Тара Пэмми - Невеста-беглянка

– Да, я перестала бросаться из огня да в полымя.

– Но я хочу вернуть прежнюю Ариану. Ариану, которая всегда смеялась. Умела любить всем сердцем. Которая брала от жизни все. И поверь, pethi mou, я ее верну.

Спустя пару недель Ариана поняла, что муж привлекает ее все больше и больше. Как будто он поставил себе цель завоевать ее тело, разум и душу. И победа была близка.

Однажды у них выдалось два свободных часа, и они обсуждали бюрократические проволочки, с которыми Ариана столкнулась при создании адвокатской конторы. В другой раз они с советниками Андреаса обдумывали программу его путешествия в Азию. Потом встречались с пресс-службами, корректировали графики и встречи на ближайшие месяцы. Разумеется, они с Андреасом схватились не на жизнь, а на смерть, когда разговор зашел о ее обязанностях как королевы и о ее карьере. Ариана наслаждалась каждой минутой схватки, из которой никто так и не вышел победителем.

Иногда ужины отменялись, бывали дни, когда она довольствовалась лишь его мимолетным взглядом на очередном мероприятии. Но когда в половине одиннадцатого вечера она устраивалась в гостиной смотреть свою любимую сатирическую программу, Андреас всегда к ней присоединялся. Он садился рядом, прижимаясь к ней мощным бедром. Они то хохотали, то жарко дискутировали о политике. А если оба и устали, то просто молчали.

Даже случайные прикосновения были инициированы Арианой, в чем она сама себе стыдливо призналась. Однажды она развязала ему галстук – Андреас был просто вымотан после очередного заседания. В другой раз поспешно застегнула ему пуговицы на рубашке. Она поцеловала его, когда он подарил ей кольцо своей матери. Андреас только смотрел на нее своим непроницаемым взглядом. Но Ариана знала его как свои пять пальцев. Он ждал первого шага. Это была игра.

Ариана не понимала, почему медлит, почему не торопится шагнуть в новые отношения. Последний раз, когда она занималась с ним любовью, то не понимала, что находится в опасности. Теперь же картина была ясной. Когда Андреас овладеет ею, она снова потеряет себя. Что ее страшило: потеря собственной воли или утаенная правда? Ариане хотелось, чтобы между ними не осталось недомолвок, когда они займутся любовью.

Вот только она до смерти боялась рассказывать Андреасу о сыне, которого потеряла.

– Почему ты такая серьезная?

Андреас стоял на пороге ее спальни. Пиджака на нем не было, белая рубашка расстегнута, открывая взору его мощную грудь. Ариана моргнула, пытаясь сделать равнодушное лицо.

– Я просто устала, – ответила она, и это была абсолютная правда.

Все неделю у нее проходили телефонные конференции с Магнусом, Рондой и ее новым адвокатом.

Андреас уселся рядом на диване, не касаясь ее. Он был заметно напряжен, и ее раздумья отошли на второй план.

– Хватит взваливать на себя столько работы. Петра всю неделю не могла к тебе прорваться.

– Пора бы ей от меня отстать, – ответила Ариана с улыбкой. С одной стороны, ее немного раздражало его покровительственное отношение, а с другой – ее радовала его забота.

Глубоко вздохнув, Андреас посмотрел на нее, улыбнувшись краем губ.

– Ты ведешь светскую жизнь, часами обустраиваешь свой офис и решаешь проблемы друзей. Но при этом…

– При этом я не настоящая жена, да? – сказала она, подсев к нему поближе.

Его глаза сверкнули. Он подхватил пальцем выбившийся локон ее волос и потянул за него, плотоядно улыбаясь.

– Однажды, agapita, мое терпение лопнет, и я возьму тебя. И не говори потом, что я тебя не предупреждал.

И вдруг Ариана поняла, что готова. Не успел Андреас и глазом моргнуть, как она забралась к нему на колени и поцеловала. Зарычав, он поцеловал ее в ответ. Ариана громко застонала, когда он куснул ее за губу. Он погладил ее груди, а она опустила руку на его пенис, который уверенно уперся ей в ладонь.

Ариана была уже готова отдаться мужу прямо на ковре перед камином, но тут заверещал ее мобильный телефон.

– Сбрось! – прорычал Андреас в грудь.

Проигнорировав его приказной тон, Ариана соскользнула с его коленей и схватила телефон. Услышав первые несколько слов, она застыла. Андреас вынырнул из омута страсти, так на него подействовало ее помертвевшее лицо. Он обнимал ее, пока она не закончила разговор.

Наконец Ариана повесила трубку. Андреас знал: ему не понравится то, что он сейчас услышит.

– Я должна уехать, – прошептала она.

Это был удар ниже пояса. Андреас помрачнел.

– Куда? – сдавленно спросил он.

– В Штаты. В Колорадо, – рассеянно бросила Ариана, расхаживая по комнате.

– Никуда ты не поедешь! – рявкнул он.

– У Ронды начался развод. – Ее лицо было бледным как полотно. – А муж избил ее! Я нужна ей, Андреас.

Он вытащил мобильный и стал набирать номер.

– Петра устроит ей круглосуточную охрану и заботу. Муж больше не тронет ее и пальцем.

– Я должна ехать. Ронда была рядом, когда… Когда я была совсем одна. Это важно, Андреас! – шептала она, словно не слыша его.

А у Андреаса от одной мысли об этом шел мороз по коже.

– Xρiστos, Ариана, как ты не понимаешь, что твоя работа опасна? А если этот мерзавец и тебя ударит? – Андреас почти кричал. Такого с ним еще не бывало. – Давай перевезем Ронду сюда, как только она придет в себя. А завтра утром ты перво-наперво отдашь все свои папки с документами Джианнису. Я хочу, чтобы охранная служба сопровождала каждое дело, которое ты будешь вести. Ты и без того отличная мишень…

Ариана закрыла его рот ладонью, а другой рукой обхватила его за талию. Он одеревенел. Когда она успела добиться такой власти над ним?

– Если ты вмешаешься в мою работу, ты меня потеряешь, – произнесла Ариана почти умоляюще, словно понимая, что с ним происходит. Она хотела, чтобы он доверился эмоциям, которые испытал впервые в жизни.

– Это то же самое, как если бы тебе приказали покинуть Дрэкон. Ты бы смог, Андреас? Если бы тебе пообещали любые сокровища мира?

Он убрал ее ладонь со своих губ. Его пульс бился с бешеной скоростью.

– Нет.

Она обхватила его лицо ладонями, вынуждая встретиться с ней взглядом.

– Тогда я прошу – расслабься. Со мной ничего не случится. Доверься мне, и я к тебе вернусь.

Андреас прижался губами к тыльной стороне ее запястья и глубоко вздохнул. Отпустить ее значило оторвать от себя кусок. Но он должен был это сделать. Ради них обоих. Каким бы Тэос ни был безумным, как бы он ни испортил его детство, в одном он был прав: страсть была опасна для людей вроде них – для мужчин, от которых зависят судьбы тысяч людей, которые легко могли злоупотребить властью, чтобы распорядиться жизнью близких. Его до сих пор переполняло звериное желание разрушить ее карьеру, сжечь документы, отрезать Ариану от общества, обеспечить ей полную безопасность. Забрать ее себе.

«Моим тюремщиком стал мужчина, которого я любила».

Нет, никогда… Он не станет убийцей ее души. Он убрал ее руку и отвернулся:

– Ладно, поезжай. Даю тебе неделю и, если понадобится, приволоку обратно за волосы.

Она обвила его руками и засмеялась:

– Никак не могу решить, кто мне больше нравится – Андреас-ученый или Андреас-воин. Думаю… – Ее руки опустились на его талию, затем ниже, и ее ладонь накрыла его возбужденный орган. – Я хочу обоих.

Андреас вздрогнул:

– Ты колдунья.

Он жадно впился в ее губы. Он должен ее отпустить, несмотря на противный холодок под ложечкой. Несмотря на дрожь, сотрясавшую его при мысли о том, что она не вернется. Все невысказанное Андреас вложил в свой поцелуй. Оторвав от пола, он прижал Ариану к себе. Пусть поймет, что принадлежит ему.

Внезапно он почувствовал, что ее трясет и ей трудно дышать.

– Ари, в чем дело? У тебя приступ?

– Нет, – прошептала она. Как объяснить ему, что настал тот поворотный момент, когда ей стало ясно: она пропала. Окончательно и бесповоротно.

– Ш-ш-ш… Agapi mou. Скажи, что мне сделать, Ари. Скажи, чего ты хочешь.

– Просто… – «Просто скажи, что любишь меня. Скажи это так, чтобы я призналась тебе в ответ. Чтобы я могла кричать об этом на весь мир».

– Ты моя, Ариана. Я тебя никому не отдам.

Она засмеялась сквозь слезы:

– Просто держи меня.

В его объятиях она сразу согрелась. Его тело было жестким и мощным, несмотря на худощавость. Прижавшись щекой к его груди, она слышала стук его сердца. Ничто не могло сравниться с объятиями Андреаса – казалось, она вернулась домой.