Лана Ричи - Невеста для мажора

– Мне пора бежать. Надеюсь, сегодня вечером мне не придется стоять перед закрытой дверью?

Он не стал дожидаться ответа и вышел, послав мне на прощание теплую улыбку. А я вдруг почувствовала себя настоящей стервой. Черт, ну зачем я вообще решила вчера высунуться в коридор? Снова обозвав себя последними словами, я принялась за завтрак и только тогда увидела кредитку, лежащую на подносе. Она прижимала записку: «На поход по магазинам». Я улыбнулась и покачала головой: все-таки, Крис меня отчаянно балует!

На примерке Лиззи нервничала так, словно свадьба была уже сегодня. Но она волновалась напрасно. Платье сидело просто идеально. У меня даже сердце защемило от того, насколько милой она выглядела в облаке белых кружев. А фантазия услужливо подбросила другой образ: я в белом атласе, с букетом в руках. И рядом со мной – Он. Самый надежный, самый желанный, самый красивый. Кристиан Грант. Мой босс.

Я вздохнула. Пустые мечты… Нужно довольствоваться тем, что имеешь. Сейчас у нас все хорошо. И не нужно загадывать, чем закончится этот странный роман. Нужно радоваться уже тому, что он случился. Я отогнала грусть и обернулась к внимательно разглядывавшей меня Эстер, стараясь выглядеть как можно более веселой:

– Теперь домой?

Мама Кристиана задумчиво спросила:

– А ты не хочешь сразу снять мерки? Ведь ты – следующая.

Я залилась краской и замотала головой. Неужели все мои мысли написаны на лице? Или Эстер просто очень проницательна?

– Нет, что вы! Мы ни о чем таком даже не говорили… Я не хочу делать что-то у Криса за спиной!

Она решительно поднялась:

– Тогда пойдем! Ты же, кажется, хотела еще куда-то заехать?

Точно! Я совсем забыла о покупке платьев. Ну, держись, Кристиан. Раз уж ты решил оплатить мои покупки – я сполна отомщу тебе за вчерашние слезы!

К сожалению, нормального шоппинга не получилось. А все из-за Беатрис. Не знаю, как она сумела нас найти, но появилась эта стерва как раз когда я выбрала первое платье и уже хотела отправиться с ним в примерочную.

– Оно будет тебя полнить.

Я вздрогнула и обернулась, наткнувшись на уже знакомую мне язвительную ухмылочку. Она подошла ко мне, провела ладонью по гладкой ткани:

– А вот мне, пожалуй, будет в самый раз. Девушка, принесите мой размер!

Консультант бросилась исполнять ее указание, а я растерянно обернулась на своих спутниц. Лиззи отвернулась, пряча смущенные глаза. Кажется, я знаю, кто сказал, как нас найти… А вот Эстер, похоже, решила защитить меня:

– Стелла, давай ты все-таки примеришь платье? А Беатрис может делать, что хочет. Если ей нравится копировать тебя – помешать мы все равно не сможем.

Бывшая Криса покраснела и отошла в сторону, отмахиваясь от расторопной девушки, протягивавшей ей платье. А я, обрадованная неожиданной поддержкой, отправилась в примерочную.

Платье выглядело великолепно и ничуть не полнило. Я подобрала к нему туфли, выбрала еще пару вещей на всякий случай, мы поехали домой. О Беатрис никто не говорил, сама же она исчезла после неудачной попытки сорвать мне шоппинг. Так что домой я ехала в прекрасном настроении. А там меня ждал еще один сюрприз: горничная действительно смогла справиться с пятном, и платье, которое я считала безнадежно испорченным, теперь выглядело как новое. Так что теперь мне точно можно не опасаться за скудный гардероб.

К обеду вернулся Эдвард. Я обрадовалась, но оказалось, он приехал один. Крис с отцом снова задерживались – скорее всего, допоздна.

– Кажется, папа всерьез решил сделать своим преемником Кристиана.

Странно, но говоря об этом, Эд совсем не выглядел расстроенным. Улучив минутку, я решила спросить его, почему. Эдвард задумчиво посмотрел на меня:

– Брату нравится управлять компанией, и у него это прекрасно получается. Я же никогда к этому не стремился. У меня есть собственная фирма, пусть и небольшая. Мне достаточно.

Теперь я уже точно совсем ничего не понимала:

– Но зачем ты тогда пригласил Беатрис?

Он покраснел и отвел глаза:

– Понимаешь, когда Крис сказал, что приедет с невестой, никто этому не поверил. А я очень хотел, чтобы отец выбрал именно его. Настолько, что готов был терпеть эту стерву целую неделю. Откуда же я знал, что брат умудряется скрывать от семьи и друзей, что встречается с такой красавицей?

Теперь настала моя очередь краснеть. Мне было мучительно стыдно от того, что мы обманывали его родственников. Но Эд, похоже, принял мое смущение за скромность:

– Сейчас мне очень жаль, что я так поступил. Поверь, если б я знал заранее, что у вас с Крисом все серьезно – никогда не стал бы ее приглашать.

Я замялась, но потом все-таки спросила:

– У них было все серьезно? У Криса и Беатрис?

Он кивнул:

– Более чем. Уже даже свадьбу назначили. А потом Крис бросает ее, и перестает даже упоминать ее имя.

Эд задумчиво посмотрел на меня, словно решая, следует ли мне знать больше. Потом все-таки продолжил:

– Знаешь, а ведь ты первая, с кем он начал встречаться с тех пор! По крайней мере, единственная, о ком известно мне. И, в отличие от его прежней пассии, всем нашим ты понравилась.

После разговора с Эдвардом я ждала его брата с еще большим нетерпением. Но он не пришел даже к ужину. Я вся извелась, и вечером сразу ушла к себе. Лиззи пыталась удержать ее, но Эстер взяла ее за руку и понимающе кивнула мне:

– Конечно, иди. Я скажу Крису, чтобы он зашел к себе, как вернется.

Но он все не приходил. Устав ждать, я просто заснула прямо на неразобранной кровати. Когда я снова открыла глаза, за окном светила полная луна, заливая комнату странным, призрачным светом. От этого все вокруг казалось нереальным, почти мистическим. И сама комната, и стоящий в вазе на прикроватном столике букет цветов, и открытая книга, забытая рядом с ним. И горячие руки, порхающие по моему телу.

Осознав наконец, что уже не сплю, я резко села на кровати и потянулась к ночнику. Щелчок – и спокойный теплый свет заливает комнату. И я вижу Кристиана, сжимающего меня в объятиях.

– Привет, дорогая…

Я так долго ждала этого, что просто не выдерживаю и заливаюсь слезами счастья. Прикасаюсь к его лицу, все еще не веря, что это не сон. А он улыбается мне, прекрасно понимая мои чувства.

Он гладит мое лицо подушечками пальцев, скользит ниже, вычерчивая странные, завораживающие узоры на шее. Пальцы слегка подрагивают, то ли от волнения, то ли от сдерживаемой страсти. И эта дрожь передается мне, проникает под кожу, заставляя сердце биться сильнее. Возбуждение тугой пружиной сжимается внизу живота. Кожа становится болезненно чувствительной, словно оголенные нервы лежат на ее поверхности.

Кристиан наклоняется к моему лицу, шепчет что-то… Я уже не могу расслышать слов. Кровь гулко стучит в висках, мысли путаются, в голове – полный хаос. Я не верю, что это не сон. Но его губы быстро убеждают меня в обратном. В том, что это реально, что все происходит со мной. Здесь и сейчас.

– Ты ждала меня?

О, этот бархатный голос! Обольстительный, опасный, но такой манящий. Пугающий меня до дрожи той бурей чувств, что вызывает внутри каждый раз, когда я его слышу. Я кивнула ему, пытаясь улыбнуться дрожащими губами.

– Конечно! Я… Я скучала…

Он снова улыбается, на этот раз – с ноткой самодовольства.

– Хорошо. Тогда не будем медлить.

Горячие губы обжигают мне шею острыми, горячими поцелуями. Я провожу руками по его спине. Кристиан вздрагивает. В его глазах вспыхивает опасный огонь:

– Осторожней, дорогая. Я и так себя с трудом контролирую.

Он хватает меня за запястья, прижимает их к подушке над моей головой. Ведет дорожку поцелуев от запястья к плечу – и под кожей словно начинает полыхать пламя. Губы снова скользят по шее, слегка прикусывая тонкую кожу. Заставляя меня стонать и вскрикивать. Голова плывет от терпкого запаха. Все вокруг словно в тумане. Только он, только танец его рук и губ на обнаженной коже.

Я не сразу понимаю, что мои запястья снова свободны. Но и тогда больше не пытаюсь прикоснуться к нему. Стискиваю резные столбики спинки кровати, пытаясь хоть так контролировать себя, не дать себе закричать… А его ласки все откровеннее, все грубее. Поцелуи становятся жадными. Они больше похожи на укусы. Но и эта грубость заводит меня, заставляя просто извиваться от восторга.

Он обхватывает губами сосок, слегка сдавливает его – и мое тело изгибается ему навстречу в судороге желания. Боже, что он со мной делает? Почему мое тело словно стало чутким музыкальным инструментом, которого касается опытный настройщик? Отлаживает его, заставляет звучать по-новому… Добивается одной единственной верной ноты.