Анастасия Медведева - Неудачница

Кто?! Я?!?! За акул не переживают, что они косточками бедного человечка подавятся.

Я что, реально полагала, что в нём осталось что-то не монстрячье?..

— Буду ждать тебя через пятнадцать минут у лифта, — негромко говорю ему и выруливаю к дамской комнате.

Мне не было «обидно», что я попала в такую ситуацию, когда из меня сделали «подставную» помощницу, кормящую директоров компании ложной, а точнее — не полной, информацией.

Нет.

Мне было страшно.

Это игры не моего уровня. Я — всего лишь мелкая сошка. Меня съедят и не заметят.

Сама не знаю, когда это началось, но только в туалете увидела, что у меня мелко дрожат руки.

Мне плохо. Кажется, меня трясёт от мысли, что я ещё два месяца должна буду работать у Глеба. А может, это происходит от переживаний, которые я испытала около часа назад… не знаю… Семейство Бондарёвых умеет профессионально уничтожать людей. И я до сих пор не осознавала, по какому тонкому лезвию ходила, размахивая руками. Я хамила Глебу, я позволяла себе высказывать своё мнение о нём и при нём, я провоцировала его, я отказывала ему… Почему я до сих пор здесь? И что он сделает со мной за всё это?..

Телефон завибрировал неожиданно, и я обнаружила, что простояла в туалете все пятнадцать минут. Сбрасываю звонок Бондарёва, выхожу, беру свою одежду, иду к лифту. Шеф уже ждёт, смотрит, подняв бровь. Мы заходим в кабину вместе.

— С тобой всё в порядке, Мила? — Глеб смотрит на меня так, словно моё благополучие — единственное, что его беспокоит.

— Да. Всё в порядке, — отзываюсь роботом, — просто всё, что сегодня произошло, стало для меня большой неожиданностью…

— Я понимаю. Я не посвящал тебя, — кивает Глеб и замолкает.

А я так хочу спросить, насколько вся эта ситуация изменит отношения между нами? Или всё останется по-прежнему? Как мне теперь вести себя с ним? Что, черт возьми, делать?

Дверцы лифта раскрываются, выпуская нас в холл первого этажа. Ресторан находится через дорогу от здания компании, так что машину брать — смысла не было, и мы решили идти пешком…

— Мила, — Бондарёв младший останавливает меня за руку, вынуждая развернуться к нему, — Всё, что сегодня произошло, никак не касается тебя лично. Это старый план, вынашиваемый мной долгие годы… То, что я подписал с тобой контракт… — он замолкает, словно подыскивая слова, и вдруг выражение его лица резко меняется.

Я перевожу взгляд вперёд, пытаясь понять, что привлекло его внимание и застываю, забывая, как дышать.

— Пришёл-таки. Просто не убиваемый гад, — хмыкает Глеб, с пристальным холодом глядя на… Татьяну и Бесова, зашедших в этот момент в здание компании…

— Кто это? — спрашиваю одними губами.

Всё вдруг начинает происходить словно в замедленной съёмке: вот я с ужасом ощущаю, как рука Глеба обвивает меня вокруг талии, вот чувствую, как он наклоняется ко мне, чтобы ответить на вопрос, вот вижу, как Бесов точно также наклоняется к Татьяне, для того, чтобы выслушать правду о том, кто я такая… правду…

В голове начинает ощутимо пульсировать.

— Это сын Артура Назаровича. Сводный брат Тани от первого брака, Алексей Бесов, — презрительно делится со мной Глеб, глядя на Лёшу, — Думаю, Лина уже рассказала тебе некоторые подробности моей биографии… иначе ты бы так спокойно не реагировала сегодня днём… — протягивает он, не замечая того, что творится с моим лицом, — Татьяна была моей невестой. Точнее — должна была ею стать: после того, как отец избавил бы меня от моей возлюбленной, мешавшей воссоединению двух известных в городе семей. Так вот я приехал в Россию с намерением отомстить и выбраться, наконец, из-под опеки отца.

Я смотрю на Татьяну, что-то тихо вещающую на ухо Бесову, перевожу взгляд на мужчину, с точно таким же недоумением глядящего на меня, как и я на него… Кажется, у меня темнеет перед глазами. Всё становится размазанным… Она же сейчас говорит, что я — девушка Глеба?.. Да?..

А Бондарёв всё продолжает шептать, находясь в режиме «победителя», не замечая ничего вокруг и наслаждаясь удовлетворением от своей мести.

— Первая часть плана прошла идеально. Я сделал всё, чтобы Таня не захотела иметь со мной ничего общего; а после, я уничтожил семью Хейфец. Я воспользовался тем, что глава семейства был в трауре по своей последней жене, и послал к нему купленных мною экстрасенсов, заранее снабженных информацией о всём его роде; я сделал так, что старика стали считать за сумасшедшего; я вынудил его через этих «недо-магов» рассориться со своим главным наследником и полностью удариться в «учения», отказавшись от всей своей семьи. Но старший сынок оказался просто непотопляемым…

— Они знают об этом?.. — глядя в глаза Лёше и не зная, что я теперь вообще смогу сказать ему, произношу я…

Хотя… разве это мой голос? Неужели он может звучать так… безжизненно?..

— Нет. Никто не знает. Только я и ты. Забавно, правда?..

— Что? — шепчу, понимая, что уже вообще ничего не вижу — перед глазами пелена; сердце бьётся так, словно у меня лихорадка.

— Что он даже не догадывается, кому всем обязан. Что понятия не имеет, что всё, что с ним произошло, это следствие не злого рока, а моего воплощенного плана. Я сказал, что раздавлю их семью, и сделал это. Правда, Бесов оказался живуч, хотя у него не было родственников в правительстве города, в отличие от Татьяны, — Глеб ещё раз усмехнулся и повёл меня вперёд; я не видела — куда именно, просто чувствовала, что мы идем к дверям, — Странно, что они оба пришли сюда. Обычно их семью на совете директоров представлял Артур Назарович. Надо будет потом поинтересоваться, что случилось… Мила?

Звон в ушах и голос шефа где-то на краю сознания. Я всё ещё стою?.. Не чувствую тела…

Открываю глаза…

— Глеб… мне что-то плохо… — едва узнаю свой голос — как жалко он звучит, — Я, наверное, обойдусь без обеда… Посижу в приёмной пока… — отхожу от него, положив ладонь на лоб.

Так и есть — жар. Бреду к лифтам. Семьи Хейфец уже нигде нет… ушли… к Самуилу Викторовичу, наверно…

Лифт открывается, и я мчусь на сороковой этаж, буквально вылетаю из кабины, сворачиваю к дамской комнате, вхожу внутрь, закрываю её изнутри, спускаюсь по стенке вниз и сажусь на пол. Достаю телефон. Набираю номер.

— Алло?

— Привет, пап, — шепчу в трубку, — это я, Мила. Я… я просто хотела услышать твой голос… и сказать, что у меня всё хорошо. Я так соскучилась… Я давно не звонила… Но ты не переживай! Я тут просто устроилась на работу, на хорошую работу… — беззвучно вытираю слезы, — она… она сложная немного… но у меня всё в порядке. Надеюсь, у вас тоже всё хорошо. Я просто так захотела услышать тебя… извини, что позвонила…

— Молодец, что позвонила! А я уж давно хотел, но всё никак не мог собраться, — голос отца звучит странно, словно он волнуется, — у нас тут такое событие… не хотели никому говорить, пока… Но тут такое дело… В общем, Жанна беременна! Представляешь?! И, похоже, у неё будет двойня! Так что я так рад, что у тебя всё хорошо! И что ты можешь платить за съемное жилье! А то у нас тут скоро совсем тесно станет — я думал твою комнату переделать в детскую. Ты же не против? Жанна очень переживает, а ей нельзя нервничать. Всё-таки после тридцати рожать сложно, а это будут её первые роды… Ну, я рад, что у тебя в большом городе всё сложилось! Как только Жанночка родит, я тебе сразу сообщу! И даже фотографию твоих сводных сестричек пришлю в этом вашем… ВКонтакте! Ну, всё. Целую, доченька. Хорошо, что позвонила. Меня там уже Жанночка зовёт, побежал! Пока!

Сижу на полу, опустив руку с телефоном вниз, и просто смотрю вперёд. Слёз нет. Больше уже ничего нет. Даже дома нет, в который я смогла бы вернуться, чтобы зализать свои раны. Медленно поднимаюсь, подхожу к раковине, мою руки. Вытираю их. Выхожу в коридор. Вижу знакомую фигуру рядом со своей приёмной. Эта-то что здесь делает?..

Не проходит и пары секунд, как я оказываюсь замечена, и навстречу мне летит счастливая Лена.

— А! Милка! Привет-привет! Ну, что, как жизнь? Всё в порядке? А то что-то бледная такая! — участливо заканчивает она.

Впрочем, позитивный настрой так и не покидает её голоса до самого конца.

— Я… приболела, — говорю глухо, желая спрятаться ото всех в своей приёмной.