Теперь спокойно подумать. Кто оказался предателем? Поручить расследование Дэмиену и выкинуть это из головы. Так... еще рюмочку ликера, кофе с корицей...
Огни витрин в зрачках смеющейся Маргариты. Отражающиеся, множащиеся, придающие ее взгляду неподражаемую инфернальность. Снежинки, повисающие на ресницах. Холодные снежинки на ресницах холодной женщины.
Он купил для нее кольцо из белого золота с одиноким сапфиром, и сам надел ей на безымянный палец левой руки, и произнес нужные слова. Ресницы ее дрогнули, глаза раскрылись широко-широко.
– Но, – сказала она с запинкой, – это неправильно. Так не должно быть.
Ольга все же внедрила в ее мозг одну из своих вредоносных программ.
– Неужели мы все еще доктор и пациент?
– Нет, но... То есть да. Ты продолжаешь посещать своего психоаналитика.
– Уже нет. С завтрашнего дня можешь не считать меня своим пациентом.
– Почему с завтрашнего? – спросила она машинально.
– Потому что сегодняшний почти закончился.
Дело происходило в ТЦ «Охотный ряд» тридцать первого декабря в половине девятого вечера.
Потом они наряжали елку в ее квартире, где он почти не бывал. Пришлось ставить стремянку, лезть на антресоль, снимать одну коробку за другой...
– Зачем все это? – удивлялась Маргарита. – Последний раз я встречала Новый год с елкой лет семь или восемь назад. Бессмысленное занятие: собирай, разбирай... Ты как ребенок, ей-богу.
– И это говорит психоаналитик. – Достав из пакета коробку с купленными только что елочными игрушками, Грэм осуждающе покачал головой. – Где у тебя электрические розетки?
Когда ёлка была установлена в углу комнаты и опутана гирляндами, пришло время украсить ее блестящей верхушкой в виде звезды и сверкающими стеклянными шарами. В одной из коробок нашлись серебристые шишки и «дождик». Маргарита, в белой кашемировой водолазке и узких черных джинсах, сидела, поджав ноги, на диване и тянула через соломинку апельсиновый сок. Грэм ходил вокруг елки, аккуратно развешивая игрушки, и неторопливо рассказывал:
– Для архаического религиозного опыта дерево является выражением силы, мощи. Представление об этой силе возникает как из восприятия дерева самого по себе, так и из интерпретации его связей с космосом. Природа и символ в архаическом мышлении сосуществуют. Ни феноменология религии, ни история религий никогда не смогут игнорировать это единство, а потому мы не вправе говорить о «культе дерева» в буквальном смысле. Дереву никогда не поклонялись исключительно как дереву, всякий раз действительным объектом поклонения было то, ЧТО оно означало, на что оно указывало и что его, дерево, превосходило.
Грациозная женщина на диване молча следила за ним глазами.
– Вышеупомянутые сила и мощь обоснованы определенной онтологией: дерево имеет вертикальную форму, растет, теряет и восстанавливает листву (умирает и возрождается) бесчисленное множество раз. Все эти обоснования восходят к простому созерцанию дерева как биологической формы. Но подлинную сакральность оно обретает вследствие подчинения прототипу, форма которого не обязательно является растительной.
Ему хотелось, чтобы она наконец поняла. Кто не имеет опоры в себе самом, не может наставить на путь истинный ближнего своего. Человек, лишенный целостности, не способен помочь другому.
– Но я забегаю вперед... – Грэм повесил на ветку красивый зеленый шар и потянулся за следующим. – Зиккураты Вавилона, храмы-башни Индии и Мексики, готические соборы Европы являются моделями пространственно-временной Вселенной, математически упорядоченными в соответствии с законами космической гармонии, которые в равной мере властны и над человеком. В легенде о Христе и Богоматери, в честь которой был возведен Шартрский собор, как и в легендах, вдохновивших строителей других храмов, выражается знание той основы, того центра внутри нас самих, что, являясь частью вечности, предшествует времени и пространству, никогда не гибнет и вечно обновляется, подобно свету солнца, луны и утренней звезды.
За темными стеклами кружился мягкий снежок. Маргарита тоже смотрела туда. Тонкие пальцы с длинными, выкрашенными в розовый цвет ногтями напряженно сжимали бокал. Грэм вспомнил, как они сжимали его руку по пути от машины к подъезду. Во дворе, во всем подлунном мире было так тихо, что незаметно для себя они начали переговариваться шепотом. Как дети, заблудившиеся в лесу. А потом, не сговариваясь, повернули головы и потянулись друг к другу холодными губами.
– Во многих случаях этот таинственный центр рассматривается как вертикальная ось, axis mundi, поднимающаяся к Полярной звезде и уходящая вниз, к некой кардинальной точке в бездне. Иконографически такую ось можно представить как гору, лестницу, шест, но в первую очередь – как дерево. Символом axis mundi является рождественская елка с центральной звездой на вершине, щедрыми дарами внизу и Христом-младенцем в яслях у основания. Расположенная в центре мира, она является также и Крестом распятия – связующим звеном между Небом, Землей и Адом.
– О! – вырвалось у Маргариты. Кашлянув, она поспешно поставила бокал на журнальный столик. – А ведь я это знала.
– Конечно. Но потом почему-то забыла. Так оно всегда и бывает.
Борясь с желанием схватить ее за плечи и опрокинуть на диван, он подошел, сделал глоток. Медленно провел языком по верхней губе.
Маргарита едва заметно вздрогнула. Часы показывали половину двенадцатого.
– В «Старшей Эдде» это осевое дерево носит имя Иггдрасиль, Конь (drasil) Одина (Ygg),поскольку бог Один висел на нем девять дней, чтобы обрести мудрость рун. Разбуженная Одином от глубокого сна, чтобы поведать богам о тайнах начала и конца мира, вельва (провидица) говорит:
Помню великанов, появившихся на свет на заре времен,
Тех, от кого некогда родилась и я.
Знаю девять миров, девять стран, скрытых под деревом мира,
Мудро устроенным деревом, уходящим корнями в недра земные...
Ведом мне ясень, который зовется Иггдрасиль.
Верхушку его омывают белые водяные пары,
Оттуда стекают капли росы, падающие в долину.
Вечнозеленый, высится он над источником Урд[28].
Когда елка была наряжена, а бутылка шампанского опущена в ведерко со льдом, он уселся на диван и наконец-то сжал в объятиях стройное тело Маргариты. Аромат ее духов – Insolence, которые он сам выбрал для нее, – заставил его задрожать. Впрочем, она тоже дрожала, несмотря на мягкий кашемир.
– Кроме того, существует представление о перевернутом дереве, корни которого направлены вверх; оно описано в индийской «Катха-упанишаде»:
Наверху ее корень, внизу – ветви,
это вечная смоковница.
Это чистое, это Брахман,
это зовется бессмертным.
В этом утверждены все миры,
никто не выходит за его пределы.
Поистине, это – То[29].
Образ перевернутого дерева встречается в Книге Зогар: «Счастлива та часть Израиля, в которой Святой, да будет Он благословен, радуется и которой дарована истина Торы, Древа Жизни. Кто бы ни познал ее, обретет жизнь и в этом мире, и в грядущем. Древо Жизни простирается сверху вниз; оно есть Солнце всеосвещающее»[30].
Их маленькая елочка кротко стояла на кухонной табуретке, электрические гирлянды подсвечивали ее изнутри. Минуты утекали с головокружительной быстротой. Он открыл шампанское, Маргарита принесла бокалы.
– Сухое?
– Моя дорогая Маргарет, французское шампанское не может быть никаким другим.
– Пожалуйста, говори. Я хочу тебя слушать. Пожалуйста.
Тихий, прерывистый голос. Умоляющий взгляд. Она хотела быть загипнотизированной, она мечтала остановить время.
– Мифы и легенды, связанные с Древом Жизни, почти всегда подразумевают, что оно находится в центре Вселенной и соединяет Небеса, Землю и Преисподнюю. Этот мотив обретает совершенно особый смысл в верованиях северных народов, как германских, так и алтайских, однако по происхождению является скорее всего месопотамским. Алтайцы, например, знают, что «из пупа Земли растет высочайшее дерево, громадная ель, ветви которой достигают жилища Бай-Ульгеня, иначе говоря, Неба». Поднимаясь на небо во время своего мистического путешествия, шаман взбирается на семи-девятиярусное дерево, однако чаще всего он совершает восхождение по священному столбу, который также имеет семь ступеней и располагается, естественно, в центре мира. Сакральные столб или дерево представляют собой символы, равнозначные космическому столпу – опоре Вселенной. Саксонцы называли этот мировой столб Ирминсуль. Согласно китайским мифам, чудесное дерево растет в центре Вселенной, там, где должна находиться Совершенная Столица. Оно соединяет Девятые Источники с Девятыми Небесами. Его называют «прямостоящим Деревом», которое не отбрасывает тени в полдень. Это космическое дерево напоминает Столб – опору мира, ось Вселенной из алтайской и европейской мифологий. Во всех этих мифах дерево выражает абсолютную реальность в аспекте нормы, устойчивости. Это точка опоры в высшем смысле – связь с небом осуществляется только через нее.