Марина Туровская - Ниночка

Нина устроилась на кожаном диване, включила плазму в полстены. Алексей принес ей плед, накрыл ноги и сел рядом. Высокий, в черной футболке, в черных джинсах. Плейбой на ферме. Перебивая субботнюю развлекательную программу, он неожиданно стал жаловаться:

– Ольга не обращает на меня внимания, вся ушла в ребенка. И сексом не занимается уже десять дней.

– Ты дни считаешь? – лениво включилась в разговор Нина.

– Конечно. Восемьдесят процентов того, из-за чего добровольно сохраняется брак, – это секс.

– А остальные двадцать? – без интереса спросила она.

– Дети и общий бизнес. Но это добровольно. Бывают браки по расчету.

– Это я помню. Французская поговорка: «Вопрос: бывают ли счастливыми браки по расчету? Ответ: бывают, если расчет оказывается верен». – Нина начала засыпать.

– И, поверь, хотя бы с одной стороны в условии договора стоит великолепное исполнение супружеских обязанностей. То есть секс. – Алексей встал рядом с диваном, но Нину волновало его присутствие только как помеха ее оздоровительному сну.

– Леха, боже ты мой. Откуда такие мысли? Тебе-то зачем об этом задумываться? Не только Ольга, все бабы соседних деревень готовы улечься перед тобой хоть на кровати, хоть в чистом поле.

– Я знаю… Ну что, будем? – И он сел рядом.

– Чего будем? – зевнула Нина.

– Как чего? – возмутился Алексей. – Трахаться!

– Леша, иди ты в… кресло, не мешай спать. Скоро Оленьку кормить.

Столько лет мечтать о человеке, а сейчас лежать бетонной тумбой, и лень руку поднять, чтобы обнять вожделенный объект. А Алексей напирал, вдавливал ее в диван и старался достать грудь из бюстгальтера.

– Леш, – Нина вяло отбивалась, – ну не хочу я. Ну лень мне.

– Мне самому лень, – Леша сел прямее. – Но обстановка располагает. Мы одни в большом доме. Никто не мешает, ты скоро уедешь. Идеальная обстановка для трахания.

– Понимаю, – зевнув, Нина показала на бутылку шампанского. – Налей, пожалуйста, шампусика, пить хочется.

– Ага. А мне водочки.

Выпив каждый свою порцию, они посмотрели друг на друга.

– Пойду я домой, а?

На настенных резных часах часовая стрелка подходила к трем.

– Обалдела? Ночью, нетрезвая, считай, тайком. Сплетни пойдут…

И тут Нина поняла, что еще ее не устраивает в Алексее, помимо острого чувства вины пред Ольгой. От Алексея не так пахло. То есть не так, чтобы кружилась голова. Что там говорят о феромонах? Этого личного, именно ее возбуждающего запаха в красавце Леше не было. А когда Иван находится рядом с нею, она невольно начинает думать о сексе.

И пропорции тела Ивана как будто созданы для нее. И в разных сексуальных позах его ноги не мешают ее ногам, и руки его оказываются не выше и не ниже, а именно там, где надо. И кожа, кожа, которую ощущаешь не только руками, но и губами, – самое то.

Разбудила Нину и Алексея не Оленька, а Ольга-старшая. Ворвавшись в гостиную на рассвете, в половине шестого, она тут же успокоилась, увидев на столе приготовленные бутылочки, на диване Нину, а в кресле Алексея.

– Боже мой, неужели ты мне не изменил? – сказала она голосом, от которого даже птицы перестали щебетать.

– С добрым утром, – потянулся Алексей. – Как теща?

– Нормально. Небольшая аритмия.

– Оля, не ори, голова до сих пор раскалывается. – Нина съежилась от сквозняка. – Ты лучше ложись рядом, поспим.

Наклонившись к племяннице, Ольга поцеловала ее, поправила плед.

– Спи, а мне нужно с мужем поговорить.

Перейдя в кухню-столовую, Ольга показала Алексею на стул и сама села напротив.

– Ты можешь подождать с разводом, пока я не оформлю Оленьку? Я понимаю, жить ты со мной не будешь, особенно теперь, с приемным ребенком. Но подожди, пока придут документы.

Дотянувшись до холодильника, Алексей достал кусок ветчины и чуть не выронил его.

– С чего ты решила, что я собираюсь с тобой разводиться? – отлив самогонки из пластиковой бутылки, стоящей на столе, Алексей выпил ее и занюхал ветчиной. – Я привык к тебе. Выглядишь ты прекрасно, не сравнить с теми замухрышками, с которыми гулял по молодости. Они беззубые и нищие. Захотел бы, давно бы ушел. У меня в Порошине, как ты знаешь, есть десятилетний сын. В интернате, в Новгороде, Женька бегает, которой три года. Она, кажется, тоже моя.

– Женька? – Оля встала перед мужем и с размаху треснула его по красивой физиономии. – Ты же мне клялся, что с Милкой пять лет не гулял.

Схватив обе руки Ольги, Алексей тряс жену и говорил, глядя в глаза:

– Оля, не злись, да я даже даты не очень помню. А ее, ты знаешь, уговаривать не надо, сама на шею вешается. Да я не к этому. Я не знаю, люблю ли тебя, но как представил, что буду без тебя жить, так и понял, что не смогу.

Оля обняла мужа и задышала ему в ухо.

– Леша, я тебя так люблю, что даже боюсь своих чувств. Я для тебя что угодно сделаю.

– Да знаю я, – отмахнулся Алексей, снимая руки жены со своей шеи.

– Только теперь у меня, Лешенька, появилась еще одна любовь – материнская. Если ты теперь загуляешь, я от тебя уйду, терпеть не стану. И вообще…

С тревогой наблюдая за меняющимся лицом жены, Алексей впервые испугался. Отпустив руки Ольги, он заговорил чуть заискивающим голосом:

– Завтракать пора и девочку кормить. Иди поспи, я сам все сделаю.

Обедал Иван всегда в одном и том же кафе, за квартал от клиники. Сегодня, после ночного дежурства, совершенно не хотелось работать, и он задержался на двадцать минут, заказав себе дополнительную порцию овощного салата.

– Привет, Ванечка, – напротив Ивана за столик села эффектная, смутно знакомая женщина. – Выглядишь преуспевающим бизнесменом. Холеным и усталым.

– Есть маленько, – специально по-деревенски ответил Иван. – Ты здесь какими судьбами?

Пальцем с длинным ногтем Алла показала на столик позади себя.

– Мы с Вадиком ездили на разговор с клиентами. Я вспомнила о кафе, где ты всегда обедаешь, и мы решили заскочить сюда.

– С Вадиком? – Иван наклонился в сторону, рассматривая бывшего соперника. – А Надя не ревнует?

– Уже нет. – Все такая же худющая, но ставшая более интересной Алла изогнула губы в улыбке победительницы. – Вадик, как я тебе говорила, весьма практичен. Он решил жениться не сразу, а после испытательного срока в один год. И через полгода заскучал с твоей хозяйственной Надей, воспринимающей секс как одну из домашнего обязанностей. Где-то между мытьем посуды и развешиванием постиранного белья…

– Алла, у меня обеденный перерыв заканчивается. – Ивану был неприятен разговор. – Мне пора, а вы закажите лазанью, фирменное блюдо кафе, очень удачное.

– Закажу, – кивнула Алла, не собираясь вставать. – Доскажу и закажу. Так вот, встретил меня Вадик в адвокатской конторе, успешную, трезвую, и захотелось ему меня прямо за офисным столом. Я кобениться не стала, заперла кабинетик и занялась с ним любовью, и чувств своих не скрывала. Короче, Ваня, бросил он твою мороженую и правильную Надечку. А она целый месяц не желала выезжать из его четырехкомнатной квартиры, качала права. Я, как адвокат, без единого ругательного слова объяснила ей ее права. Так что аэродром свободен, можешь приземляться. – Алла приподнялась, чмокнула Ивана в щеку. – Между прочим, я рада тебя видеть.

– Я, если честно, тоже, – мрачно ответил Иван.

Алла пересела за столик к грузному Вадиму, который тоже узнал Ивана и приветливо помахал ему рукой. Иван помахал в ответ.

В первую секунду хотелось вскочить и побежать к Наде. Объясниться, позвать к себе. Но воспоминание о предательстве и характеристика Аллы «мороженая и правильная» постепенно остудили. Он представил себе встречу, рациональный разговор, равнодушный Надин взгляд… и ему не захотелось жить вместе с женщиной, позволяющей себя любить, но не отдающей ни капли тепла обратно.

Иван вышел из кафе и направился в клинику. Хочешь не хочешь, а до конца рабочего дня осталось полтора часа.

В последние дни Юля расписывала ткани с утра до вечера. Она ходила погруженная в себя, держала в кармане блокнот и каждые три-четыре часа делала наброски небывалых узоров, сказочных растений и тропических птичек. Нина поражалась ее работоспособности. Два батика Юля сделала вне очереди, для Ольги.

Через три дня после знаменательной поездки в Кашниково к утреннему завтраку Нина вышла в расхристанном старом халате, нечесаная, бледная от бессонной ночи. Зато Юля была одета в новый спортивный костюм, причесана и раздражала свежим цветом лица после холодного душа.

– Поеду, отвезу работы в деревню. Вчера созвонилась с Ольгой. Хочешь со мной? – предложила Юля.