Когда они поднялись на холм напротив дома, Жерар сказал, что она может остановиться.
— Итак, что случилось?
Он внимательно выслушал длинный сбивчивый рассказ Бьянки.
— Значит, ему известно, что ребенок, которого вы носили, не от него? — Жерар неприязненно взглянул на нее. — Супружеская измена строго карается по закону. Клэй подаст на развод, и у вас отберут все.
Прислонившись к стволу дерева, Бьянка соскользнула на землю.
— Я столько сил вложила во все это. Он не может отобрать. Не может!
Жерар опустился на корточки рядом с ней.
— Но есть способ не допустить этого.
— Вы имеете в виду убийство? — спросила она, с ужасом глядя на него.
— Разве он не пытается уничтожить вас? Вы вернетесь в Англию, и все будут говорить, что вы не сумели удержать мужчину. В том числе и ваш отец.
Бьянке вспомнились постоянные насмешки отца. Он говорил, что, попробовав Николь, Клэй не захочет иметь с ней дела. И если она вернется обесчещенной, он ей это непременно припомнит.
— Но каким образом? — прошептала она. — И когда?
В глазах Жерара появился странный блеск.
— Скоро. Все должно произойти очень скоро. Чтобы Клэй не узнал о наших планах.
Неожиданно внимание Бьянки привлекло какое-то движение.
— Николь! — выдохнула она и зажала рот рукой.
Жерар быстро повернулся. За его спиной стояла Адель, наполовину скрытая ветвями кустарника. Николь пришлось долго убеждать мать, что гулять в рощице за домом безопасно. И сейчас Адель уже в третий раз отважилась прогуляться одна.
Шагнув к жене, Жерар схватил ее за руку и изо всех сил сжал ее.
— Что ты слышала?
— Убийство. — Она смотрела на него округлившимися от ужаса глазами.
Жерар ударил ее по щеке.
— Да! Убийство! Тебя убьют. Ты меня понимаешь? Если ты обмолвишься об этом хоть словом. А Николь и близнецов я отправлю на гильотину. Запомни это! — Он оттолкнул ее прочь.
Адель упала на колени, но быстро поднялась и помчалась к дому.
Жерар поправил галстук и повернулся к Бьянке. Вне себя от страха, она стояла, прислонившись к дереву.
— Что с вами? — сердито спросил он.
— Я никогда не видела вас таким, — прошептала Бьянка.
— Просто я защищаю вас, женщину, которую люблю! — Заметив, что Бьянка насторожилась, он продолжил: — Я должен был позаботиться о том, чтобы она не рассказала об услышанном.
— Она расскажет. Обязательно расскажет.
— Нет! Не расскажет после того, что я ей сказал. Она душевнобольная. Разве вы не заметили?
— Кто она? Она очень похожа на Николь.
— Это ее мать, — сказал он и добавил: — Встретимся завтра в час дня на том месте, где мы устраивали пикник. Там и обсудим, что делать дальше.
— Вы принесете ленч? — с надеждой в голосе спросила Бьянка.
— Разумеется. А теперь уходите, пока вас никто не заметил. Не хочу, чтобы нас видели вместе. Пока не хочу, — добавил он и, взяв ее за руку, повернул в направлении причала.
Когда Николь вернулась с мельницы, Джейни встретила ее у двери с озабоченным выражением лица.
— У твоей матушки сильный приступ. Никто не может ее успокоить.
Раздался душераздирающий крик, угрожая снести крышу с маленького домика, и Николь помчалась наверх.
— Мама! — сказала Николь и попыталась обнять мать. Миловидное лицо Адель было до неузнаваемости искажено гримасой.
— Дети! — пронзительно кричала Адель, размахивая руками. — Их головы! Их убьют, убьют! Повсюду кровь!
— Мама, прошу тебя, успокойся. Ты в безопасности! — Николь, как и Адель, говорила по-французски.
Джейни стояла на лестничной площадке.
— Кажется, она беспокоится о близнецах. Она ведь об этом говорит?
— Я тоже так думаю. Она говорит о детях. Но возможно, имеет в виду моих кузенов.
— Я так не думаю. Несколько минут назад она вбежала в дом и попыталась спрятать близнецов в чулане под лестницей.
— Надеюсь, дети не испугались?
Джейни пожала плечами:
— Они к ней привыкли. Они сидели в чулане и вышли оттуда, лишь когда я увела ее наверх.
— Он убьет их! — кричала Адель. — Я его раньше не знала. Толстая леди тоже может их убить.
— А теперь о чем она говорит? — спросила Джейни.
— Так, всякую чушь. Не принесешь ли лауданума? Она успокоится и заснет.
Когда Джейни ушла, Николь продолжила попытки успокоить Адель, но та неистовствовала. Она говорила об убийстве, гильотине и толстой женщине. Когда Адель упомянула имя Клэйтона, Николь насторожилась:
— Что ты сказала о Клэе?
— Клэй! Они и его убьют. И моих детей, всех моих детей. Они убьют королеву. Они убьют Клэя.
— Кто убьет Клэя?
— Они. Детоубийцы!
Джейни остановилась за спиной Николь.
— Похоже, она пытается что-то рассказать тебе. Мне показалось, что она произнесла имя Клэя.
Николь взяла из рук Джейни чашку чаю.
— Выпей это, мама. Ты сразу почувствуешь себя лучше.
Лауданум довольно быстро оказал действие.
Спустившись вниз, Николь увидела Жерара, который только что вошел в дом.
— Жерар, — обратилась к нему Николь, — не случилось ли сегодня чего-нибудь такого, что могло бы расстроить маму?
Он медленно повернулся к ней.
— Я ее не видел. У нее снова приступ?
— Не притворяйтесь, будто вас это беспокоит, — сказала Джейни. Она спустилась вниз следом за Николь и подошла к камину. — Учитывая, что она ваша жена, могли бы проявить к ней хотя бы жалость.
— Я не намерен обсуждать свои чувства с такой, как вы, — презрительно ответил Жерар.
— Прекратите! — приказала Николь. — Моя мать нуждается в помощи. А от вашей болтовни никакого проку.
Жерар махнул рукой:
— У нее всего-навсего приступ. Пора бы вам к ним привыкнуть.
Николь подошла к столу.
— Нет, этот приступ не похож на предыдущие. Она как будто пыталась мне что-то сказать.
Жерар искоса взглянул на нее:
— Что она может сказать, кроме того, о чем уже говорила сотню раз? Она только и говорит, что об убийствах и смерти.
— Правильно, — задумчиво сказала Николь. — Только на этот раз она упомянула имя Клэя.
— Клэя? — удивилась Джейни. — Но она его раньше никогда не встречала, не так ли?
— Насколько мне известно, нет. И еще она говорила о толстой женщине.
— Ну, о том, кто это такая, и гадать нечего, — неприязненно фыркнула Джейни.
— Что правда, то правда, — подтвердил с несвойственным ему энтузиазмом Жерар. — Она, должно быть, видела Клэя и Бьянку вместе, а поскольку незнакома с ними, испугалась.
— Возможно, — сказала Николь. — Но я думаю, что все не так просто. За всем этим что-то кроется. Она сказала, что кто-то пытается убить Клэя.
— Она всегда говорит, что кто-то кого-то пытается убить, — раздраженно бросил Жерар.
— Возможно, но она впервые перепутала прошлое с настоящим.
— Бесполезно тревожиться об этом сейчас, — сказала Джейни. — Утром попытайся поговорить с матерью. Может быть, выспавшись, она сможет что-нибудь объяснить. А теперь сядь за стол и поужинай.
В домике было темно и тихо. Снаружи, неподалеку от дома, медленно несла воды река, несколько спрямившая свое русло. Сентябрь выдался необычайно теплый, и четверо в чердачном помещении спали, не укрываясь одеялами.
Адель всю ночь ворочалась, хотя выпила большую дозу снотворного. Ее мучили кошмары. Она знала, что должна что-то рассказать, но не знала, как это сделать. В ее сознании король и королева Франции странным образом смешались с фермером по имени Клэйтон, чье лицо ей не удалось разглядеть. Но она чувствовала, что смерть угрожает и ему, и всем остальным.
Жерар загасил тонкую сигару и тихо встал с постели. Он стоял и смотрел вниз на свою жену. Он уже много месяцев не прикасался к ней. Во Франции он считал, что удостоился большой чести, женившись на Адель, одной из Куртеленов, хотя она была значительно старше его. Но когда он увидел Николь, то влюбился в нее с первого взгляда.
Он, бесшумно ступая, обошел кровать и сел на краешек возле Адель. Затем взял свою подушку.
Адель на мгновение открыла глаза, и подушка опустилась на ее лицо. Она стала сопротивляться, но поняла, что это бесполезно. Она ждала этого. Все годы, проведенные в тюрьме, она каждое мгновение ждала смерти. И теперь она была к ней готова.