Бармен протянул ему руку. Тони перегнулся через деревянную стойку и заключил стоявшего за ней рыжеволосого парня в крепкие мужские объятия.
– Дек, как жизнь, гребаный ты пэдди? – не остался в долгу он.
Будь они женщинами, это послужило бы хорошим поводом для скандала. Но рыжеволосый даже не поморщился.
– Дела идут неплохо, – ответил он, разводя руки и указывая на под завязку набитый зал.
– Сегодня День святого Пэдди, недоумок. Естественно, у тебя будет полно народу, – продолжил подкалывать его Тони.
– Что за Stella[6] тут с тобой? Я знаю, что она не твоя.
Взгляд зеленых глаз человека по имени Деклан со значением уперся в Гектора. Тот пожал руку владельцу бара.
– Это Миа. Она наша подруга и приехала из другого города, так что мы показываем ей местные достопримечательности.
– И, конечно же, ты не мог не привести ее в мой паб, потому что тут лучшая еда и напитки во всем Чикаголенде.
– На долбаную пятерку, – ответил Тони с еще более заметным акцентом.
– Что ж, Миа, рад знакомству. Я Дек, или Деклан.
Он протянул мне руку, и я подала в ответ свою – но вместо того чтобы просто пожать ее, ирландец поднес ее к губам и поцеловал. Легкий разряд возбуждения пронесся по моему телу, от кисти до локтя и дальше. Деклан поиграл бровями, и в его зеленых глазах блеснули искорки.
Тони выбил мою ладонь из его пятерни.
– Перестань, засранец. И вообще, где наше бухло? И меню?
Дек рассмеялся, перекинул через плечо барное полотенце и подтолкнул к нам по стойке три меню. Затем он ловко налил каждому из нас по стопке «Джемисона», не обидев и себя.
Мы все подняли стопки, чокнулись, и Дек провозгласил:
– Пей до дна!
В ту секунду, когда я грохнула пустой стопкой о стол, в моем заднем кармане пискнул мобильник.
От: Уэса Ченнинга
Кому: Миа Сандерс
С Днем святого Патрика! Ты в курсе, что говорят о зеленых глазах?
Брови Гектора задрались чуть ли не до макушки, когда он увидел расплывшуюся у меня по лицу улыбку. Я прочла сообщение, чуть ли не прижимая телефон к груди. Гектор попытался беспардонно прочесть смс, пялясь мне через плечо, так что я сдалась и положила мобильник на стойку перед нами обоими, чтобы набрать ответ.
От: Миа Сандерс
Кому: Уэсу Ченнингу
Нет, не знаю. И что же о них говорят?
Ответ пришел немедленно.
От: Уэса Ченнинга
Кому: Миа Сандерс
Ты сейчас где?
От: Миа Сандерс
Кому: Уэсу Ченнингу
В ирландском пабе «У Деклана» в центре Чикаго. Так ты собираешься мне сказать, что говорят о зеленоглазых девчонках?
От: Уэса Ченнинга
Кому: Миа Сандерс
Что у них всегда что-нибудь эдакое на уме. У тебя есть что-нибудь эдакое на уме?
От: Миа Сандерс
Кому: Уэсу Ченнингу
Вообще-то как раз да. Планирую хорошенько надраться. С Днем святого Патрика!
Я подождала пару минут, но ответа так и не последовало. Наверное, Уэса отвлекли. Мы с Гектором переглянулись, после чего он пожал плечами, поднял руку и ткнул пальцем в две пустых стопки. Деклан без лишних проволочек наполнил их.
– Хочешь еще пивка? – спросил он.
– Черт, стопудово! – воскликнула я, вливая виски в глотку и выдыхая огонь.
Однако этот ожог и сравниться не мог с теми мыслями, что все время возвращались и возвращались к Уэсу. Думать о нем слишком много и часто было глупо, а я не была дурой.
– И еще виски!
В течение следующего часа Гектор и Тони потчевали меня байками из своей юности: как они познакомились с Декланом в Колумбийском университете – и, как это ни странно, в конце концов все очутились в Чикаго. С тех пор они дружили. Понятно было, почему Деклан исподтишка намекал, что знает об их истинных отношениях. Вероятно, он принадлежал к узкому кругу. Вдобавок оказалось, что он принадлежал и к узкому кругу тех парней, что голышом пробежали через футбольное поле.
Все трое смешили меня до тех пор, пока мочевой пузырь чуть не лопнул от хохота. Чуть пошатнувшись, я встала и развернулась.
– Ты куда пошла? – спросил Тони, взяв меня за руку.
– Пойду опорожнюсь, – сказала я, переступая с ноги на ногу.
Тони брезгливо скривился.
– Нет, не делай этого. Не подставляйся. Иначе тебе придется бегать в сортир каждые двадцать минут.
– Я не могу сдерживаться! И, пожалуйста, заткнись!
Я врезала ему кулаком, и он с оскорбленным видом потер руку:
– Дерешься в легком весе.
Хоть он и улыбался, я знала, что заехала ему довольно сильно. Было бы неплохо, если бы он заработал красивый лиловый синяк. Впрочем, маловероятно. Мышцы у него были твердые как доска. Наверное, для него это больше смахивало на щипок, чем на удар. Хмыкнув себе под нос при мысли о его троглодитских габаритах, я направилась в туалет.
Я сделала свои дела, вымыла руки. Потом, вспомнив, что я все-таки девочка, наклонилась вперед, свесив волосы на лицо, и взбила их пальцами, возвращая прическе объем. Мне пришлось выставить руку, чтобы удержать равновесие. Пришло время что-нибудь съесть. Виски уже подействовал, и я знала, что если ничего не съем, скоро окажусь на полу. В легком весе, черта с два. Мужчины полагают, что во всем превосходят женщин. Но они ни хрена не знают. Прошу прощения, что я вдвое меньше великана, который способен влить в себя целую бутылку и не захмелеть ни на йоту. Он должен был радоваться, что я много не наем на свидании. Ф-фух. Преисполнившись негодования, я направилась назад, проталкиваясь сквозь толпу.
С тех пор как мы пришли, народу подвалило еще больше. Многие зашли сюда после ужина, так что я повсюду натыкалась на людей. В колонках гремела кельтская музыка, поддерживая ирландскую атмосферу. Я начала пританцовывать в такт, как вдруг уткнулась лицом в чью-то твердую грудь.
– Ой!
Я потерла ушибленный нос и подняла голову. И хотя разноцветные огоньки создавали что-то наподобие нимба вокруг этого человека, мой взгляд потонул в его зеленых глазах. Я ахнула, не в силах до конца поверить, что он действительно стоит здесь, передо мной.
– Ты ничего не скажешь, милая?
Длинные пряди светло-каштановых волос упали ему на лицо.
– Я не могу поверить, что ты здесь…
Он окинул меня пристальным взглядом.
– Боже, ты просто бальзам для исстрадавшихся очей. Иди сюда.
А потом все звуки затихли, и мы остались одни. С моим Уэсом. Я ощутила теплое прикосновение его губ. У него был вкус мяты и запах океана. Боже, как же мне не хватало океана, соленого ветра… его. Одну руку Уэс положил мне на затылок, а второй притянул меня ближе. Наши тела прижались друг к другу. Все исчезло, кроме него и электрического притяжения моего тела к нему. Я лизнула его сжатые губы, и он приоткрыл их, позволяя мне войти.
Безупречно.
Поцелуй Уэса был безупречен. Толпа толкала нас из стороны в сторону, не обращая внимания на раздувающийся вокруг нас шар бешеной энергии. Откуда-то доносились слова «прошу прощения», но мы не прерывались. Мы не могли. Магнетическая сила притяжения сковала нас обоих. Уэс целовал меня так, как это делают в фильмах, когда мужчина возвращается с войны и наконец-то видит любимую женщину. Так, словно я для него была целым миром, а он – пускай лишь ненадолго – моим.
– А ну-ка убери от нее лапы!
Голос Тони прорезался сквозь гомон толпы за секунду до того, как меня оторвали от Уэса. Мои руки вытянулись, словно у марионетки, потерявшей кукловода.
– Нет, Тони, нет! – выкрикнул Гектор, вклиниваясь между Уэсом и Тони.
– Какого хрена ты делаешь? – рявкнул Уэс, шагнув вперед и чуть не расплющивая меня заодно с Гектором.
– Нет, Уэс, не надо! Это Тони!
Я навалилась на грудь Уэса, стараясь его удержать.
– Да, и ему лучше убрать от тебя руки или у него будут неприятности, – прорычал Уэс, сверля Тони яростным взглядом.
– В самом деле?
Тони шагнул вперед, окончательно превращая нас в подобие сэндвича.
– …Парни, хватит. Уэс, это мой клиент. Тони, это мой… э-э… Уэс! – во весь голос завопила я, пытаясь перекричать грохочущую в динамиках музыку.
Тони недобро сощурился, но Гектор оттолкнул его назад.
– Малыш, это ее парень. Помнишь, тот, о котором я тебе говорил, киношник-серфер?
Я зажмурилась и вытянула руки, удерживая Уэса.
– Твой парень? Твой киношник-серфер? – хмыкнул Уэс, притягивая меня к себе.