– Ладно, – подавленно ответила Джей Ти.
Тори закрыла глаза, легкая улыбка блуждала по ее губам. Солнце нежно согревало ее кожу, жара почти не ощущалась рядом с прудом. Ах, Калифорния. Она могла бы привыкнуть к ней.
– Эй, – сказала Джессика, садясь на край пруда рядом с матерью. – Тэйлор уехала в галерею, обещала вернуться к обеду и отвезти нас куда-нибудь проветриться.
– Звучит отлично. Тэйлор всегда знала все лучшие рестораны в Калифорнии, – Тори улыбнулась.
Писательница посмотрела на дочь, сидящую рядом и ласково провела рукой по щеке девушки.
– Я так горжусь тобой, Джес. Тем, как ты смогла взять себя в руки. Я ни одного раза не пожалела, что отправила тебя сюда, особенно когда увидела, как ты изменилась, – слезы побежали из глаз Тори, но она не могла сдержать себя. – Я всегда хотела этого для тебя, Джес. Чтобы ты была здоровой и счастливой. Я не могу выразить, как я за тебя рада.
– Мне нужно сказать тебе одну вещь, мам. Я многое о тебе узнала здесь от Тэйлор.
– Какую вещь? – спросила Тори.
– Мы не говорили об этом. Понимаешь, мы с Тэйлор заключили сообщение, что на все что мы спрашиваем друг у друга, мы должны отвечать честно, – ответила Джес.
– И ты? Я полагаю, говорила правду?
– О, да, – сказала Джес, вспоминая те непростые вещи, которые они успели обсудить за эти пять месяцев.
– И, ты думаешь, я не говорила тебе правду? – задумалась Тори.
– Не то, что ты врала, мам. Мы просто об этом не говорили с тобой. Ты никогда не рассказывала мне, какой ты была в детстве, или когда училась в колледже. Я думаю, что пока Тэйлор не рассказала мне о тебе, я тебя даже и не знала по-настоящему, – мягко проговорила Джессика.
– Может быть, нам стоит начать, быть честными друг с другом.
– Ты уверена, что хочешь этого, мам? Это значит, что мы можем спрашивать друг у друга все, что угодно и в ответ не можем соврать. И не можем избегать предметы, потому что это слишком сложный вопрос.
– Надеюсь ты не спросишь что-нибудь такое, что вгонит меня в краску. Ладно, дерзай! Сказала Тори, уперев руки в бока.
Джессика засмеялась. Она не знала, как начать. Она видела, что мать совсем другая здесь в Калифорнии. И разговор может пойти не так, как планировала Джес.
– Хорошо! – усмехнувшись, сказала Джес. – У тебя правда есть татуировка?
Тори застонала.
– Как она могла?… – проговорила писательница, имея в виду свою старую подругу. Тори покачала головой, усмехаясь, затем спустила с плеча банный халат, обнажая кожу чуть выше груди. Оттуда улыбался Тасманский Дьявол.
Джес продолжала смеяться.
– Так здорово. Ты знаешь, я встречалась с парнем, который ее сделал, – Джессика рассказала, что Кенни стал мультипликатором на большой студии. – Я не могу поверить, что ты никогда не говорила мне о татуировке.
– Боже, милая, ты наверное думаешь, что я настоящая задница, да? – Тори посмотрела на дочь и улыбка исчезла с ее лица.
– Мам, вам же с Тэйлор было очень весело вместе. Что случилось?
– Думаю, что случилась жизнь, Джес. Я никогда не хотела, чтобы ты делала такие же ошибки, какие совершала я. Я пыталась защитить тебя от всех этих неприятностей, в которые ты могла вляпаться. Я и не предполагала, что это возымеет противоположный эффект. Мне так жаль, Джес, – грустно сказала Тори.
– Мам, ты же меня не заставляла. Я сама выбрала этот путь. Да, мы делали много не так, но теперь я знаю, что ты любишь меня, а я люблю тебя. Тэйлор сказала, что преимущества второго шанса в том, что теперь мы можем делать все правильно. И сейчас у нас с тобой все хорошо, – слезы потели из глаз Джес.
– О, Джес, – проговорила Тори, обнимая девушку. – Я обещаю, что не упущу этот шанс. Тем более, что я не всегда была такой правильной. Я тоже делала глупости.
– Какие? – спросила Джес.
Тори поведала дочери, как скинула свою блузку прямо перед Кенни в ту ночь, когда заставила Тэйлор сделать татуировки. В тот день они поговорили о многих вещах. Когда солнце поднялось высоко в небе, они прервались, чтобы выпить холодного чая, а потом снова вернулись в Японский сад, чтобы продолжить разговор.
Тори рассказала о том, как они с Тэйлор впервые встретились, о дне, когда родилась Джессика. В первый раз Тори рассказала ей об экстренной гастерктомии, которую ей сделали, и о том, что Джессика – единственный ребенок, который у нее мог родиться.
Маленькие истории начали складываться в большую картину о жизни матери для Джессики, она стала понимать, почему мать так или иначе поступала в разных ситуациях. Наконец, Джес решила, что пришло время устранить одно большое препятствие.
– Мам, Ахм… я… ты знаешь, тут есть один человек, с которым я встречаюсь, как друг, понимаешь? – она объяснила правила Тэйлор о свиданиях на время, пока она здесь.
– Мне очень хочется, ну, ты понимаешь, сходить на настоящее свидание, и я хочу знать, как ты к этому отнесешься, – Джессика замялась.
Тори обдумывала эту часть информации, вспоминая мальчиков, которые ей нравились в семнадцать. ЕЕ мать тогда ни одного не одобряла. Она гадала, а какой молодой человек мог увлечь ее дочь. Наверное он должен быть в кожаной куртке и обязательно с мотоциклом, возможно он… ОНА?
– Что ты сказала? – Тори попросила дочь повторить последнюю фразу.
– ЕЕ зовут Валерии, – Джей Ти посмотрела в глаза матери и тяжело сглотнула. – Мам, я лесбиянка.
Тори не мигая смотрела в лицо дочери. В душе она улыбалась, но не смела показать этого, чтобы Джес не восприняла это как насмешку.
– Какая она из себя, красивая? – спросила Тори.
– Ну, да. Она очень милая. Тебя это не коробит… то, что я? – спросила Джес. Она ожидала слез или нотаций, что-нибудь в этом роде. Она не думала, что все пройдет так легко. Они прожили столько времени вместе и только сейчас ощутили себя настоящими друзьями, это было так необычно.
– Нет, Джес, меня это не коробит совсем. Как ты посмотришь на то, чтобы пригласить ее сегодня с нами на обед? Спроси сначала у Тэйлор, чтобы не порушить планы, которые она, может быть, придумала.
– Здорово, – ответила Джессика. – Не могу поверить, я так боялась сказать тебе, – девушка покачала головой.
Тори слушала об опасениях дочери и думала о том, что не сказать сейчас ей всей правды было бы равносильно соврать. Она хотела, чтобы дочь доверяла ей так же сильно, как она доверяла Тэйлор. Был только один способ сделать это. Она должна заслужить.
– Джес, – начала Тори не до конца уверенная в том что и как рассказать. – В значительной степени, я тоже, – она думала, что это утверждение было ясно как день.
Джес уставилась на мать. «О чем она говорит. Если она не встречалась с мужчинами, это еще ничего не значит. Но она и с женщинами вроде не встречалась.» Джес вспомнила женщин, которых видела рядом с матерью. Они были рядом не больше пары недель. И всегда представлялись как ее подруги. Точно так же, как, когда она узнала о чувствах Тэйлор к ее матери, мир Джес еще раз перевернулся.
– Ух ты, – ответила Джес.
– Думаю, ты не ожидала такого, да? – спросила Тори.
– Это точно! – усмехнулась Джес матери. Почему все стало вдруг так ясно? Мозаика жизни матери все больше и больше дополнялась для Джессики.
– А ты уверена? – спросила Джей Ти мать.
– Верь мне, Джес. Я уверена, – ответила Тори.
– Ох, – выдавила Джес.
Джес посмотрела в улыбающиеся глаза матери, и, наверное впервые в своей жизни покраснела перед ней.
– Оххх, – Джес ответила, понимая, что имела в виду ее мать. – Ты уверена, потому что ахм…
– Да, – Тори кивнула головой. Как рассказать своей родной дочери, что секс с женщиной – самое потрясающее в мире ощущение?
– Я, ахм, никогда, ну, ты понимаешь, – ответила Джес. – Я понимаю, я была такой дикой, что в это трудно поверить, да? – спросила Джес. – Я думала, наверное… я не знаю, как будто это будет как-то по особенному, если я подожду. Это звучит глупо, да?
– Это звучит очень мудро. Ты абсолютно права. Твой первый раз должен быть с тем, кого ты любишь, и кто любит тебя, – Тори мысленно вернулась в ту ночь, когда Тэйлор держала ее в объятиях и шептала на ухо те же самые слова.
– Мой отец был твоим первым? – Джес не смогла удержаться от вопроса.
– Да, милая, был, – ответила Тори.
– Ты его не любила, да?
– Нет. Он мне очень нравился, но я его не любила.
– Думаю, ты тогда еще не знала, что предпочитаешь женщин, да?