Широкое устье залива было буквально испещрено островками; почти каждый из них имел свое название, и капитан Эббот развлекал Делию, показывая самые крупные из них. На некоторых островках жили люди, расставлявшие на берегу рыболовные сети и подставки для сушки трески.
В какой-то момент девушка заметила тюленя, плывущего за кораблем. Его лоснящееся тело то и дело показывалось на поверхности воды. Капитан велел одному из матросов спуститься в трюм за вяленой рыбой. Он дал ее Делии и направлял ее руку, когда она бросала треску в воду. Увлеченные этим занятием, они не заметили, что Тайлер, прислонясь к планширу, наблюдает за ними. Тюлень переворачивался на спину, потешно хлопая по воде хвостом и урча, словно благодарил за угощение.
К концу дня на горизонте появился полуостров. Вдоль широкого залива, на семь миль уходящего в глубь полуострова, и раскинулся Мерримитинг. По форме залив напоминал полумесяц и был усеян небольшими темно-зелеными островками. Закат уже окрасил паруса в ярко-малиновый цвет, когда шхуна достигла вод залива.
Дюжины тюленей резвились вокруг корабля, но приманивать их вяленой треской было бесполезно — в заливе с избытком хватало лососей и морских окуней.
Делия завороженно смотрела на великолепную картину, открывшуюся перед ее глазами.
— Боже, как красиво! — прошептала она.
Кто-то подошел к ней сзади. Делия подумала, что это капитан Эббот, но, оглянувшись, увидела Тайлера. Сердце девушки забилось быстрее.
— Я слышал легенду, что где-то в Майне есть город, построенный из золота. Он называется Норамбег, многие искали его, но безуспешно, — сказал он.
Бирюзовая вода в заливе была такой же прозрачной, как небо над ним. Вдали поднимались темные холмы, но здесь берег, покрытый, как ковром, темно-зелеными соснами, елями, кедрами и кленами плавно спускался к воде. На отмелях, изрезавших берег, зеленел дикий рис и болотные травы, колышущиеся от легкого бриза. Пять рек, включая полноводную Кеннебек, брали начало высоко в горах, покрытых снежными шапками, и, подпитываясь сотнями ручейков и озер, несли свои воды через всю территорию к заливу.
— Так это и есть то самое место! — прошептала девушка. — Вот он — город из золота!
Немой восторг в глазах Тайлера свидетельствовал о самозабвенной любви к этим местам.
— Мерримитинг...
«Он влюблен в эту землю», — подумала Делия, радуясь, что есть место, где Тайлер может быть счастлив. Эта земля стала его домом.
Тайлер слегка тряхнул головой, словно отгонял наваждение.
— Абенаки называли эти места Квиннебек. Они дали такое же имя духу реки. Индейцы верили, что он обитает в ее водах. Это священное место.
Холодок пробежал по спине Делии.
— А этот дух добрый?
— Конечно. — Тайлер улыбнулся и сделал широкий жест рукой, словно желая навеки запечатлеть все, что их окружало: гавань, деревья, реки. — Неужели ты думаешь, что зло может уживаться с такой красотой? Эта земля и река Кеннебек обычно щедро одаривали рыбой и дичью мой наро... норриджгевоков.
— Обычно?
Боль исказила лицо Тайлера.
— Теперь здесь живут йенги.
— Но ты же...
Делия хотела сказать: «Но ты же сам йенги. В тебе течет английская кровь». Но она знала, что, хотя Тайлер англичанин, в нем как бы две души или, вернее, его душа раздвоилась. Она подозревала, что на этой богатой дичью земле, охраняемой богом Квиннебеком, оживала та часть его души, которая навеки принадлежала племени абенаки.
Когда судно «Сагадохокские русалки» подошло к устью реки Кеннебек, и взору Делии открылся вид на поселение Мерримитинг, она услышала, как спускают паруса.
Первое, что увидела Делия, была широкая пристань, уставленная бочками. Рабочие при помощи лебедки поднимали на корабль высокие сосновые мачты. Над всей местностью возвышался лесопильный завод, а рядом с ним находилась красивая усадьба из красного кирпича.
Делия мельком взглянула на простые, обшитые деревянными планками дома, рассыпавшиеся вдоль побережья среди густых зарослей деревьев. Слева от пристани, на высокой площадке, стоял обнесенный бревнами пакгауз — двухэтажная постройка с бойницами и смотровой площадкой на крыше, оснащенной сигнальным колоколом. Это напоминало о том, что Мерримитинг находится в самом сердце враждебной территории, до сих пор принадлежавшей индейцам.
«Сагадохокские русалки», лавируя между небольшими судами, стоящими на приколе, наконец пристали к открытому пирсу. Смертельно бледная Элизабет вышла на палубу и почувствовала себя гораздо лучше, когда шхуна пристала к берегу.
— Взгляни, — сказала она Делии, указывая на площадку, — нас ждут.
Девушка прищурилась, стараясь разглядеть в ярких лучах заходящего солнца людей, стоящих на пирсе. В основном это были мужчины, и Делия пыталась угадать, кто из них Ната-ниэл Паркес. Ее взгляд случайно задержался на массивной фигуре женщины, одетой в стеганую юбку и домашний чепец, завязки которого развевались на ветру. Вне всякого сомнения, это была Сара Кембл.
Завидев ее, Тайлер тихо чертыхнулся.
— Как это она добралась сюда раньше нас? — взволнованно спросил Калеб.
— У ее свояка есть шлюп. Он, должно быть, переправил ее прошлой ночью, — ответил Тайлер. — Черт бы побрал эту старую сплетницу.
«Теперь, наверное, весь Мерримитинг знает, что доктор Сэвич привез в жены Натаниэлу Паркесу продажную девку из первой попавшейся таверны», — краснея, подумала Делия, но все же гордо вскинула слегка дрожащий подбородок.
Пока пассажиры «Сагадохокских русалок» спускались на берег, от группы встречавших отделились мужчина и женщина и направились вперед. По одежде мужчины Делия сразу поняла, что он принадлежит к хорошему обществу. Это была одежда из тонкого материала, окаймленная алым шелком, бриджи с серебряными пряжками и шляпа с высокой тульей, из-под которой виднелся светлый завитой парик. Красноватые прожилки и пятна на коже придавали его полному лицу странное сходство с печеным яблоком.
Рядом с ним шла женщина, которук Делия приняла за служанку, так как она была в платье, покрытом платком, и в полосатом фартуке. На ее поблекших темных волосах, гладко зачесанных назад, был белый чепец. Из-под тонкого платья выпирали острые ключицы. Она двигалась так неловко, будто ее суставы держались на шарнирах.
— Должно быть, вы преподобный Хукер! Добро пожаловать в Мерримитинг, — пророкотал мужчина, издалека заметив Калеба.
Джентльмен оказался полковником Джайлзом Бишопом, командиром местного гарнизона, а женщина, которую Делия приняла за служанку, его женой Энни.
Пока они знакомились, Делия очень нервничала, гадая, кто же из оставшихся мужчин Натаниэл Паркес. Наконец ее взгляд остановился на высоком, стройном человеке со светлыми волосами. Рядом с ним стояли две маленькие девочки. Их глаза на мгновение встретились и тут же разошлись.
Мужчина взял девочек за руки и пошел к прибывшим.
Заметив его, Тайлер слегка подтолкнул Делию вперед. Это было его первое прикосновение к ней с тех пор, как они занимались любовью. Девушка вспыхнула, но не смогла двинуться с места. Приняв ее
замешательство за страх, Тайлер шепнул:
— Не бойся, Нэт хороший человек. Он не станет никого судить, пока не познакомится.
Однако Делиии казалось, что если Паркес такой хмурый, то здесь не обошлось без Сары Кембл. Не зря он вопросительно взглянул на Тайлера.
Сжав руку Делии, Тайлер снова подтолкнул ее вперед.
Сейчас девушка не хотела, чтобы он прикасался к ней — ведь она шла навстречу своему будущему мужу, сознавая, что ее сердце безраздельно принадлежит Тайлеру Сэвичу.
— Вот, Нэт, это Делия Макквайд из Бостона, — сказал Тайлер, стараясь разрядить напряжение ослепительной улыбкой.
Делия смело встретила взгляд серьезных темно-серых глаз. Натаниэл Паркес был одного роста с Тайлером, даже чуть выше. В отличие от сильного, мускулистого Тайлера, он был худым, с большими нескладными руками и ногами. Его лицо нельзя было назвать красивым из-за сильно оттопыренных ушей, плоского, чуть загнутого вниз носа и большого рта с тонкими, немного приподнятыми в уголках губами. Одет он был очень просто — в серые домотканые бриджи, куртку из тонкой шерсти и старую фетровую шляпу.
Сердце у Делии екнуло, когда она почувствовала, что Тайлер выпустил ее руку. Он намеревался присоединиться к Хукерам и оставить ее наедине с Нэтом.
— Я прочла ваше объявление, — сказала девушка, нарушая неловкое молчание.