Айрин очнулась от шума голосов. Кто-то открывал дверцу машины.
— Ребенок! Возьмите у меня ребенка... — С трудом, повернув голову, она встретилась глазами с мужчиной, заглядывающим внутрь салона.
Спина больше не болела. Айрин вообще ее не чувствовала. Зато она чувствовала запах бензина и — тревогу людей, толпящихся снаружи. Под собой она ощущала теплое тельце Федерико. Он шевелился. Значит, был жив.
— Заберите ребенка, — слабо повторила Айрин. Говорить было тяжело и невозможно двинуться, как будто ее придавило сверху чем-то очень тяжелым.
— Скорее! Здесь ребенок! — крикнул кто-то. — Металл придется резать, иначе мы не вытащим женщину.
Женщину, недоуменно подумала Айрин. Какую женщину? Эмили?
Она терпеливо ждала, пока из-под нее вынимали Федерико. Похоже, он не пострадал.
— Скажите графу, что с мальчиком все в порядке. Он будет волноваться. — Айрин, с трудом шевеля губами, продиктовала адрес и телефонный номер Мигеля и снова потеряла сознание.
***
Дорога до места аварии заняла у Мигеля менее получаса. Он вел машину быстрее Эмили, с ужасом представляя то, что предстанет его глазам. Звонивший полицейский сообщил ему, что Федерико невредим.
— А моя жена?
— Ее сдавило на заднем сиденье. Похоже, она накрыла ребенка своим телом. Всю заднюю часть машины сплющило, и ваша жена оказалась придавленной ею.
Чувствуя, как холодеют руки, Мигель очень осторожно положил трубку на рычаг. Надо бежать. Надо ехать. Но он не мог двинуться с места.
— Синьор, синьор, — плача, повторяла Тереса, пытаясь заглянуть ему в лицо. — Антонио поедет с вами. Он повезет вас.
— Нет. — Мигель встал, превозмогая слабость и свинцовую тяжесть во всем теле. — Не надо. Мне уже лучше. Я поеду один.
Когда он прибыл на место происшествия, там уже стояли полицейские машины, толпились люди.
— Вашу жену невозможно вытащить просто так, — сказал ему полицейский. — Придется резать металлическую обшивку. Уже послали за специальной техникой.
Мигель почувствовал, как сердце медленно опускается куда-то вниз.
— Пропустите меня к жене, — проговорил он без всякого выражения.
— Она сейчас без сознания, — нахмурился полицейский. — Вокруг разлито горючее. Имейте в виду, что здесь опасно находиться.
Не отвечая ни слова, Мигель прошел сквозь толпу и замер. Это было еще страшнее, чем авария, в которую попала Габриэла. Машину расплющило в лепешку. Причем, водительское место практически не пострадало, а вот заднее сиденье...
— Просто чудо, что ваш сынок цел и невредим, — заметил полицейский. — Ваша жена спасла его. Удивительная штука, материнская любовь. Вот только жену вашу трогать пока никак нельзя. Мы даже не знаем, что с ней. Около нее сейчас врач. Пытается разговаривать с ней.
Мигель на подкашивающихся ногах подошел к распахнутой дверце, около которой сидел на корточках врач.
— Вы что-нибудь чувствуете? — спрашивал тот очень спокойно, поглаживая тонкую женскую руку, которая высовывалась из машины.
***
Айрин никак не могла понять, о чем ее спрашивают. Больше всего ей хотелось закрыть глаза и провалиться в сон. Все тело было налито свинцовой тяжестью, оно казалось каким-то чужим, странным.
— Только не закрывайте глаза, — уговаривал врач. Вот он повернул голову к кому-то, кого Айрин не видела. Ей стало страшно. Что происходит? Что с ней будет? Почему она ничего не чувствует?
— Самое главное — не дать ей отключиться, — объяснял врач побледневшему Мигелю. — Мы не знаем, насколько сильно пострадала ваша жена. Надо все время говорить с ней, отвлекать, не давать закрыть глаза.
— Я буду разговаривать с ней, — быстро ответил Мигель, присаживаясь на корточки около открытой дверцы.
***
Айрин медленно выплывала откуда-то из небытия. Ей показалось, что она слышит голос Мигеля, который просит ее открыть глаза. Но откуда он может здесь оказаться? Она медленно приподняла тяжелые веки. Мигель! Может быть, ей чудится? Но нет, кажется, он и вправду был здесь, рядом с ней!
Радость слегка оживила Айрин.
— Я пыталась остановить Эмили, — прошептала она виновато, — но она схватила Федерико, и мне пришлось поехать с ней.
На глазах у Айрин выступили слезы, и Мигель осторожно стер их носовым платком. Скосив глаза на платок, девушка испуганно охнула. Он был весь в крови.
— Ты порезался, — сказала она встревожено.
— Ничего страшного, — ответил он коротко.
Он говорит так отрывисто, потому, что сердится на меня, решила Айрин. Я постоянно доставляю ему одни только неприятности. Ему не нужна такая жена. И такая няня — тоже.
Не догадываясь о тревожащих ее мыслях, Мигель опустил голову, пытаясь скрыть слезы. Эта кровь была с порезов на лице Айрин. Врач сказал, что они совершенно не опасны, но Мигель не хотел еще больше пугать ее. Внутри машины было очень жарко, и ноги Мигеля уже затекли от сидения на корточках, но он, не замечая ничего вокруг, крепко держал Айрин за руку, постоянно разговаривая с ней, рассказывая ей, какая она молодец, уверяя, что Федерико совершенно здоров.
— Как ты себя чувствуешь? — спрашивал он поминутно. — У тебя что-нибудь болит?
— Спина болела только в первый момент. А теперь ничего не болит.
— Вот и хорошо. — Мысленно Мигель поклялся, что будет заботиться об Айрин всю свою жизнь, каким бы ни было ее увечье. Ведь это он виноват во всем, что с ней произошло.
— А где Эмили? — вспомнила вдруг Айрин.
— Неизвестно, — честно ответил Мигель. Кто-то из очевидцев уже успел сказать ему, что видел женщину, убегающую с места аварии, и Мигель решил, что это была Эмили.
Подъехала аварийная машина с оборудованием.
— Что там за шум? — забеспокоилась Айрин.
— Сейчас тебя освободят, — ответил Мигель поспешно. Он заметил, что под Айрин постепенно растекается лужа крови.
— Мне больно, — шепнула она, когда начали приподнимать груду искореженного металла.
Но к ним уже шел врач со шприцем в руке.
— Не бойтесь, сейчас я сделаю укол, и боль пройдет.
Айрин слабо сжала руку Мигеля и закрыла глаза.
***
Эмили, задыхаясь и прихрамывая, бежала по шоссе. Саднили порезы и царапины на руках и ногах, волосы растрепались, юбка была порвана.
Позади в очередной раз раздался характерный шум мотора. Эмили отчаянно замахала рукой, но машина с шумом промчалась мимо.
Чертовы испанцы, хоть бы один притормозил. У них, видите ли, не принято подбирать голосующих. Скорее бы убраться из этой проклятой страны, где все всегда идет наперекосяк. Хорошо хоть, что она успела скрыться до появления полиции. Иначе застряла бы здесь неизвестно насколько.
Эмили зябко передернула плечами, вспоминая визг тормозов, лязг и скрежет металла. Похоже, она не справилась с управлением. Интересно, жива ли нянька? Видит бог, она не хотела ее смерти. А Федерико... жаль, конечно, все-таки он был ее внуком. Но о какой любви можно говорить, если она в глаза не видела мальчишку? Да и на что там смотреть? Младенец, он и есть младенец. Они все одинаковые. Она и собственного-то сына не особенно любила в этом возрасте... Но все равно жаль. Она не думала, что все так получится. Позади, послышался шум мотора, и Эмили, не оглядываясь, подняла руку — без особой надежды, так, на всякий случай.
— Ну, леди, вы будете садиться? — спросили ее по-английски.
Вздрогнув от неожиданности, Эмили удивленно повернула голову. Машина остановилась практически вровень с ней, и из окна выглядывал краснолицый господин явно не испанской наружности. Типичный американец.
Неужели соотечественник? Но должно же ей хоть в чем-то повезти!
Эмили, не раздумывая, распахнула дверцу и буквально рухнула на сидение.
— Спасибо, что остановились. Я уже потеряла надежду поймать машину.
— О, вы не испанка? Впрочем, вы и не похожи. — Мужчина, обернувшись через плечо, окинул ее любопытным взглядом. — Что с вами произошло? Авария?
— Нет-нет. — Черт, она даже не придумала, как отвечать на расспросы. — Я поссорилась с другом... в пути... выскочила из машины почти на ходу...