хотя совсем иные, с камнями разного цвета, оправленными в золото и серебро с эмалью. Леонора решила, что все это, скорее всего, принадлежало какому-нибудь состоятельному джентльмену прошлого века. Девушка обнаружила броши, тяжелые перстни, табакерки, цепи и футляры для часов. Был даже медальон с локоном светлых волос. И все самой изящной работы.

На дне мешочка лежал смятый лист бумаги. Леонора достала его, расправила и попыталась прочитать выцветшую чернильную надпись. С трудом она разобрала следующее: «Моя доля добычи после захвата французского военного фрегата возле Ямайки в 1782 году».

Она откинулась на спинку кресла, держа бумажку в руках и растерянно глядя на рассыпанные на столе драгоценности. Может быть, ей все это снится?

Перед ней лежало сокровище, которое двоюродный дедушка и его товарищи захватили сорок с лишним лет назад — вероятнее всего, после Битвы Святых.

Леонора интуитивно чувствовала, что ее находка представляет немалую ценность.

Несколько минут она сидела, живо воображая давнее, теперь уже забытое сражение на море. Руки ее дрожали от волнения. Дедушка не продал свою долю добычи, а оставил ее внучке вместе с домом. Выходит, ей и правда досталось огромное состояние!

Сердце Леоноры учащенно билось, пока она соображала, что же означает для нее неожиданная находка. Прежде всего, необходимо оценить камни — для этого придется отправиться в Лондон и разыскать достойного доверия ювелира…

Теперь ей не надо принимать меры предосторожности для того, чтобы избежать возможного зачатия. Если ей повезет и у нее родится ребенок от Блэза, она сможет спокойно поселиться где-нибудь в глуши и выдавать себя за молодую вдову, воспитывая свое дитя. Благодаря дедушкиному наследству она обеспечена до конца своих дней!

Леонора быстро убрала драгоценности обратно в потайное отделение стола. Пожалуй, тут они будут в безопасности до ее возвращения. Через месяц она будет точно знать, что ожидает ее в будущем.