Одри Карлан - Никогда не влюбляйся! Март

Он рассмеялся.

– Знаешь, я никогда раньше такого не делала, – откровенно призналась я.

– В самом деле? – удивленно или даже потрясенно переспросил он.

Меня огорчило, что Уэс, судя по всему, занимался этим не раз – если, конечно, судить по его тону.

Я вздохнула, натянула на себя покрывала и забралась под них. День выдался долгий, и после такого оргазма единственное, чего мне хотелось, – это свернуться на груди у мужчины, подарившего мне вышеупомянутый оргазм, и заснуть под стук его сердца.

– Да, в самом деле, – зевнула я и закрыла глаза.

– Тогда мне не терпится повторить это шоу.

Еще зевок.

– Мне тоже.

– Я скучаю по тебе, Миа.

Улыбнувшись, я прижала телефон к уху так, чтобы слышать каждый вдох Уэса. И почувствовала себя в безопасности, словно он и вправду был рядом, здесь, со мной.

– Я всегда буду скучать по тебе, Уэс, – сонно пробормотала я, уже представляя, когда смогу увидеть его в следующий раз.

– Сладких снов…

Это было последним, что я услышала, прежде чем погрузиться в глубокий сон.

Проснувшись наутро следующего дня, я обнаружила, что все еще сжимаю в руке мобильник. Он полностью разрядился. Я перекатилась на спину и уставилась в потолок, размышляя о прошлой ночи. Весь этот день, заканчивая ужином и телефонным сексом с Уэсом, смахивал на езду на американских горках. Что ж, финал, по меньшей мере, был положительным. Я задумалась о том, чем занимались Тони и Гектор, если они, конечно, помирились. Эти двое определенно любили друг друга. И их любовь относилась к вечной разновидности, а вовсе не к той, где ты месяц трахаешь горячего художника-француза, после чего, по всей вероятности, никогда больше с ним не встречаешься. Хотя я скучала по своему французу. Я была благодарна Алеку за то, что он привнес в мою жизнь в течение проведенного вместе месяца. Мы не только создавали вместе прекрасные произведения искусства – нет, он научил меня многому обо мне самой, о любви и о жизни. Я буду всегда с благодарностью вспоминать Алека и проведенное с ним время. Возможно, я смогу использовать часть этого опыта для того, чтобы помочь Тони и Гектору. В конечном счете, любовь – это любовь и человеку не дано выбирать, кого он полюбит или как долго продлится эта любовь. И, поскольку их чувство относилось к вечной разновидности, кто-то должен был уступить.

Я обдумывала все это, пока принимала душ, одевалась и шагала на кухню. Оттуда уже доносился восхитительный запах жарящихся яиц и бекона. Желудок заурчал. Я уселась на табурет.

Ренальдо оглянулся на меня.

– Полагаю, твой желудок очень рад встрече со мной, sí?

– Sí! Как ты сегодня, Ренальдо?

– Свеж как огурчик, мисс Миа. А вы? Судя по вашему виду, вы хорошенько выспались этой ночью.

Уголки его губ приподнялись, и он подмигнул мне через плечо, переворачивая бекон.

– Что да, то да, – ухмыльнулась я, вспомнив звонок Уэса.

Черт, этот парень умел говорить непристойности. Он так ловко разогрел меня, что температура скакнула от нуля до миллиона градусов всего за пару минут. И я была настолько удовлетворена, что буквально вырубилась с телефоном, прижатым к уху. Когда я красилась сегодня утром, на щеке все еще был заметен слабый отпечаток мобильника. Как только телефон зарядится, надо отправить Уэсу благодарственную смску. Сказать ему, какое удовольствие мне доставил наш с ним разговор, не только секс. Мне нравилось болтать с Уэсом. И это казалось совершенно нормальным и обыденным, словно мы с ним были давними приятелями или любовниками, изначально предначертанными друг другу. С Уэсом все было легко. И я надеялась, что до конца года это так и останется. Но только время покажет.

Ренальдо поставил передо мной исходящую паром тарелку с яичницей, беконом и фруктами. Когда Тони и Гектор вошли в комнату, я уже набила полный рот еды. Тони обнимал Гектора за плечи, и вид у него был чрезвычайно довольный. Я сжала губы и склонила голову к плечу.

– Похоже, не только я отлично провела ночь.

Какого черта я это сказала, понятия не имею. Что-то в этих двоих толкало меня на откровенность. Совершенно не в моем стиле.

Брови Тони взлетели чуть ли не к потолку. Гектор отодвинул стул рядом со мной, сел, водрузил локти на стол и подпер рукой голову.

– В самом деле? Я расскажу тебе все о моем вечере, – ухмыльнулся он. – Но только если ты расскажешь, что такого замечательного было в твоем, учитывая, что мы отослали тебя из ресторана прямо домой.

Я поразмыслила о его предложении, закинула в рот еще кусок яичницы и смыла ее вниз внушительным глотком кофе.

– Заметано.

Вот как Гектор и Тони узнали об Уэсе.

– И ты просто уехала? Это было жестоко, девочка моя, – возмущенно фыркнул Гектор.

Он уже записался в команду Уэса, прежде, чем я успела объяснить ситуацию с моим папой и рассказать, почему я вообще стала эскортом. Клянусь, мужчины… иногда они слышат лишь то, что хотят слышать. Неважно, геи они или нет, все равно у них отсутствует ген, отвечающий за способность понимать женщин и нашу мотивацию.

Я покачала головой.

– Гектор, ты не врубаешься. Я должна была уехать. Остаться в моем случае – не вариант.

– Тогда тебе лучше поскорей объяснить свой поступок, мисси. Если бы мой Тони бросил бы меня на произвол судьбы, меня бы это просто убило.

– Нет, у нас с Уэсом все не так.

– Да? И как же у вас?

– Мы просто друзья.

– Друзья, занимающиеся сексом по телефону? Друзья, которые месяц провели в постели друг с другом?..

Я попыталась вмешаться, но Гектор вскинул руку, отметая мои возражения.

– …а потом умоляющие остаться рядом… навсегда?!

Ах-х-х.

– Этого он не сказал! Да, он попросил меня остаться. И да, я отказалась, хотя больше всего на свете мне хотелось остаться с ним… но я не могла!

– Почему? – спросил Гектор.

Прежде чем я успела ответить, наш разговор прервало цоканье каблуков по паркету. Я набрала полную грудь воздуха, стараясь взять себя в руки. Было бы совсем глупо выдать нашу маленькую тайну сестре Тони. Одной из тех, кого – согласно условиям этого задания – я должна была водить вокруг пальца.

– Привет, ребята! Ох, как мне не терпится отправиться за покупками!

Анджелина, самая младшая из сестер (хоть и она была на два года старше Тони), впорхнула в комнату. Она обняла Гектора, а затем и меня.

– Мой братишка уже на работе?

– Да, он уехал час назад или около того. Хочешь чего-нибудь поесть или выпить? – предложил Гектор.

– Нет, но я готова совершить налет на магазины! Миа, разве ты не в восторге?

Застонав, я потянулась через стол и взяла свою сумочку.

– Да, конечно.

– Что-то не слишком восторженно звучит, – протянула Анджелина.

Гектор хмыкнул и подхватил ее под локоть.

– Ей не нравится ходить по магазинам.

У Анджелины отвисла челюсть и выпучились глаза.

– Ты девушка или нет?

– Конечно же, я девушка. Просто не очень «девочковая» девушка. И прекрасно живу без этого.

– Ага, – проворчал Гектор. – Тот гардероб, что она с собой привезла, целиком состоял из джинсов, простых маек и концертных футболок. Прискорбное зрелище. Ее пижамы выглядят на порядок более стильно, чем все остальное.

Он и не догадывался, насколько прав.

– Это потому, что они были куплены стилистом Уэса, – брякнула я и тут же прикусила язык.

– Уэса? Кто такой Уэс?

Анджелина сощурила глаза и, остановившись, смерила меня подозрительным взглядом.

– А, просто друг. Мой закадычный дружок-гей там, дома.

Ложь полилась с моих губ, словно рвота на ковер. Кислая, мерзкая и с тошнотворным вкусом.

– Ага. Ну ладно.

Анджелина перекинула через плечо свои великолепные длинные волосы и радостно провозгласила:

– Ну что ж, приступим!

Мы прошествовали вслед за ней из пентхауса к лифту. Гектор бросил в мою сторону неодобрительный взгляд, и я, поежившись, неслышно шепнула «прости» за спиной у Анджелины.

Гектор и Анджелина заперли меня в примерочной «Гуччи». Они уговорили меня примерить все – от платьев и до юбок, джинсов и того, что я бы назвала гламурным шмотьем. Элегантная одежда в том стиле, который я на дух не переносила. После каждой перемены туалета я должна была выплыть из примерочной и показаться им во всей красе. То есть встать на пьедестал перед огромным ростовым зеркалом и торчать там, пока они анализировали все детали, от подшивки подола и до того, что в их лексиконе называлось «завышенной талией». Они тыкали в меня пальцами и дергали меня, словно я была запертым в клетке зверем. Можно, конечно, утверждать, что одежда, вошедшая по их мнению в категорию «обязательной», смотрелась на мне неплохо, – но весь процесс был на редкость унизительным.