Эта мысль разрасталась в девушке. Она думала, что ее мать очень сильная женщина. Стала бы она тратить свое время на дочь, если бы знала, что все потеряно? Стоит посмотреть на Эвелин. Тори никогда не разговаривала с матерью, говоря, что это бесполезно, хотя теперь они и жили в пяти минутах езды друг от друга. Тори разуверилась в матери и забыла ее. Почему она не поступила так же с Джессикой? Может быть, потому, что Джессика не так безнадежна, как она сама думала.

Она прополоскала рот и все еще держала в руке зубную щетку, изучая в зеркале свое отражение. Она пыталась увидеть вещи, которые делали ее стоящей в глазах других.

– Ну, я отлично выгляжу и у меня очень красивые глаза, – она указала зубной щеткой на свое отражение.

– Я неплохо рисую, хм… умею кувыркаться колесом, умею готовить блины и макароны с сыром, обращаться с компьютером… – она громко перечисляла свои достоинства.

Джессика нахмурилась, глядя в зеркало. – Все эти годы я заставляла маму проходить через ад, чуть не угробила свою жизнь, и почему? Потому что обижалась на мать, за то, что она любила меня. Потому, что думала, она видит, я не достойна ее любви. Черт, Джес, ты можешь просто спустить в унитаз эту часть своей жизни, – думала она.

Джес улыбнулась. Она сейчас же позвонит маме и скажет, что она замечательная мать. С этим решением Джес оделась и пошла на кухню. Она нашла новую кофеварку, которую они вчера купили, и засыпала в фильтр зеленого чая. Выйдя в холл, она посмотрела на часы и поразилась. 5:15. Она не помнила, чтобы когда-нибудь вставала так рано без будильника. «Наверное мама говорила правду. Если ложиться в приличное время, то всегда сможешь рано встать. Если так будет всегда, я это возненавижу», – подумала Джес.

Наливая чай, она подумала, что маме звонить еще рано. Между Калифорнией и Иллинойсом была разница во времени два часа. 7:15 это слишком рано, чтобы будить известного автора. Джессика не имела понятия, что делать в пять утра. Раньше она в это время ложилась спать. Джес была немного голодной. У нее появилась одна идея. Джес надеялась, что Тэйлор это понравится.


Тэйлор проснулась от запаха, напоминающего о женщине, которая снилась ей всю ночь. Пахло так, как будто кто-то по-настоящему готовил. Либо это ее мать приехала с визитом, либо Джес стала настолько изобретательной. Она боялась того, что она может увидеть, поэтому решила сначала посетить ванную, а потом уже кухню.

– Доброе утро, – улыбнувшись сказала Джес.

– И тебе доброе утро, что здесь происходит? – спросила Тэйлор.

– Бекон уже жарится, а через минуту я начну готовить блинчики. Ты любишь блинчики?

– Не знаю, – с усмешкой ответила Тэйлор. – Я давно их не ела, хотя пахнет вкусно.

Тэйлор налила себе чашку чая.

– У меня есть время сходить в душ?

– Конечно, иди, – ответила Джессика.

Тэйлор вернулась в свою ванную и открыла воду, чтобы нагрелась. Сделав глоток чая, она поставила чашку на столик. Женщина улыбнулась при мысли, как легко происходит ее одомашнивание.


– Сегодня какой-нибудь праздник или что? – спросила Тэйлор, садясь за стол и убирая с лица мокрые волосы. Джессика приготовила столько блинчиков, что хватило бы на маленькую армию, а еще бекон и апельсиновый сок.

– Я бы еще и кофе сделала, но не знала, как ты любишь. А разве для этого должна быть причина? Я имею в виду, что не знаю, как отблагодарить тебя за все, что ты для меня делаешь, – искренне ответила Джессика.

Тэйлор смотрела на Джессику, ее левая бровь заползла под смоляную челку.

– Ну ладно, хорошо, ты победила, – девушка рассказала о том, что поднялась до восхода солнца, еще не зная что так рано. Она даже рассказала о том, что говорила ей мать. Если спишь достаточное количество часов, то просыпаешься рано.

– Тебя не бесило, что мать всегда оказывается права? – закончила Джес.

– Здесь я абсолютно с тобой согласна, но чем больше живешь, тем больше понимаешь, что все это правда, – ответила Тэйлор.

Через некоторое время они закончили завтракать, обе больше чем наелись. Тэйлор поразилась, сколько еды может влезть в Джес.

– Джес, это было великолепно, спасибо. Долгое время для меня никто не готовил, кроме моей матери. Знаешь, у тебя аппетит, как у твоей матери. Если бы я так ела, я была бы размером с дом.

Джес усмехнулась.

– Не привыкай слишком. Я могу готовить только две вещи: блинчики и макароны с сыром. Хотела бы я знать, как мама готовит эту штуку в горшочке зимой.

– Да, – согласилась Тэйлор. – С овощами и мясом.

– Точно, – добавила Джес. – Думаю, мы зря не купили вчера поваренную книгу, – задумчиво проговорила Джес.

– Ты права, – засмеялась Тэйлор. – Если хочешь, можешь сейчас позвонить маме, она, наверное уже встала, – Тэйлор застегивала часы на запястье. – Я выйду с одним условием.

Джес подозрительно посмотрела на старшую женщину.

– Ты дашь мне посмотреть твой альбом, – прошептала Тэйлор.

Джессика улыбнулась и направилась в свою комнату. Она вернулась с полдюжиной маленьких альбомов и сложила стопкой на стол перед художницей.

– Только не ожидай многого, ладно? – нервно сказала Джес.

– Не волнуйся. У меня нет ожиданий, – Тэйлор налила еще одну чашку чая и, взяв альбомы, вышла в сад. – Я буду снаружи, если тебе что-то понадобится. Передай маме привет, – сказала она, закрывая двери.

Джессика взяла телефон. «Должна ли она придумать, что скажет маме.» Наконец, она решила, что придумает на ходу, и набрала так хорошо знакомый номер.

Голос матери послышался после первого гудка.

– Привет, мам, – волнуясь, сказала Джес.

– Джес? Милая у тебя все в порядке? – испугалась Тори.

– Все хорошо. Не волнуйся, все просто замечательно. Я просто захотела позвонить тебе, и, ты знаешь… ну, сказать, что у меня все хорошо, сказать привет.

– Я так рада слышать тебя, Джес, – сказала Тори, понимая, что Тэйлор наверное попросила ее позвонить. – Как у вас дела?

– Хорошо. Тэйлор такая классная. Я пару раз разозлила ее, но она справедливая. Ты бы видела ее дом, мам, – Джессика начала рассказывать про дом и Дана Поинт. Она рассказала ей все, начиная от покупки красок в магазине Дани, до посещения кафе Саймона. Тори улыбалась, вспоминая.

– Я могла бы убить за специальный сендвич Саймона, – сказала Тори.

– О, мама, это отвратительно. Тэйлор съела такой и сказала, что ты могла съесть два, когда я была маленькой.

Тори засмеялась над комментарием дочери.

– Расскажи мне еще что-нибудь.

Джессика продолжала. Она не могла вспомнить, когда последний раз они вот так болтали с мамой. Вдруг Тори поняла, что проблемы дочери были действительно из-за нее. Она замолчала. Джессике пришлось несколько раз спросить, там ли она.

– А как ты общаешься с Тэйлор? – спросила Тори, но Джей Ти почувствовала, что голос матери звучит странно.

Джессика посмотрела в окно, выходящее в сад. Тэйлор рассматривала ее рисунки, иногда протягивая руку за чашкой чая. Ее босые ноги лежали на столике. Джес начала расхваливать Тэйлор и вдруг поняла, почему голос матери изменился.

– Мам, ты знаешь, Тэйлор правда очень хорошая, и теперь я понимаю, почему вы были так близки, но… она не ты, мам, – Тори начала плакать и это ранило Джес.

– Мам… мы с Тэйлор ходили вчера на встречу анонимных наркоманов. Я думаю, это может мне помочь, – призналась Джес.

– Я так горжусь тобой, Джей Ти, – мягко сказала Тори. – Для этого нужно много храбрости. Я знаю, ты справишься.

– Знаешь почему я хотела позвонить тебе сегодня… я хотела сказать тебе, что ты прекрасная мама.

Тори не могла остановить слезы. Слова дочери тронули ее до глубины души.

– Пожалуйста, мама, не плачь, – беспомощно просила Джес.

– О, милая, все хорошо. Я плачу, потому что я очень счастлива, – уверяла Тори.

– Ну если только так, – ответила Джес. – Я не понимаю, если ты счастлива, зачем плачешь?

– Джес, мое самое большое желание, это чтобы ты когда-нибудь стала счастлива до слез. Только тогда ты поймешь, как я сейчас себя чувствую.

Джес продолжила рассказ о своих приключениях за эти два дня. Девушка никогда не думала, что сможет услышать в голосе матери гордость за нее. Это был самый лучший звук в мире. Теперь у нее была ПРИЧИНА. Бросить наркотики для себя было недостаточно, она хотела бросить их для своих двух мам.

– Я скучаю по тебе, мама, – прошептала Джес в трубку.