Эбби Грин - Невинные брачные шалости

– Воды… отошли… ребенок вот-вот появится.

Какое-то время он смотрел на нее, потеряв дар речи, но Кьяра схватила его за руку.

– Именно это и случилось с моей мамой, Нико. Она родила меня прямо в замке… а потом у нее были осложнения. Она больше не могла иметь детей. Я боюсь!

Одним быстрым движением Николо поднял жену на руки и произнес:

– Этого не произойдет с тобой. Я сейчас отнесу тебя в машину и отвезу в больницу.

Кьяра, ощущая приближение новой схватки, взмолилась:

– У нас нет времени, Нико… я чувствую. Вызови скорую помощь, они подскажут, что делать.

Николо отнес ее в кровать и позвонил в скорую, и Кьяра не помнила больше ничего. Она отчаянно цеплялась за жизнь – все, что было в ее силах, – это смотреть на Нико и выполнять его указания. После долгих часов непрерывной боли она вдруг почувст вовала некое движение между ног и увидела потрясенное лицо Николо. Он держал в руках их дочь. Потом все вокруг замерцало ярким светом, и наступила блаженная тьма, забвение.

– С радостью сообщаю вам, синьора Санто-Доменико, что все обошлось. Не вижу причины не отпустить вас завтра домой, – сообщил врач.

Кьяра не могла заглушить чувство тревоги, хотя спящая малышка в ее руках выглядела абсолютно здоровой.

– Не было осложнений?

Врач бросил взгляд на Николо.

– Ваш муж рассказал мне, что произошло с вашей матушкой, но, к счастью, вам не о чем бес покоиться. У вас были идеальные роды – спасибо супругу, – вы просто потеряли сознание от боли и шока. – Похлопав пациентку по руке, доктор произнес: – Я еще вернусь, проверю ваше самочувствие, но прошу вас, не переживайте. Все в порядке.

Кьяра с трудом улыбнулась, чувствуя волну облегчения. Однако ее беспокоила еще одна деталь: она помнила, что накануне призналась в своих чувствах Нико и не добилась от него ничего, кроме заявления о том, что она не может его оставить.

– Кьяра…

Она с неохотой посмотрела на мужа.

– Отправляйся домой, Нико, – сказала она. – Спасибо тебе за все, что ты сделал, это было чудесно. Я не знаю, что бы случилось, если бы не ты.

Лицо его потемнело.

– Я вообще-то твой муж, так что можешь меня не благодарить. Это оказалось самым невероятным, что случилось в моей жизни.

Сердце Кьяры сжалось – она вспомнила пораженное лицо мужа, держащего на руках новорожденную дочь. Никогда прежде она не видела у него такого выражения лица.

– Кьяра, нам нужно поговорить, – произнес Николо.

Она лишь покачала головой.

– Я устала, Нико. Отправляйся домой, у нас еще будет время поговорить.

На миг ей показалось, что он начнет возражать, но, вздохнув, муж ответил:

– Ладно. Я приду потом.

Кьяра хотела попросить его не приходить, но он уже вышел из палаты. Отвернувшись к окну, она всхлипнула. Последние несколько часов вытянули у нее все силы, и нужно было отдохнуть, ведь ей еще предстоит долгий разговор с мужем, который будет настаивать, что им следует остаться вместе, несмотря на то что он ее не любит.

Обратив взгляд на новорожденную дочь, Кьяра ощутила прилив радости и благодарности оттого, что ее ребенок родился здоровым. На какое-то время она решила позабыть обо всем.

* * *

Проснувшись, Кьяра тут же проверила колыбельку рядом со своей кроватью – однако девочки не было рядом. На миг ее охватила паника, и она подняла голову. Взору ее предстала невероятная картина. Нико держал ребенка на руках, и палец его был зажат в крохотном кулачке малышки. На лице его было написано неподдельное восхищение, и Кьяра моментально поняла все. Он все же умел любить – только чувства его были не для нее, а для их дочери. На какой-то миг Кьяра даже почувствовала, что ревнует.

Николо, должно быть, почувствовал ее взгляд, потому что поднял глаза – и тут же выражение нежности сменилось привычной непроницаемой маской. В этот момент Кьяра поняла, что не найдет в себе силы, чтобы провести всю жизнь с человеком, который ее не любит. Не важно даже, что он любит их дочь.

Нико смотрел в ярко-зеленые глаза Кьяры – казалось, они обезоруживают его, видят насквозь. Интересно, видела ли она его в тот момент, когда, держа на руках маленькую дочку, он буквально потерял голову от восхищения? Когда она только родилась, ему показалось, что с ним приключилось настоящее чудо, – но эйфория быстро уступила место ужасу, когда Нико понял, что Кьяра без сознания. Никогда больше он не пожелал бы испытать подобный ужас! Казалось, в тот момент вся жизнь пронеслась у него перед глазами. Рухнули стены, которые он воздвигал в течение многих лет, и душу стали заполнять эмоции. Каким же он был идиотом, считая, что сумеет держать на расстоянии такую женщину, как Кьяра Карузо!

К счастью, все обошлось, и Кьяра с девочкой остались живы и здоровы. И сейчас Николо переполняли волнение, радость и возбуждение. Взяв Софию на руки, он понес ее к матери. Ему хотелось признаться в своих чувствах, но он не знал, с чего начать. Передав девочку жене, он начал:

– Кьяра…

Но она, взглянув на него, произнесла:

– Мне нужно накормить ее и переодеть.

Слова ее прозвучали точно удар хлыста. Нико вспомнился самый первый день их знакомства – тогда, держа в руках его визитку, Кьяра точно так же отказывалась встретить его взгляд. Именно тогда, наверное, она и затронула струны его души – и это было куда больше, нежели просто удар по самолюбию.

– Кьяра, – снова начал он.

Она подняла лицо – однако на нем не читалось практически ничего.

– Все хорошо. Иди, Нико, уже поздно.

Нико понял, что потерпел поражение. Кьяра, без сомнения, очень похожа на него самого, – но это означает, что ему предстоит хоть и сложная, но стоящая вещь: уговорить ее выслушать его и поверить.

На следующий день Кьяру и Софию выписали, и они отправились домой. Николо встречал их на новом вместительном автомобиле с установленным на заднем сиденье креслом для новорожденного. Кьяра понимала, что рано или поздно им придется поговорить с мужем. Однако пока она не могла заставить себя начать этот разговор. Она так устала…

В замке их встречал весь персонал – Мария, лучившаяся восторгом, кудахтала над Софией, и даже садовники не скрывали радостных улыбок. Верный Спайро подошел к хозяйке и ткнулся носом ей в ногу. Кьяра понесла девочку в детскую, оборудованную напротив главной спальни, – это была огромная, залитая солнцем комната с яркой мебелью и росписью на стенах. Но сейчас, войдя, она обнаружила нечто новое: повсюду, куда ни кинь взгляд, виднелись игрушки разных размеров и цветов, а посередине стояло роскошное кресло-качалка с подставкой для ног и широкими подлокотниками, идеальное для грудного вскармливания.

Кьяра спросила потрясенно:

– Это ты позаботился обо всем?

Николо, стоящий сзади, осторожно ответил:

– Я просто кое-что добавил.

Кьяра, чувствуя, что вот-вот расплачется, слегка обернулась и сказала:

– Спасибо, они прекрасны. Я сейчас переодену Софию и покормлю – можешь оставить нас одних?

Воцарилось молчание, но наконец Нико ответил:

– Конечно.

Кьяра ощущала себя отвратительно – и ненавидела себя же за это, – но не могла позволить Нико присутствовать в такой важный для нее момент.

– Кьяра… проснись.

Открыв глаза, девушка рванулась вперед и поняла, что сидит в кресле-качалке. Нико поймал ее.

– Ты заснула. Мария через полчаса подаст ужин, я приготовил тебе ванну.

Кьяра поглядела на колыбель, где спала девочка.

– София…

– В полном порядке, – твердо отозвался Нико. – Я уложил ее и переодел.

– Ты все сделал один? – переспросила Кьяра, не веря своим ушам.

– Мария мне помогла. – Он показал жене устройство «радионяня». – Мы услышим, если она проснется.

Кьяра с сожалением подумала, что это она должна была показывать мужу, как заботиться о ребенке, – но все проспала. В тот же момент она поняла, что буквально умирает от голода и очень устала. На ней по-прежнему была одежда, в которой ее привезли из больницы.

Пройдя за Нико в главную спальню, она увидела в прилегающей ванной огромную наполненную водой ванну. Рядом лежала чистая одежда – мягкие легинсы, длинный и свободный кашемировый топ и белье. Удобная одежда. Улегшись в теплую воду, Кьяра застонала от блаженства. Она снова было задремала, но ее разбудил стук в дверь: Нико предусмотрительно пришел проведать супругу.