Его обутые ноги торчали над подлокотником. Мужчина расплющил веки и сощурился. В глаза ему ударил утренний солнечный свет, льющийся сквозь окна. Издав стон, Ник заслонился от света рукой.
– Без криков и скандалов вам жизнь не мила?
– Я не кричу, – заявила Мередит, слегка пнув носком туфли пустую бутылку из-под виски, лежавшую на ковре. – Вы, судя по всему, страдаете от последствий чрезмерных возлияний, милорд. В вашем состоянии даже шепот покажется воплем.
– Не знаю, как там на самом деле, миледи, но я благодарю вас за то, что вы понизили свой голос.
Сие вежливое замечание прозвучало у нее за спиной.
Мередит резко развернулась: «доктор Свелл», держась за голову, лежал там на кушетке. Он был облачен в ту же самую одежду, что и накануне, вот только после ночи, проведенной подобно Нику, одеяние «доктора» находилось в весьма плачевном состоянии. Рядом с ним на полу валялась другая пустая бутылка из-под виски.
– Доктор Свелл! – Женщина смутилась, вспомнив события прошлого дня. Руки невольно коснулись живота, на котором уже не было никакой накладки.
– Доброе утро.
Рассказал ли Ник врачу про обман? Если и нет, то хороший доктор сам во всем легко разберется. Врач ни за что не поверит, что ночью у нее был выкидыш, а на следующее утро она встала и вот так свободно расхаживает по дому. Имелось единственное правдоподобное объяснение случившегося. Если Ник еще ничего ему не рассказал, одного профессионального взгляда на нее хватит, чтобы понять: она всех обманывала.
Несмотря на свое недостойное леди появление в библиотеке, в Мередит проснулась гостеприимная хозяйка.
– Я была уверена, что прислуга приготовила для вас спальню. Вам не стоило располагаться в библиотеке.
Свелл сел на кушетке и взъерошил свои темные волосы обеими руками. Пряди разлетелись во все стороны. Мнимый врач уставился на нее мутными глазами. Челюсть его ходила туда-сюда, словно в горле очень пересохло. Если он и заприметил отсутствие у нее вчерашнего живота, то не подал виду.
– Ну, Ник намеревался спать здесь, а пить в одиночестве мужчине не годится, поэтому я решил составить ему компанию.
Графиню удивили такие проявления фамильярности.
– Как непростительно со стороны лорда Брукшира не позаботиться о вашем спокойном сне. Вы, должно быть, очень проголодались, доктор? Может, мне позвонить, чтобы принесли завтрак?
– Эй, Ник! – сказал Свелл. Он перестал почесывать голову и, не глянув на графиню, посмотрел на лорда Брукшира. – Не собираешься мне помогать? – Промолвив это, мужчина бросил мимолетный взгляд на Мередит.
– Он не врач, – немного раздраженно пробурчал Ник с видом человека, которому помешали выспаться.
Столь возмутительное заявление заставило графиню оглянуться на пребывающего в полусне человека. Тот лежал не двигаясь, прикрыв лицо рукой так, словно ничего особо важного сейчас сообщено не было.
– Что?! – воскликнула женщина, снова поворачиваясь к мнимому врачу. – Кто вы такой?
– Мак Свелл, деловой партнер Ника. – Сконфуженно пожав плечами, мнимый врач попытался улизнуть из библиотеки.
– Ах так! Мистер Свелл! Вы… вы… – Мередит хотелось отыскать слова достаточно унизительные, чтобы взять за живое этого трусливо сбегающего от нее негодяя, но мнимый доктор уже успел прикрыть за собой дверь. Она хотела броситься за ним в погоню, однако внезапно осознала: тот, кто действительно заслуживает ее гнева, остался лежать на диване.
– Опять кричите, – пробурчал Ник.
– Еще как кричу, черт возьми!
Мередит повернулась, слишком рассерженная, чтобы обращать внимание на то, в какие слова облекает свою досаду. Уперев руки в бока, она дала волю распиравшему ее негодованию.
– Как вы посмели ввести этого человека в мой дом и заявить, будто он врач? Как вы могли предложить, чтобы он осмотрел меня?
– Так далеко я бы не пошел. Я блефовал.
Женщина ударила себя кулаком по ладони, вспоминая ту развязность, с которой Мак Свелл подмигивал ей.
– Мне следовало обо всем догадаться еще тогда, когда он мне подмигнул.
– Кончайте-ка со своим кошачьим концертом. Вы понятия не имеете, кто я такой. Я всю жизнь использую людей, чтобы достичь своего. Вы влетели сюда с какой-то целью? Если нет, то я хочу еще немного поспать.
Подавив в себе бьющуюся в истерике оскорбленную гордость, женщина перевела дух. Существовал куда более важный вопрос, который следовало обсудить, чем то, является или нет Мак Свелл врачом. Она заговорила вполне спокойным тоном, про себя молясь, чтобы тетушка всего лишь чего-то недопоняла.
– Моя тетя сообщила мне, что вы решили, будто я должна повторно выйти замуж.
Мужчина что-то проворчал в ответ. По крайней мере, это совсем не было похоже на отрицание, как она надеялась. Мередит разгладила складки на юбках из легкой полушерстяной ткани, стараясь не выходить из себя.
– Мне пришлось прийти. Нам надо обсудить это.
Молчание затянулось, и Мередит подумала, что он вновь заснул.
– Прежде о таком речь не шла.
В ответ – тишина. Подойдя ближе, графиня наклонилась, стараясь заглянуть ему в глаза, которые Ник прикрывал рукой. Должно быть, он услышал ее шаги, поэтому, убрав руку, из-под полуопущенных ресниц взглянул на женщину. Они оказались буквально нос к носу.
– Вы еще здесь? – спросил он.
Запах спиртного ударил ей в нос. Мередит поморщилась. Выпрямившись, она негодующе поджала губы.
– От вас пахнет, словно вы ночевали в пивоварне. – Графиня прижала тыльную сторону ладони к своему носу. Уж слишком неприятен был этот запах.
Тяжело застонав, мужчина медленно поднялся с дивана. Его обутые в высокие сапоги ноги со стуком опустились на пол.
– Леди! Извините за прямоту, но вы словно геморрой, – не глядя в ее сторону, произнес он, опустив голову на руки и растрепав темные, мягкие на вид волосы. – Касательно нашего вчерашнего разговора, так я передумал. Если я отошлю вас подальше, то лишь отсрочу неприятности. Куда надежнее будет выдать вас замуж. Тогда вы станете его головной болью, а не моей.
Мередит крепко сжала руки.
– Лучше отошлите меня подальше.
– Серьезно? – Совершеннейшая безучастность, звучащая в его голосе, свидетельствовала о том, что графу глубоко безразличны ее желания.
Мередит с отчаянием думала о том, что же привело к тому, что он за одну ночь переменил свое первоначальное решение.
– Я предпочла бы оставаться вдовой, – заявила графиня. – Считайте, что меня нет. Даю вам честное слово: я никогда больше не доставлю вам неудобств. Вы никогда больше обо мне не услышите. Это надежнее повторного замужества.
Оторвав голову от ладоней, на которых она покоилась, Ник посмотрел на графиню налитыми кровью глазами.
– Как по мне, ваше честное слово не многого стоит.
Мередит пропустила мимо ушей это оскорбительное для ее чести замечание. Заявление лорда Брукшира не было неожиданным и, пожалуй, являлось вполне заслуженным. Однако надо попробовать переубедить его.
– Но мое участие в новом сезоне будет для вас несколько наклáдным мероприятием. Зачем вам эти хлопоты?
Уголки его губ растянулись в усмешке.
– Как же вы заботитесь о моем удобстве! Вы подлинная альтруистка! Однако, сдается мне, пару месяцев относительного неудобства – небольшая цена за возможность навсегда избавиться от вас, – произнес он и вновь уронил голову на ладони. – Если вы намерены свести с ума еще одного мужчину, пусть это будет ваш законный супруг. По крайней мере, он будет иметь все права хорошенько взгреть вас за это.
Женщина перевела дух, стараясь сохранить самообладание.
– Я понимаю, что у вас есть основания не доверять мне, – проглотив застрявшую в горле гордость, молвила Мередит, – но у меня нет причин в дальнейшем доставлять вам беспокойство…
– У вас и прежде их не было, – устало произнес Ник с явным презрением в голосе. – Вы относитесь к самому худшему роду лгуний. Вы стараетесь оправдать свою ложь. Если видите перед собой цель, ваше чудовищное высокомерие не позволяет вам подумать о том, что, помимо интриг и обмана, есть другие пути добиться желаемого.
Жар, поднявшись по горлу, достиг ее щек. Неужели она до такой степени эгоистична? Неужели ее обман нельзя простить? Нет. Она отказывалась в это верить. Он просто не понимает, что двигало ею. Она впала в отчаяние и боялась не столько за себя, сколько за других.
«Но ты хотела ребенка», – напомнил ей тонюсенький голосок у нее в голове.