Кэролайн Линден - Невеста для графа

Хью кивнул, принимая извинения, и тут же заметил:

– Доброе сердце у женщины не может не вызывать восхищения.

– Согласен с вами, – сказал Кросс и, обойдя стол, предложил гостю сесть.

Хью опустился в кресло, которое показалось ему на удивление удобным. В этом кабинете даже не пахло Чиппендейлом – никакой вычурности; вся мебель была добротная, основательная, обитая мягчайшей кожей. Кабинет, как, впрочем, и весь остальной дом – по крайней мере, та его часть, которую Хью успел увидеть, – был обставлен так, чтобы и хозяевам, и гостям было удобно. Никакого слепого следования моде, никакой пошлости и безвкусицы, никаких попыток пустить пыль в глаза, но при этом все – самого лучшего качества. Если у Хью и оставались какие-то сомнения относительно финансового положения Кросса, то теперь, побывав у него в доме, он мог твердо заявить: Кросс богат, очень богат.

Со времени их странного разговора в «Веге» прошло больше двух недель. Хью не вспоминал о нем и, бывая в клубе, если и видел Кросса, то лишь издали. Продолжать знакомство с Кроссом Хью не собирался, хотя у Кросса, похоже, были иные планы. Но какие именно?.. Вот этого Хью никак не мог понять.

Хозяин предложил гостю выпить, но тот отказался. Налив себе и усевшись за стол, Кросс спросил:

– Как ваши дела, милорд?

– Я получил письмо от сэра Ричарда Несбита, – сказал Хью. – И в этом письме он любезно известил меня о том, что продал несколько долговых расписок, полученных от моего отца.

– Очень похоже на Несбита, – прокомментировал Кросс.

Граф пожал плечами; он-то считал Несбита отъявленным негодяем – хитрым, изворотливым и, возможно, нечистым на руку.

– Зачем вы выкупили у него долги моего отца? – спросил Хью напрямую.

– Потому что я посчитал такие инвестиции перспективными. – Кросс откинулся на спинку кресла.

– В самом деле? – Хью приподнял бровь. – О каких именно инвестициях идет речь?

Долговые расписки, которые до последнего времени хранил у себе Несбит, насчитывали лет пять. Отец тогда проигрался на скачках. Поставил три тысячи на жеребца, который в каждом заезде приходил последним. Хью считал эти долговые расписки недействительными, но Несбит все же хранил их до тех пор, пока Кросс не выкупил долг, надо полагать – за полную стоимость.

– Инвестиции – это вы, милорд, – с непринужденной улыбкой ответил Кросс. – Вы ведь приходитесь сыном своему отцу, не так ли?

– Но у Несбита не было законного права требовать с меня этот долг, – сквозь зубы процедил Хью. – То был долг чести моего отца, а его уже нет в живых.

– Вот досада! – Кросс изобразил огорчение. – Выходит, Несбит меня надул.

– Зачем вы их выкупили? – снова спросил Хью, не повышая голоса.

Кросс смотрел на него с ухмылкой.

– Вы знаете, как я сколотил состояние, лорд Гастингс?

Хью насторожился, а Кросс между тем продолжал:

– Игрой на бирже, милорд. Чертовски рискованный бизнес, но прибыльный.

– Насколько мне известно, биржевые маклеры покупают лишь тогда, когда видят возможность получить прибыль, – заметил Хью. – Чем рискованнее сделка, тем выше прибыль. Но шанс получить прибыль от долговых расписок Несбита – один к тысяче, не больше.

– Тогда я в проигрыше, – пожав плечами, отозвался Кросс. – Мы, биржевые маклеры, привыкли и к поражениям.

– Я бы принял ваше объяснение, если бы речь шла лишь об одном эпизоде. – Хью заерзал в кресле, пытаясь справиться с рвавшимся наружу гневом и страхом. – Будучи немало озадачен столь странным приобретением – вы ведь не могли не знать, что выкупленный вами долг никогда не будет оплачен, – я отправился к своему нотариусу, и он заявил, что у меня нет никаких обязательств по выплате отцовского долга чести пятилетней давности. Но он также упомянул о тех любопытных документах, что получил в последнее время. Это не единственный долг моего отца, который вы выкупили у его кредиторов.

Кросс утвердительно кивнул.

– Но с какой целью? – поинтересовался Хью, почувствовав, что вот-вот сорвется. – Только избавьте меня от россказней об инвестициях и рисках. Вы систематически скупали мои долги, и теперь я должен вам больше, чем кому бы то ни было из отцовских кредиторов. Намного больше. Зачем это вам?

– Эти ваши долги – мои инвестиции, – отозвался Кросс.

– Но теперь-то вы знаете, насколько неподъемны мои долги, – ледяным тоном проговорил Хью. – И, зная это, вы прекрасно понимаете, что я едва ли смогу когда-либо расплатиться с вами полностью.

Когда нотариус сообщил ему о том, что Эдвард Кросс скупил значительную часть долговых обязательств покойного графа Гастингса, Хью не сразу вспомнил, при каких обстоятельствах впервые услышал это имя. А потом, вспомнив, не мог понять, зачем понадобилось Кроссу скупать его долги. Непонимание породило страх, и именно из-за этого страха он явился сюда.

Сбивало с толку и еще одно обстоятельство… Кросс не делал попыток связаться с ним, не заговаривал с ним в игорном клубе, то есть никоим образом не пытался получить с Хью те очень немалые деньги, которые граф был теперь ему должен. Кроме того, Хью узнал, что Кросс оплатил восемьдесят тысяч по закладной на поместье и расплатился с торговцами, отпускавшими Джошуа товары в долг. И он даже вернул карточные долги отца, которые Хью по закону мог и не отдавать. Но зачем же Кроссу все это понадобилось?

– Если вы не желаете объяснить, почему вы это сделали, то по крайней мере дайте мне гарантии, что согласитесь на условия возвращения долгов, которые уже были согласованы с теми, у кого вы эти долги выкупили, – проговорил Хью, так и не дождавшись ответа.

Кросс улыбнулся.

– Вернете когда сможете, милорд. Я не стану вас торопить – могу себе это позволить. – Он пожал плечами с таким видом, словно речь шла о нескольких шиллингах. Из открытого окна за спиной Кросса донесся собачий лай. Глянув в окно, он вдруг спросил: – Вы любите собак, лорд Гастингс?

Заподозрив какой-то подвох, Хью внимательно посмотрел на Кросса, поднялся и кивнул:

– Да. Если вы не желаете объясниться и не намерены изменять условия выплаты по долгу, я не смею более утомлять вас своим присутствием. Мой поверенный проследит за тем, чтобы выплаты по выкупленным долгам производились на ваше имя.

– Задержитесь еще ненадолго, Гастингс, – попросил Кросс, снова глянув в окно. – Скажите, вы всех собак любите? Даже беспородных дворняг, как у моей дочери?

Хью хотел уйти, но не ушел. Его безмерно раздражало то обстоятельство, что он был вынужден плясать под дудку человека, от которого теперь зависело благополучие всей семьи.

– Мне нравятся собаки с хорошим характером. Я не люблю диванных собак – тех, что норовят укусить исподтишка.

– Очень хорошо… – в задумчивости пробормотал Кросс, встал и добавил: – Спасибо за визит, милорд.

У Хью от злости желваки заходили под скулами, но он промолчал – ответил лишь сдержанным поклоном.

– Может, как-нибудь поужинаете с нами? – спросил Кросс. – Мы с дочерью почли бы за честь разделить с вами трапезу.

Хью уже хотел ответить отказом – холодным, и вежливым, но тут вдруг подумал о дочери Кросса… и почему-то сказал:

– Да, пожалуй…

– Завтрашний вечер вас устроит? – осведомился Кросс. – Знаете, и вот еще что… видите ли, милорд, имеются некоторые… э… возможности, которые мы могли бы обсудить.

– Возможности?.. – переспросил Хью.

Что ж, вот и ответ. Имя Гастингс в числе соучредителей какой-нибудь сомнительной фирмы – вот что, наверное, хотел от него Кросс. А может, ему требовалось содействие в приобретении связей среди аристократии? Что ж, у него действительно имелись друзья в высшем обществе. Было бы странно, если б он их не имел.

– Речь не идет о чем-то противозаконном, – поспешил развеять его сомнения Кросс. – Возможности, о которых я говорил, могут открыть для вас новые перспективы. Не беспокойтесь, я не предлагаю ничего такого, что могло бы вам навредить. Напротив, если кто и выгадает, так это вы. Приходите на ужин, и мы тогда обо всем поговорим. Так как же, согласны?

Хью пожал плечами и кивнул:

– Да, конечно. Разве у него был выбор? Увы, нет. Ведь мистер Кросс купил его с потрохами.

Элиза нервно мерила шагами гостиную. Отец пригласил графа Гастингса на ужин.

– Зачем? – воскликнула она, когда родитель сообщил ей об этом накануне вечером.

– Мы с графом Гастингсом, возможно, станем партнерами по бизнесу, – спокойно ответил отец, очевидно, не заметив ее смятения. – Я хочу произвести на него благоприятное впечатление, так что надень что-нибудь такое… что тебе идет.