Одри Карлан - Никогда не влюбляйся! Январь

Я покачала головой, не желая, чтобы он признавался мне в чувствах, на которые я не смогу ответить взаимностью. Уэс взял мое лицо в свои теплые ладони.

– Миа, послушай…

Я затаила дыхание, ожидая, что он скажет.

– Даже если мы не сможем быть вместе после того, как ты отсюда уедешь, это не означает, что мы не сможем больше общаться. Оставаться друзьями.

По его голосу я поняла, что он говорит совершенно искренне.

На меня нахлынуло огромное чувство облегчения, а лицо расплылось в широченной улыбке.

– Правда?

– Да, правда, милая, – кивнул он. – А теперь давай пить и наслаждаться оставшейся частью вечера. Они собираются объявить актерский состав «Кода чести», хотя большинство из нас уже знает. Но в этом и заключается часть веселья, – подмигнул он, и я кивнула.

Как только мы подошли к бару, я нос к носу столкнулась с Дженнифер Андервуд.

– Миа, господи боже, я повсюду тебя искала, – скороговоркой выпалила она, после чего потянула меня в сторону.

Уэс взглянул на меня. Во взгляде его прищуренных глаз явственно читалась озабоченность. Я покачала головой, показывая, что волноваться не о чем.

– Джен, в чем дело?

Дженнифер заговорщицки склонилась ко мне, а затем огляделась, чтобы убедиться, что никто ее не услышит.

– Я подзадержалась, – сообщила она и прикусила губу.

– В смысле? – спросила я, не понимая, о чем она.

Она обреченно вздохнула и, вновь подавшись вперед, зашептала:

– Нет, у меня задержка. Месячного цикла.

Тут у меня в мозгу щелкнуло. Вот черт! У нее задержка! Когда мы встретились за обедом через неделю после того ужина, когда состоялось наше знакомство, она неустанно благодарила меня за то, что я изменила ее жизнь. Очевидно, когда она приехала домой и сообщила своему мужу Джею, что хочет попробовать завести ребенка, он был вне себя от счастья. По ее словам, Джей сказал, что хотел начать попытки прямо с их брачной ночи – но, поскольку они поженились так быстро, решил, что она предпочитает подождать. А теперь, насколько мне известно, они сношались как кролики, стараясь обзавестись наследником.

Я крепко сжала руки Джен и притянула ее к себе.

– Сколько дней? Вы же только начали.

– Я знаю! – Ее голос пробился сквозь гул других разговоров, и несколько мужчин в костюмах оглянулись на нас. – У меня задержка уже пять дней, а раньше никогда не было дольше одного дня.

– Ни фига себе! – выпалила я.

– Я знаю!

– О боже!

– Я знаю! – взвизгнула она, и мы обе начали скакать, словно маленькие дети, клацая каблуками по выложенному плиткой полу.

Я крепко ее обняла. Я никогда не испытывала особой привязанности к другим женщинам, не считая Джинель и Мэдди, но с Дженнифер я чувствовала какую-то связь. Она была хорошим человеком, и я практически считала ее своей подругой.

– Я хочу, чтобы ты держала меня в курсе, когда я уеду.

Джен кивнула. Это был один из секретов, которые я утаила от Уэса. Я умолчала о том, что рассказала Дженнифер о нашем с ним контракте, – однако я заставила ее поклясться, что она сохранит это в тайне, и до сих пор Джен выполняла обещание.

– Это чудесно. Что сказал Джей?

– Он хочет раструбить повсюду, что я беременна, хотя мы даже не знаем наверняка.

Она закатила глаза и покачала головой.

– Мужчины – дураки, – заявила я, и она согласилась. – Значит, если ты залетела сразу, срок около двух недель и домашний тест может не показать точный результат еще пару недель. Если тебе до смерти не терпится узнать, лучше всего сдать анализ крови и сходить к врачу. По-моему, это даст однозначный ответ.

– Я тоже так подумала и записалась на прием на следующую пятницу. Через пару дней после этого буду знать наверняка. Если, конечно, не придут месячные, – тут она нахмурилась.

Я крепко обняла ее, а затем повела обратно к мужчинам.

– Давай просто оставаться оптимистами и надеяться на лучшее, ладно?

Она кивнула и вновь просияла.

Мы подошли к парням как раз в тот момент, когда целая толпа собралась вокруг небольшой сцены, установленной посреди огромного зала. Квартет перестал играть. Уэс взял меня за руку выше локтя и протянул очередной бокал шампанского.

– Все в порядке?

– И даже более чем.

– Мне следует об этом знать? – спросил он, высоко заломив бровь.

Я покачала головой.

– Нет. Оставайся на линии.

Он хмыкнул и подвел меня к сцене, где ведущий как раз начал объявлять имена актеров, получивших роли в фильме Уэса.

– Волнуешься? – спросила я.

– Мне уже известно, кто и кого будет играть, – ухмыльнулся он.

– Ну и что? Теперь об этом узнают все остальные и будут обсуждать несколько месяцев! Я волнуюсь, а ведь я слышала только общую задумку.

Уэс поднял руку и обхватил меня за плечо, прижимая к себе сбоку, и мы принялись наблюдать за тем, как все новые и новые актеры подходят к сцене. Когда объявляли их имена и роли, они кланялись публике.

– Мне не терпится узнать, кто будет играть солдата, Уилла – того самого, кто отсылает письма своей любимой, Элисон. Да, и кто будет играть Элисон?

Я обернулась и взглянула на него снизу вверх. Он встретился со мной взглядом.

– Никто не будет играть Элисон, – ответил Уэс.

– Что? Но я думала, что она – любовь всей его жизни?

Удивленно сощурившись, я всмотрелась в идеально красивое лицо Уэса. Он усмехнулся и кивнул на сцену.

– Смотри.

Он поднял подбородок как раз в ту секунду, когда к сцене подошла красавица с черными, словно вороново крыло, кудрями. Я знала эту актрису. Джина де Лука. Она была высокой и изящной, но не без аппетитных изгибов. Все мужчины обожали ее, а все женщины желали быть ею. И даже больше того – она славилась своим золотым сердцем и подавала положительный пример многим молодым женщинам.

Я отчаянно захлопала в ладоши… но когда ведущий представил актрису, застыла посреди очередного хлопка.

– Джина де Лука будет играть главную героиню, Миа Калверс!

У меня отвисла челюсть.

– Не может быть! – выдохнула я, разворачиваясь к Уэсу.

– Сюрприз!

Его ответная улыбка была совершенно потрясающей. Мне никогда ее не забыть, никогда.

– Ты изменил имя главной героини на «Миа»?

– Да, – ответил он без всяких объяснений.

Я несколько раз моргнула, чувствуя, как на глазах выступают слезы, и подняла взгляд на Уэса.

– Но почему?

– Потому что ты много для меня значишь.

Нет, ну ничего себе! Я много для него значу. Когда я мысленно возвращалась к тому вечеру несколько дней назад, когда Уэс признался, что назвал главную героиню своего фильма в честь меня, сердце переполнялось счастьем. Он даже изменил ее внешний облик. Изначально предполагалось, что это будет хрупкая эльфообразная блондинка с голубыми глазами по имени Элисон. И уж точно не пышногрудая темноволосая рубенсовская красотка, как Джина де Лука… или я.

Я не знала, что и думать и как это воспринимать. Мы договорились, что не станем привязываться друг к другу. Хотя будем откровенны – я не могла утверждать, что не привязалась к Уэсу. Конечно же, привязалась. Любила ли я его? Вряд ли. Все это время я настолько концентрировалась на том, чтобы не влюбиться, что случая открыть ему мое сердце так и не представилось.

Жужжание телефона вырвало меня из замкнутого круга размышлений в стиле «а что, если бы» – если бы мы с Уэсом стали настоящей парой. Но, когда вопрос встал ребром, мы оба осознали, что это не вариант. Он понимал это, и я тоже. И хватит.

– Привет, – ответила я, увидев высветившееся на экране имя тети Милли.

– Привет, куколка. Как там твоя «золотая» жизнь?

В голосе тети Милли слышалась добродушная ирония, но это лишь напомнило мне о моем истинном положении. Я была нанята, чтобы выполнять работу. И эта работа подарила мне роскошную жизнь… на месяц. Это была не моя жизнь, и моей она никогда не будет. Я громко вздохнула в трубку.

– Что, настолько хорошо?

– Нет, все в порядке. А в чем дело?

Я поднесла к лицу прядь волос и принялась изучать, выискивая секущиеся кончики. Время подстричься.

– Я звоню, чтобы рассказать тебе о следующем клиенте, дорогая.

Я услышала в трубке шелест бумаги и клацанье ногтей по клавиатуре. Тетка прищелкнула языком.

– Ты отправишься в Сиэтл!

Я подумала, что никогда не была там и что это может быть увлекательно. Тем временем Милли продолжила: