От злости щеки ее вспыхнули огнем, да и вся Мередит покраснела до корней волос. Женщина отказывалась верить собственным ушам. Этот светский пария[7] еще осмеливается читать ей нравоучения, когда сам только тем и занимается, что оскорбляет благопристойность и чувства других людей. Мередит отмела в сторону остатки сомнений насчет собственного поведения, которые у нее до сих пор оставались. На его мнение не стоит обращать внимания. Совсем недавно граф откровенно флиртовал с замужней женщиной, вовсе не задумываясь о приличиях.
– Весьма сомневаюсь, что мое поведение вызвало всеобщий интерес, ибо все присутствующие смотрели на баронессу. Завтра весь свет будет судачить о лорде Брукшире, распутнике, питающем преступную слабость к замужним леди.
– Сейчас мы обсуждаем ваше поведение, – парировал Ник. – Меня тревожит оно.
– С какой стати вам за меня тревожиться? Вы мне не отец, – резким тоном возразила Мередит, до глубины души возмущенная тем, что этот человек полагает, будто имеет над ней какую-то власть.
– Я, черт побери, и сам это знаю! – огрызнулся Ник, сильнее сдавливая пальцами ее руку. – Перестаньте быть такой упрямой и выслушайте то, что я вам говорю. Или вам безразлично, какую репутацию вы создадите себе в Лондоне? А может, вы на самом деле не хотите повторно выходить замуж? Вы мне что, снова врете?
Тяжело дыша, Мередит попятилась, но сильная рука мужчины удержала ее на месте.
– Не лгу я. Неужели вы полагаете, что я мечтаю до конца моих дней оставаться в зависимости от вас и постоянно терпеть ваше вмешательство в мою жизнь?
Ник притянул ее к себе. Податливые груди женщины уперлись в его мускулистую грудь.
– Всякий джентльмен желает, чтобы его супруга была выше любых подозрений. Мужчина не берет себе в жены ту, с кем забавлялся. Даже если он вдруг пожелает жениться на ней, его семья просто не позволит ему, – указав рукой в сторону дома, граф добавил: – У меня есть подозрение, что семья этого мальчика будет оказывать непосредственное влияние на его окончательный выбор.
Возразить на это было нечего. Лорд Хейвернот, судя по всему, являлся одним из тех, кто крепко держится за матушкину юбку. Вот только Мередит предпочла бы умереть, а не высказать свое подозрение вслух.
– Лорд Хейвернот обходился со мной почтительно. Он джентльмен.
– Да уж… Лично мне он напоминает преданного щенка.
Мужчина с такой силой сжимал ее, что она ощущала кожей мозоли на его пальцах. Искры возбуждения пробежали по ее телу. Ник притянул ее к себе.
– Значит, такой вам нужен муж? Вы хотите мальчика, которого сможете водить за нос?
– Вы говорите так, словно я уже сделала свой выбор. Мы только что познакомились. Чем конкретно вы недовольны, милорд? Моим поведением или тем вниманием, которое лорд Хейвернот проявляет по отношению ко мне?
Мередит дерзко приподняла подбородок и расправила плечи настолько, насколько позволяли сжимающие ее руки. Чем дольше она думала об этом, тем более правдоподобной казалась ей последняя мысль. Ее сердце забилось в груди от непостижимой радости. Она едва заметно ухмыльнулась. Ник ревновал ее. Женщина вопросительно приподняла брови, ожидая ответа.
Не прерывая затянувшуюся паузу, Колфилд глядел на нее. Его руки по-прежнему сжимали ее плечи.
Она слегка прикоснулась пальцами к груди мужчины и неожиданно для самой себя с издевкой произнесла:
– Вся эта задумка с повторным браком исходит от вас. Вы, надеюсь, еще не забыли? Вам следует смириться с тем, что теперь я буду часто находиться в обществе других джентльменов.
– Если вы полагаете, что мне неприятно видеть вас с другими мужчинами, вы, как это ни прискорбно, заблуждаетесь, – произнес он подчеркнуто равнодушным тоном.
Ей хотелось услышать, как волнение дрожит в его голосе, хотелось удостовериться, что он испытывает к ней хоть какие-то чувства, понять что она не вводит себя в явное заблуждение, возомнив, будто Ник испытывает к ней ревность… Не полная же она дура, в конце-то концов!
Ее вновь охватило отчаяние. Она намеренно потерлась грудями о его торс. Мередит надеялась, что со стороны это ее движение выглядит вполне естественно и почти невинно… Зря она так думала. В искусстве обольщения графиня смыслила мало…
Отпустив плечи Мередит, Ник обхватил ее лицо ладонями и впился ртом в губы женщины. Удовольствие закипело в ее душе. Поцелуй был опьяняюще долгим. У Мередит подогнулись колени. Она всем телом навалилась на мужчину, ища в нем опору. Если бы он не придерживал ее ладонями за лицо, она, чего доброго, упала бы на землю.
Он оторвался от ее губ. Мередит протестующе застонала. Ресницы ее, трепеща, приподнялись. Мужчина взирал на нее сверху вниз, и назвать его взгляд теплым было никак нельзя. Женщина вздрогнула, заметив его пристальное внимание. От прикосновения мозолистых ладоней к ее щекам у Мередит кружилась голова.
– Распутная, – прошипел Ник и обжег ее уста еще одним поцелуем.
Возбуждение пылало в ней. Распутная? Да. В его присутствии она забывала о своей благопристойности и превращалась в совершенно другую женщину.
Оторвавшись от Мередит, мужчина промолвил:
– Помните, я говорил, что мужчина и женщина могут испытывать друг к другу влечение, но при этом не чувствовать взаимной приязни.
Глаза его глядели на нее. Даже в сумерках она видела яркие огоньки, искрящиеся в глубине его очей. Эти огоньки как-то не вязались с его словами. Каменное выражение черт лица Колфилда свидетельствовало о том, что ему очень хочется, чтобы она поверила, будто не нравится ему.
Мередит постаралась сохранить серьезность:
– Увлекательнейший урок, уверяю вас. Возможно, вы могли бы преподать мне еще один касательно тонкостей искусства обольщения? Уверена, дальнейшие ваши научения были бы мне весьма полезны во время охоты на мужа.
Она почувствовала, что у мужчины перехватило дыхание. Словно зачарованная, смотрела, как ходят желваки на его скулах.
– Если вы отдадитесь ему до свадьбы, я вас задушу… после того, как пристрелю его…
Ник вновь привлек ее к себе и поцеловал в губы. Мередит мертвой хваткой вцепилась в ткань его фрака, приводя вещь в полную негодность. Про себя она молилась о том, чтобы этот поцелуй никогда не кончался. Женщина страстно отвечала на его поцелуй, не уступая ему в неистовстве, стараясь повторить каждое движение языка Ника. Оторвав ладони от ее щек, он запустил их в тонкую ткань юбок, добрался до ее бедер и плотно прижал к себе. Глаза графини широко открылись. Что-то очень твердое упиралось ей в живот. Она ойкнула. Теперь Мередит знала, что Ник желает ее так же безумно, как она его.
Жар разлился по всему ее телу. Обвив мужчину руками за шею, она приподнялась на цыпочки, чтобы ему было удобнее. Между ее бедер вдруг стало очень влажно. Долгий стон вырвался из ее горла. Она терлась о его восставшую плоть. Надо избавиться от этого невыносимого зуда внизу живота.
Он застонал в ответ, все более страстно целуя ее.
Прозвучал высокий женский смех, напомнив ей, что рядом могут гулять другие гости. О том же, кажется, подумал и сам граф. Внезапно он резко отстранил ее от себя. Мередит оступилась. Она взмахнула руками, стараясь сохранить равновесие. Внизу живота болело. Женщина чувствовала обиду. Лишь гордость помешала ей попросить Ника продолжить.
Граф осмотрелся вокруг. Его грудь с шумом опускалась и поднималась. Глаза поблескивали в сумерках сада.
– Урок второй заключается в том, что нельзя позволять мужчине оказаться с вами наедине. Его единственным желанием будет воспользоваться удобным случаем.
– Понятно, – сухо произнесла женщина, стараясь унять бешено стучащее в груди сердце. – Весьма признательна за урок. В следующий раз, решив прогуляться по саду, я возьму себе кого-нибудь в компаньонки.
Поправив юбки, женщина попыталась прошмыгнуть мимо графа, но тот встал на ее пути. Приподняв голову, она взглянула ему прямо в глаза.
– Дайте мне пройти.
– Чтобы вы нашли Хейвернота и закончили с ним то, что не закончили со мной?
Тряхнув головой, Мередит в отчаянии возвела руки к небу.
– Чего вам от меня надобно? Хотите сами выбирать для меня джентльменов?
– Я все предельно ясно объяснил: я хочу, чтобы вы достойно вели себя.
Она слегка ударила его в грудь.
– Так, как только что с вами?
– Это была ошибка, – признал Ник и мрачно покачал головой. – У вас есть талант испытывать мое терпение.