Галина Лифшиц - Невеста трех женихов

Только под утро сморила их усталость.

– Ты совсем неопытный малыш, – прошептал, засыпая, Марио.

– Это плохо? – спросила Света, вовсе не расстроившаяся от того, как оценил ее искушенность в любовных делах муж.

– Пока нет. Ты же научишься, – пообещал он.

Светка удивилась:

– А чему тут учиться? Если есть любовь, учиться не надо. Надо друг друга чувствовать.

– Мы еще об этом будем много говорить. Я почти сплю. И ты спи. А учиться надо обязательно.

Больше она не смогла ничего добиться. Он беспробудно спал.

Что было делать? Уснула и она.

И безмятежно проспала почти весь день, пока Марио был на каких-то там важных переговорах, отстаивая свои будущие доходы.

Они ужинали вместе, и Светка очень серьезно и настойчиво расспрашивала, чему ей следует научиться для полного их семейного счастья.

– Тебе нужно научиться не стесняться и делать все, что мне приятно.

– А ты? Ты будешь всегда делать то, что мне приятно?

– Конечно, – самоуверенно отвечал Марио. – А что? Тебе ночью было неприятно? Что-то было не так?

Светка задумалась. Как объяснить? Все так. Все было в итоге замечательно. Но…

– А если я устану? Или буду больна? Ты все равно станешь делать все, что приятно тебе? – стараясь быть деликатной, задала она свой вопрос.

– Мама говорит: если женщина хочет удержать мужа, ее дело – стараться.

– Как это – удержать мужа? Разве если муж любит, его надо еще как-то удерживать? А если разлюбил, разве удержишь? – наивно возмущалась Светка.

Она не привыкла думать о женских ухищрениях, стараниях, уловках. Мысль о том, что надо как-то ломать себя, выкручиваться, подстраиваться, казалась ей дикой.

– Ты что? Изменять мне собрался? – обиделась она. – Сравнивать меня будешь с кем-то еще?

– Нет, глупыш. Изменять я не собрался. И даже не надейся. Только ты. Навсегда, – уверил Марио.

– Ты уверен?

– Конечно, да. Я же себя знаю. Я верный. В маму пошел. Она как полюбила папу, так на всю жизнь.

– А папа? Он как? Он что – изменял?

Марио насупился.

– Это их дела. А я о нас. Я всегда мечтал о такой жене, как моя мама.

«Вот это да», – подумала Светка. Ни один бы парень из тех, кого она прежде знала, из своих, не заявил бы такое молодой жене. Постеснялся бы, наверное. Ведь что тут скажешь, кроме как «маменькин сынок»? А ей теперь как? Во всем на чужую маму равняться? С другой стороны, что-то в ней есть, раз он выбрал ее.

– И что? Неужели нашел? – улыбнулась она.

– Представь себе, да. Ты такая же. Я верю тебе. Верю, что мы с тобой на всю жизнь.

– А почему же я тогда должна стараться? Если мы все равно на всю жизнь?

– Потому и должна, что раз мы с тобой навсегда вместе, нам нельзя об этом пожалеть. Нам надо стремиться дарить друг другу счастье, удовольствие.

– Тогда – давай! Учи! Я буду очень стараться.

Она только сейчас поняла, насколько прав Марио. Почему раньше она о таком не задумывалась?

Эта ночь оказалась очень долгой и возмутительно короткой: просто несказанно волшебной. Света чувствовала себя бесконечно счастливой и готовой на все ради любимого. Ведь они существуют ради друг друга. Они – единое целое. Пусть так будет всегда.

Она знала, что Марио чувствует то же самое. Их сердца бились, как одно. Не различить.

Эти последние две московские ночи были драгоценной наградой за пережитое! Разве забудет когда-нибудь Света, как они, обнявшись, любовались из их окна подсвеченным ночным Кремлем!

– Я счастлив, что у меня будут русские дети, – блаженно шептал Марио.

– Да? У вас будут русские дети, надо же! А у меня – итальянские! Есть такой талантливый народ. Далеко-далеко отсюда. Но вы, конечно, не знаете.

– О, мадам – итальянка?

– Да-да, я итальянка, меня зовут Кьяра. А вы, господин, вы, я вижу, русский?

– Да, я русский. Меня зовут Мариан. Это известное русское имя. Вам уже встречалось оно когда-нибудь?

– Ого! Мариан! Вот так имя! – хохотала Светка.

Почему-то подобные незамысловатые диалоги дико смешили их. Просто радость переполняла.

Так счастливо начиналась новая жизнь.

Перелет из Москвы в Милан прошел без всяких кошмарных снов, легко и быстро. У них наконец-то появилось время поговорить о свадебной церемонии. Света показала перевод сценария и текстов невестиных плачей. Муж только слегка подправил некоторые речевые обороты, с которыми она не справилась.

На отдых после перелета отводился один день. Следующий день – предсвадебные обряды. Потом с утра – венчание, а после венчания – свадебный пир.

Подруги хорошо поработали. Получалось захватывающее кино, с пением, танцами, вручением подарков родственникам жениха.

– А мы что же? Мы же тоже должны вашим делать подарки? – встревожился Марио.

– В принципе, да. Так полагалось. Но вы – чужеземцы. У вас свои обычаи. Так что не волнуйтесь. Вам подарки будут. А мы обойдемся.

– Ну уж нет! Мы хоть и чужеземцы, а праздники любим не меньше вашего. И подарки любим делать. Все устроим. Хорошо, что день в запасе есть, – постановил муж. – А что там насчет шуб у тебя написано?

– Да это плюнь. Это Аська так написала. Ее всегда неумолимо тянет к роскоши. До смешного доходит. Про шубы – это она где-то нарыла. Так вроде полагалось, но это все ерунда, мы уж над этим посмеялись, когда план составляли.

– Дай-ка, дай-ка сюда. – Марио внимательно прочитал весь их подробный расклад. – Хотелось бы мне послушать, как вы поете. Ты мне никогда не пела. Красиво будет?

– Мы постараемся. А что не пела… Так еще спою. У нас вся жизнь впереди. Споемся.

– И я тебе спою, дорогая.

Марио тихонько запел ей на ушко любимую ее песенку «Soli[6]».

Как же красиво звучал его голос, мелодия песни, любимый ее итальянский! Неужели это все с ней происходит? И ей поет этот красивый мужчина? И он – ее муж?

В аэропорту их встречали радостные нарядные Светкины родные. Егорка совсем вырос и превратился в юного красавца. Бабушка похудела, загорела, изменила прическу. Мама с папой волновались, разглядывая зятя. Дорис (куда же без нее) радостно напрыгивала на Светку и хрюкала, как хорошо подросший поросенок. Все предшествующие встрече жуткие московские впечатления мгновенно испарились, рассеялись.

Начались веселые хлопоты. Марио собирался везти всю новую родню в миланский дом его семьи, но они заблаговременно заселились в отеле неподалеку. В том же отеле ждали Светку Ася с Инкой для обсуждения последних деталей. Как все-таки хорошо, что Марио прилетел в Москву! Иначе у них среди всей этой кутерьмы времени друг на друга не осталось бы ни минуточки. К тому же, согласно всем старым свадебным правилам, жених и не должен был видеть невесту перед свадьбой. Не важно, что они уже муж и жена. Все теперь будет по-новому, по-настоящему.

Родителей Марио Света в день прилета так и не увидела: отец инспектировал свое предприятие в Румынии и возвращался только вечером, а мама занималась организацией приема гостей.

– А все-таки странно, – хмыкнула Светкина мама. – Как это нас не встретить? Мы бы все побросали…

– Со своим уставом в чужой монастырь не лезут, – прервал ее размышления папа.

Тему больше не поднимали. Тем более Марио всех расположил к себе и обаянием, и трепетно-любовным отношением к молодой жене, и горячим старанием всем угодить.

Бабушка не ворчала, смирилась, поняв плюсы нынешнего Светкиного положения: они и правда будут ближе друг к другу. Соскучились, сели на поезд, виз никаких не требуется. Ничего, все образуется.

Ася собрала всех в своем номере для вручения костюмов. Она уж если занималась чем-то, то с полной самоотдачей и дотошностью. Надежная она у них была, гранитная, алмазная.

– Вот, любуйтесь! Четыре платья привезла.

Она развесила сказочные наряды так, чтобы их легко было рассмотреть.

Подруги ахнули.

– Аська, это же целое состояние!

– Гулять так гулять! Один раз живем! – махнула по-купечески рукой уверенная в своих возможностях, щедрая жена успешного банкира.

– А почему четыре? – спросила Света.