Энн Стюарт - Невеста для блудного сына

Увы, она оказалась крепким орешком. Впрочем, что в этой жизни дается нам без труда? Главное, заставить сдержанную, замкнутую Каролин поверить ему, и тогда уже никто не посмеет усомниться на его счет.

Пока все его попытки очаровать ее оказались безуспешными. Похоже, у нее осталась какая-то затаенная обида на юного Алекса Макдауэлла, что-то связанное с подростковыми эротическими мечтаниями. Алекс Макдауэлл был исчадием ада, несмотря на юный возраст, позволявшим себе такие выходки, на какие не решались даже взрослые подонки. Однако редкая девушка – особенно наделенная впечатлительной натурой – могла противостоять его коварному обаянию. Вот и Каролин наверняка влюбилась в того Алекса по уши, и все Макдауэллы прекрасно знали об этой влюбленности.

Человек, невесть откуда объявившийся в вермонтском доме Макдауэллов, также был в состоянии перевернуть этот дом вверх дном. Кстати, это он и намеревался сделать. Коварный, он сумеет расположить к себе даже самых стойких и несгибаемых, таких, как, например, Каролин, которую он во что бы то ни стало должен склонить на свою сторону. А как иначе? Ведь от этого зависел успех его плана.

Салли недолго задержится на этом свете – печально, но факт. За свою жизнь он насмотрелся всякого и мог с первого взгляда определить, что человек уже не жилец. К лету Салли Макдауэлл не станет – никакие миллионы не в состоянии остановить разрушительное действие раковых клеток.

Оставшиеся недели в принципе не принесут ему особых проблем. Он давно научился манипулировать людьми – талант, данный не каждому. Салли мирно отойдет в мир иной, зная, что ее блудный сын вернулся к ней. Каролин же получит воплощение своих девичьих мечтаний – в той самой постели, которую была вынуждена покинуть. И перед тем как снова уехать, он найдет ответы на все свои вопросы. В принципе он может вновь стать Сэмом Кинкейдом, одиночкой, которому по большому счету никто не нужен.

Возможно, самым мудрым решением в данный момент было бы сохранять дистанцию между собой и Каролин Смит. Она, черт побери, умна. Чтобы это понять, достаточно заглянуть в ее голубые глаза, не тратя времени на получение информации из других источников. И дело не в том, что она с отличием окончила престижный Беннингтоновский колледж. Ему хватило одного взгляда, чтобы понять: недооценивать Каролин Смит опасно.

Он заранее подготовился к встрече со всеми обитателями вермонтского особняка. Всеми, за исключением Каролин. Когда дело дошло до упрямой красавицы, его информатор не смог сообщить ему о ней ничего существенного. За консервативными нарядами, аккуратной прической, спокойными, сдержанными манерами могло скрываться все, что угодно. Например, всеми силами подавляемая страсть.

В дом Макдауэллов она попала в три года в качестве приемной воспитанницы. Спустя двадцать три года она проводила дни и ночи в постоянных бдениях у постели умирающей Салли Макдауэлл, чего не делал никто из членов семьи. Но что заставляло ее так поступать? Что стояло за этой беззаветной преданностью? Любовь? Чувство долга? Алчность?

Он всегда с уважением относился к человеческой алчности. Это мощный стимул, и он сослужит ему хорошую службу.

Нетрудно догадаться, почему Салли любила Каролин, почему остальные Макдауэллы не возражали против ее присутствия в доме. По сути дела, Каролин была компаньонкой, которой не надо платить за ее труд, – верной, нерассуждающей, готовой на все ради благополучия своей неофициальной семьи.

И еще она обладала одним исключительным качеством, которому все без исключения Макдауэллы придавали огромное значение.

Каролин была чертовски красива.

Странно, что физическая красота представляла такую ценность для всего семейства Макдауэллов. Начнем с того, что высшие силы щедро одарили их всех хорошими генами и завидным здоровьем. Супругов они себе выбирали по тем же соображениям. Среди Макдауэллов не было уродов – даже на смертном одре Салли была достойна восхищения: бледная кожа, правильные черты лица, красивые темные глаза. Так что Каролин служила отличным дополнением их семейству. В фотоальбомах сохранились снимки, запечатлевшие превращение хрупкого ребенка в симпатичного подростка. И вот теперь перед ним была взрослая женщина. Смотреть на нее все равно что рассматривать в тусклом свете прекрасную картину: контуры кажутся слегка размытыми, краски чуть приглушенными. Каролин Смит носила строгие классические костюмы, подогнанные по фигуре с точностью до миллиметра и вместе с тем скрывающие ее соблазнительные очертания.

Авантюрист подошел к окну и посмотрел на заснеженные деревья. Страшно подумать, сколько лет он не был в Вермонте! Стоит ли удивляться, что он забыл, каким бывает снег, выпавший в конце весны. Да, более удачную погоду для появления в доме матери трудно даже придумать – эффектная чистота ночного снегопада была сродни внезапному раскаянию и возвращению блудного сына.

Слух у него был гораздо тоньше, чем у большинства людей. Вскоре его ухо уловило в коридоре шаги, и он мгновенно понял, кто это пожаловал к нему. Походка Рубена была мягкой и деликатной, Констанца ступала более тяжело. Что касается Каролин, она ни за что не пришла бы сюда без особых на то причин.

Устремив взгляд к потолку, Алекс вытянулся на постели. Это была уютная кровать, достаточно длинная, чтобы он мог вытянуться во весь свой немалый рост, и, главное, просторная. Он продолжал лежать и даже не пошевелился, когда раздался стук в дверь.

– Входи, Уоррен, – лениво произнес он, разглядывая трещины в потолочных балках.

Извините за вторжение, молодой человек, – напыщенно проговорил Уоррен и, шагнув в комнату, смерил его неодобрительным взглядом. – Но я подумал, почему бы нам не воспользоваться представившейся возможностью и кое-что выяснить.

Александр посмотрел на плотно закрытую дверь.

– Хватит нести вздор, Уоррен, – оборвал он своего гостя. – Мы же не играем в фильм «Миссия невыполнима» [1] . Нас никто не подслушивает, никаких «жучков» в комнате нет.

Благообразное лицо Уоррена исказилось гримасой.

– Дополнительная осторожность никогда не помешает, – укоризненно возразил он и, как и предполагал Алекс, презрительно шмыгнул носом.

– Единственный, кто сомневается во мне, – это Каролин. И я сделал все для того, чтобы она по крайней мере первое время держалась от меня подальше.

– Я предупреждал тебя, что убедить ее будет труднее всех остальных, – заметил Уоррен. – Она хотя на вид и серая мышка, но очень умная. И она всегда была ближе к настоящему Александру Макдауэллу, чем я.

Лежавший на кровати мужчина лениво улыбнулся.

– А вот это для меня не проблема. Подозреваю, что она была влюблена в сына Салли, когда тот исчез. Если что, можно будет попробовать снова разжечь в ней старую любовь.

– Не говори глупостей! – запротестовал Уоррен. – Ей тогда было всего лишь тринадцать! Может, она и была влюблена в него, но это было несерьезно! Нет, она была тогда слишком мала, чтобы интересоваться мальчиками.

– Судя по тому, что ты мне рассказывал, Алекс Макдауэлл был красавчик еще тот! Не стоит недооценивать гормональных всплесков во время полового созревания. Сдается мне, Каролин была не прочь переспать с ним.

– Брось говорить гадости! – на этот раз Уоррен возмущенно шмыгнул носом совершенно искренне.

– Думаешь, я не смогу это сделать? – спокойно осведомился Алекс.

– Моя вера в твои способности непоколебима, – скороговоркой пробормотал Уоррен. – Я надеюсь, что скоро ты убедишь всех, что ты Александр Макдауэлл. Просто мне кажется, тебе будет легче водить Каролин за нос, чем ее соблазнить. Она не из тех женщин, которых к мужчинам тянет как магнитом.

В голосе Уоррена неожиданно прозвучало что-то вроде гордости, и Алекс понял почему. Для Уоррена Макдауэлла отсутствие страстей – признак того, что человеком не так-то просто манипулировать.

– Посмотрим, – сказал авантюрист. – Если я заставлю ее поверить мне и уговорю лечь со мной в постель, у нас не останется никаких других проблем. Если, конечно, Пэтси не захочет все усложнить.

– Предоставь мою сестру мне, – недовольно буркнул Уоррен. – Я знаю, как с ней справиться. Не в ее привычках забивать себе чем-то голову, если это не затрагивает ее личных интересов. Семейный бизнес не внушает Пэтси особого трепета. Она больше озабочена собственными делами.

– А не отразится ли мое внезапное возвращение на тех денежных средствах, которыми она пользуется для устройства своих дел?