Аляска Ангелини - Невыносимый (ЛП)

— Я выбираю тебя, Господин. Это все, что я хотела месяцами и хочу сейчас. Твое решение передать меня Джейми… почти убило меня. Ведь все, что я хотела — быть твоей.

— Услышать это от тебя…

Его пенис скользит по моей щели, и я стону, встречая его язык, который проскальзывает между моих губ. Медленное скольжение его члена, за несколько секунд превращает наш поцелуй из нежного в страстный.

— Сейчас я собираюсь заняться с тобой любовью, — шепчет он. — Мой выбор, — Севастьян хватает меня за колено, вытягивая ногу рядом со своим бедром. Пальцами он сжимает волосы на моем затылке, и я постанываю напротив его губ, когда он откидывает мою голову назад.

— Я могу называть тебя Севастьяном?

Укус на стыке шеи и плеча заставляет меня застонать.

— Я стану твоим Севастьяном, чтобы закрепить нашу связь, рабыня. Нам нужно многое узнать друг о друге, но учитывая нашу историю, я всегда буду твоим Господином, — его рука скользит вниз по моей заднице, притягивая меня ближе, когда он сдвигает свои бедра, двигаясь вдоль моей киски еще интенсивнее. — Теперь обратись ко мне правильно. Скажи, кого ты выбрала.

Дыхание задевает щеку, когда он начинает прокладывать дорожку из поцелуев по щеке.

— Тебя, Господин, — закрываю глаза, когда он спускается вниз по моей шее, всасывая и покусывая чувствительную кожу. Матрас прогибается, он размазывает рукой влагу по моим складочкам и попке. Я ахаю, выгибаясь, когда один из его пальцев глубоко проталкивается в мое запретное отверстие. Медленный, устойчивый ритм ускоряется, когда он добавляет еще один палец.

— Ты правильно понимаешь, я действительно собираюсь показать тебе новый формат наших отношений. Надеюсь, тебе понравится это так же сильно, как и остальное.

Его пальцы исчезают, а комнату заполняет звук расстегивающегося ремня. От нетерпения, во мне зарождается желание пошевелиться, когда он встает на колени позади меня.

— Потому, что ты настаивала, — заявляет он, вытаскивая презерватив из кармана, — я решил взять это. Хотя, должен признать, рабыня, что это действительно лишнее.

Мой взгляд скользит по блестящей обертке. Я знаю, что не хочу иметь детей в ближайшем будущем, если вообще захочу, когда — нибудь.

— Когда ты в последний раз проверялся, чтобы убедиться, что ты не можешь иметь детей?

Он расстегивает штаны и спускает их по ногам.

— На прошлой неделе. Я должен был убедиться, прежде чем вернусь к тебе. Ты не должна волноваться, но если это тебя успокоит, то я не возражаю.

Доверие.

Я медленно качаю головой.

— Если ты говоришь, что все в порядке, то я верю тебе. Мне просто нужно было знать наверняка.

— Тебе никогда не придется беспокоиться насчет меня, будто я что — то скрываю или лгу тебе, Диана. Я никогда не стану. То же самое касается тебя. Теперь мы вместе. Честные, как никогда. Договорились?

— Договорились, — повторяю я.

Улыбаясь, я прижимаюсь к губам Господина, и он прижимается ко мне своим обнаженным телом.

— Ничто не помешает нам быть счастливыми, — он отбрасывает в сторону презерватив. — Видишь, малышка. С этого дня наша жизнь будет такой, какую мы хотели. Боль будет, — он расцветает, — но только, если она будет граничить с удовольствием.

— Это мне нравится.

— Да? Тогда чего же мы ждем? Не пора ли нам опробовать твою новую комнату?

Я пристегиваю Диану одной манжетой и перехожу к другой, приковывая девушку к скамейке, не сильно отличающейся от той, которая была, когда я вырезал свое имя на ее животе. Закругленная спинка позволяет ей прогнуться в спине, когда она становится на колени на мягкую кожаную обивку скамьи. Ее руки закреплены ремнями. Я знаю, что у меня есть полный доступ, чтобы делать с ней все, что мне захочется.

Всего несколько секунд я поглаживаю руками ее голую спину, прежде чем отступаю на шаг, пуская в ход плеть. Не сильно, но достаточно, чтобы заставить ее резко втянуть воздух.

— Видишь, рабыня, наши отношения не такие, как у других пар. Мы можем трахаться, заниматься любовью, я могу использовать тебя для своего удовольствия, причинять боль, но обещаю, что к тому времени, когда мы закончим… мы оба получим столько же удовольствия от нее, как кто — то от ванильных отношений. Знаешь, почему?

Темные волосы падают на ее лицо, когда она приподнимает голову.

— Потому что это то, что нам нравится?

— Что же, да, в основном поэтому. Ты — моя рабыня, и живешь, чтобы доставлять мне удовольствие. Как твой Господин, могу сказать, что для меня это самое важное. Ты — мой главный приоритет. Моя самая главная ценность. Правила существуют не только для моего удовольствия, но и для твоего благополучия. Сначала они тебе не нравились, но ты начала их понимать. Когда мы над этим работаем, то становимся сильнее, так же как наши любовь и страсть, — я позволяю кончику плети снова обрушиться на ее спину, но в этот раз удар становится сильнее. — Тот факт, что ты больше не одержима желанием умереть, не означает, что что — то изменилось с того времени, когда мы только встретились. Ты же понимаешь это. Да?

С ее губ срывается крик, когда я опускаю плеть на ее задницу.

— Да, Господин.

— Но тебе нравится, как я к тебе отношусь. Не спорь, — это не вопрос, но я жду ответа.

— Да, — за моим ударом следует очередной всхлип. Я подхожу и скольжу кончиками пальцев по отметинам, покрывающим ее спину и задницу. Кожа в этих местах теплая и я наклоняюсь, чтобы прижаться губами к ее плоти, уделяя внимание каждой метке. Я опускаюсь к ее щели и вижу, что киска Диана блестит от покрывающих ее соков.

— Сегодня мы собираемся попробовать кое — что новое, — поддразнивая, я потираю большим пальцем ее клитор, прежде чем отстраняюсь и подхожу к комоду. Пока меня нет, она не двигается и ничего не говорит. Джейми хорошо выполнил свою работу и научил ее держать себя в руках.

Я беру фаллоимитатор и подхожу ближе, останавливаясь у островка между ее ног.

— Встань и широко раздвинь ноги. Голову не поднимай.

Диана повинуется, спускает ноги со скамейки и наклоняется над ней. Ладонями я нажимаю на ее поясницу, чтобы она выгнулась так, как нужно мне. Я потираю кончиком искусственного пениса около входа, размазывая влагу и позволяя ему плавно скользить по клитору и обратно. Я нежно погружаю всю его длину в нее, наблюдая, как киска обхватывает эту толщину. Миллиметр за миллиметром ее рот приоткрывается, и она закусывает губу, издавая тихие звуки.

— Тебе нравится, детка? — я отстраняюсь, глубже толкаясь в нее игрушкой (прим. пер. — имеется в виду игрушка для сексуальных утех). Она стонет и кивает.

— Боже, да.

Я шлепаю ее по заднице, сжимая и разводя половинки в стороны, чтобы было лучше видно процесс.

— Я хочу дать тебе больше, но ты должна умолять меня об этом. — С каждым толчком я погружаю его еще глубже, наблюдая, как она растягивается, и умираю от желания быстрее оказаться внутри нее. Звуки, которые наполняют комнату, заставляют бежать мою кровь еще быстрее. Влажность. Стоны. Мольбы о моем члене в футе от ее киски. Бл*дь, я тону в этом моменте, и мне все мало.

— Пожалуйста, Господин. Дай мне еще больше. Я хочу все это.

Головка искуственного пениса снова скользит в нее, и я наклоняюсь вперед, вколачиваясь им не в полную силу.

— Пожалуйста, — всхлипывает она, извиваясь.

— Сейчас, сейчас, рабыня, — мои пальцы скользят в ее попку, и она замирает, вцепляясь в резную спинку скамейки так, что белеют костяшки пальцев.

— Я умоляю тебя. Мне нужен… ты! Пожалуйста, — слова выходят прерывистыми звуками из — за ее рыданий. Улыбка скрывается в уголках моих губ, и я осторожно вхожу на всю длину. Диана открывает рот, и громко стонет на выдохе. — Да. О, Боже. Пожалуйста.

Я отстраняюсь и повторяю процесс, все время удерживая неторопливый темп.

— Бл*дь. Бл*дь! — темные волосы рассыпаются вокруг ее головы, когда она утыкается лицом в кожаную обивку.

— Ты не кончишь. Я знаю, что ты хочешь.

Больше рыданий.

— Я хочу тебя. Займись со мной любовью сейчас. Я не могу это остановить, — паника и отчаяние в ее тоне заставляют меня вытащить из ее киски игрушку. Я хлопаю пальцами по щелке. Один раз. Два. Она подпрыгивает, но все равно пытается заставить меня приблизиться, прижимаясь ко мне.