— Я временно исполняю обязанности директора.
Он помрачнел.
— Говори.
— Ты должен сказать Кейджу, что нужно найти кого-нибудь другого.
— О? Просто сказать Кейджу?
— Да.
— Ян, я…
— Нет. Кейдж поймет, если ты объяснишь, что не можешь вступить в должность, потому что сам был приемным ребенком.
— Но ведь это ложь.
— Мне плевать. Я не хочу, чтобы ты работал в Детском отделе. Поэтому согласен на любую отговорку, которая поможет отказаться.
— А если я против отговорок?
Ян помотал головой.
— Ян, ты…
— Нет, — настойчиво повторил он. Я различил злые, жесткие интонации в его голосе. — Я не позволю тебе сотворить с собой такое. Это полнейшая хрень.
— Поверить не могу, что ты всерьез, — надавил я, уверенный, что в любую минуту он образумится. Его рассуждения были напрочь лишены логики.
— О, я совершенно серьезно, — парировал Ян запальчиво, с глубокой убежденностью в собственной правоте.
— Брось, Ян. Ты сам на себя не похож.
— У меня есть право голоса, — напомнил он непоколебимо. — Мы не просто партнеры. Мы женаты, и мое мнение имеет какое-то значение.
— Оно всегда имело значение!
— Да, но теперь более весомое. Если я говорю «нет», значит нет.
Я любил Яна, но он вел себя просто-напросто смешно.
— Брак не так работает!
— А я думаю, именно так, — хрипло заявил Ян и тяжело сглотнул. Его голос сочился гневом.
Мне нужно понять настоящую причину злости. Чего Ян настолько сильно боялся? Ведь дело не в контроле, Ян не пытался меня сломить. Прямо сейчас он пребывал в безграничном ужасе. Нужно лишь понять почему.
— Ты слышишь меня?
Ян — прирожденный защитник, и сильнее всего он оберегал меня.
— Милый, у тебя не получится до конца жизни стоять между мной и всем остальным миром, — объяснил я, сохраняя ровную интонацию, чтобы Ян вслушался и прекратил брыкаться. — Я этого и не желаю.
— Видимо, мне придется, раз уж ты не включаешь собственную голову.
Я глубоко вздохнул. Господи боже, он на драку нарывается, что ли? Ян практически бросал мне вызов.
— Я понимаю, что творю.
Судя по недовольному ворчанию, Ян злился даже больше, чем мне показалось изначально.
— Слушай, я ведь знаю, что у тебя природный инстинкт повсюду создавать семью.
— О чем ты?
У меня же был Ян. Он моя семья. Нет никого другого, кроме…
— О девочках. Они часть твоей семьи.
— У меня раньше даже не было…
— Кабот, Дрейк и Джосуэ в прошлом году провели с нами День благодарения, а потом пришли на Рождество.
— Серьезно? — спросил я, удивившись, что Ян упрекал меня насчет ребят. Мне казалось, они ему по душе. — А что, черт возьми, можно было поделать? У них же нет никого, кроме нас, и… Я… Мы…
— Просто…
— Я думал, тебе нравилась их компания!
— Нравилась! И нравится! — крикнул он, вновь пустившись расхаживать. — С мальчиками все хорошо. Просто задумайся на секунду. Что ты почувствуешь, когда осознаешь, что невозможно притащить к нам домой каждого ребенка из программы защиты свидетелей?
— Я и так осознаю.
— Уверен?
— Не обязательно язвить, — посоветовал я. От снисходительного тона Яна закипала кровь.
— Наплевать. Фактически, ты приводил домой каждого ребенка, который подпадал под нашу ответственность.
— По уважительным причинам.
— А разве так будет не всегда?
— Прошу, прояви немного доверия.
— Не начинай. Дело не в доверии или чем-то еще. Я знаю, что ты всегда ищешь возможность помочь.
— Ты сам-то себя слышишь? — Ян нес бессмыслицу. — Я даже не успел приступить к работе. Откуда мне знать, что я буду или не буду делать?
— Повторяю, все дело в твоем желании завести семью. Это чудесно, но мне не хочется. Я не хочу собственного ребенка, не хочу быть приемным отцом. Просто… не хочу.
— С ума сошел? Я тоже не желаю становиться отцом.
— Вранье, — отрезал Ян.
Нет, не вранье.
Пусть слова Аруны и заставили меня задуматься, каким бы папой я стал. Но я бы не сказал, что рвусь завести детей. Аруна хорошо меня знала, верила в меня и, возможно, права насчет моих родительских способностей. Но это же не означает непременное отцовство. Разве мое стремление позаботиться о ком-то означало, что я готов к ребенку? Разве я не мог просто побыть наставником, помочь ребятам, оставшимся без поддержки? Ответов у меня не нашлось, но я бы точно не стал навязывать свой выбор Яну. Никогда бы не предположил, что он обязан хотеть чего-то лишь потому, что этого хочу я. В первую очередь, мы в браке были партнерами. Ян всегда стоял для меня на первом месте. А теперь он считает, что я буду давить на него из-за собственных желаний. Его слова больно задели.
Я был ошеломлен, и, должно быть, на лице отразилась обида.
— Ты ведь понимаешь, что это так, — сипло проговорил Ян, протянул ко мне руку, но остановился. — Ты готов стать отцом.
— Ян, — сказал я, переводя дыхание и стараясь не наговорить лишнего. — Я…
— Знаешь, что самое худшее? — задиристо спросил он. — Думаю, ты даже не осознаешь, что уже стал папой.
— Кому это? — резко поинтересовался я.
— Для начала Джосуэ, и Каботу, и Дрейку.
— Ох, умоляю тебя, Ян. Я…
— Нет, я умоляю! Ты хоть представляешь, каково это — наблюдать, как ты тащишь домой беспризорников? Боже, Миро, почему ты продолжаешь? Откуда взялась эта мания?
— Из желания позаботиться? Из желания быть порядочным человеком?
— Хватит, — рявкнул Ян. — Речь не о том, чтобы пригласить в гости Шарпа после расставания с девушкой. Не о том, чтобы посидеть с Саджани или о чем-нибудь подобном. Ты не способен держать дистанцию с людьми, которых встречаешь на работе.
— Не знал, что это тебя настолько беспокоит. Могу больше не приглашать мальчиков, так что ты…
— Я не о мальчиках! — заорал Ян, размахивая руками. Он раскраснелся, его голос дрожал от эмоций. — Мне нравятся мальчики! Но пример уже перед глазами.
— Я…
— Тебе необходимо холить и лелеять других людей. Такова твоя натура, и я люблю тебя за это. Просто ошибочно считал, что дома меня будет достаточно.
— Тебя более чем достаточно. — Я резко выдохнул, обескураженный его признанием. Ян был для меня целым миром! Вся жизнь вращалась вокруг единственного человека. Как он мог даже на секунду подумать, что мне его мало.
— В смысле… как… черт! Я хотел сказать, что тебя тянет заботиться не только обо мне. А обо всех сразу.
— Неправда.
— Чушь собачья. И ты сам прекрасно это понимаешь.
Я помотал головой, не представляя, как заставить Яна меня услышать.
— Слушай, прямо сейчас мне похрен. Можем разобраться с детьми позже…
— Ян, я не умираю от желания стать отцом или…
— Опять же, не о том я беспокоюсь прямо сейчас, — проговорил он. Его повышающийся голос предвещал недоброе, но Ян не закричал и продолжил расхаживать из стороны в сторону. Видимо, он больше не собирался на меня орать. — Моя главная забота — не пустить тебя на работу в Детский отдел WITSEC. Конец спора.
Я скрестил руки, наблюдая, как Ян мечется словно зверь в клетке.
— Неужели?
— О да, однозначно. — В его стальном, резком тоне звучала угроза.
— Как же?
— Я не позволю.
Правильно ли я его расслышал?
— Ты вроде не пил вчера вечером, — засомневался я. С одной стороны, меня злило то, что Ян внезапно возомнил свое слово законом. С другой — успокаивало понимание, что буйство вызвано лишь смертельным страхом за мое собственное сердце, рискующее ежедневно разрываться на части. Реакция Яна оправдывалась любовью. Но все же он вел себя как придурок. Мне нужно было выключить его защитный режим и вернуть знакомого разумного человека.
— Чего?
— Ты вроде…
— Я выпил пару бокалов. Ты опрокинул не меньше девяти, — перебил он. В резкой интонации прозвучало осуждение. — Какое отношение это имеет к разговору?
— Ты явно пьян, — заявил я, надеясь, что шутка сработает.
— Что ты сказал? — Ян повысил голос.
— Не позволишь? — повторил я слова и замотал головой в знак их полного безумия. — С какого хрена?