Элоиза Джеймс - Ночь герцогини

– Послушай, это ведь ты собираешься его соблазнить! – напомнила Гарриет.

– Но ведь он никогда не узнает! И потом – похоже, ты прав. Посмотри на него.

Стрейндж все еще танцевал с Софией Графтон.

– Похоже, ему скучно, – возликовала Нелл. – И у Софии ничего не выйдет, даже если она обсыплет себя жемчугом с головы до ног!

У Стрейнджа был вид скучающего человека, в постели которого побывало столько женщин, что ему это изрядно надоело. Ей вдруг пришло в голову, что и ее тоже не слишком интересует постель – тем более теперь, когда Бенджамина уже нет в живых. Но при этом ее почему-то так и тянуло бросить взгляд на выпуклые мышцы Стрейнджа!

– Знаешь, чем больше я думаю о твоем предложении, Гарри, тем больше оно мне нравится. Конечно, написать его должен ты, потому что только тебе удастся напустить побольше туману и сделать так, чтобы он клюнул. А в благодарность я познакомлю тебя со своей любимой Грацией. Ее зовут Китти, и она просто конфетка. Будь она актрисой, я бы с ума сошла от зависти, честное слово, Гарри!

– Так эти Грации... выходит, они не актрисы?

– О, конечно, нет. Вообще-то я даже толком не знаю, какие представления они дают, – хихикнула Нелл. – Слышала только, что они частенько позируют джентльменам. Если у тебя денег куры не клюют, можно договориться, чтобы они позировали перед тобой все – одновременно.

– Позируют? Обнаженными? – рискнула Гарриет.

– А как же еще? – захихикала Нелл. – Китти частенько играет роль Эрато... знаешь, кто это?

Гарриет покачала головой.

– Муза эротической поэзии, – весело подмигнула Нелл.

– Стоп! Придумал! – воскликнула Гарриет. – Что?

– Эротические стихи! Он будет заинтригован. Вот смотри – можно каждый день посылать ему по стихотворению, а после назначить свидание.

– Гарри, ты просто чудо! – просияла Нелл. – Здорово! Как замечательно, что ты так лихо разбираешься в стихах! Наверное, все потому, что ты мужчина.

– Я никогда не читал подобных стихов, – мрачно буркнула Гарриет.

– Я попрошу Китти, и она сегодня же вечером занесет тебе подходящую книжку. Прямо в спальню. Подумай об этом, Гарри! А ты утром занесешь мне записку. Идет?

Чмокнув растерявшуюся Гарриет в щеку, Нелл исчезла.

Китти оказалась очаровательным миниатюрным созданием с бледно-золотистыми волосами и бойкими, слегка развязными манерами. Намерения выдать себя за «настоящую леди» у нее не было и в помине, зато желания наслаждаться жизнью – хоть отбавляй.

К счастью, она поскреблась в спальню Гарриет до того, как та успела раздеться.

– Нелл сказала, что вы оказали ей большую услугу. – Китти очаровательно захихикала. – Не возражаете, если я присяду? Так устала после всех этих танцев... просто с ног валюсь.

И, не дожидаясь ответа, уселась – прямо на кровать Гарриет.

Гарриет попятилась, пока, наконец, не прижалась спиной к двери.

– С вашей стороны очень мило одолжить мне эту книгу, – сказала она.

– Это одна из моих любимых. Джентльменам нравится, когда я декламирую какие-то из этих стихов. Здесь есть одно очень забавное, – радостно сообщила Китти. – О мужском «хозяйстве». Вот, только послушайте: – «У него ручка, у нее тетрадка, вон как пишет, ровно да гладко!» Смешно, правда? – Она весело рассмеялась. – Тетрадка с двумя страничками!

Гарриет с трудом выдавила улыбку.

– «Хоть росточком он не вышел, коротышкой уродился, но силенок у мальца больше, чем у удальца!» – захлебываясь смехом, продолжила Китти и придвинулась к Гарриет.

– Э-э... – смущенно пролепетала Гарриет, поспешно отодвинувшись в сторону. – Очень забавные стишки, мисс Китти... просто прелесть!

Но Китти не слушала.

– Что я хочу сказать, мистер Коуп, так это что с первого взгляда могу распознать коротышку. Ну а вы... вы наверняка в этом смысле гигант!

Гарриет лихорадочно гадала, что на это сказать, но так и не придумала.

Стук в дверь показался ей поворотом ключа в тюремной камере.

Она обернулась – на пороге стоял лорд Стрейндж.

Он посмотрел на Китти, потом перевел взгляд на Гарриет – и брови его поползли вверх.

– Вы меня удивили, мистер Коуп. Китти заговорщически подмигнула.

– Я как раз принесла мистеру Коупу книжку почитать. Из своей библиотеки. – На щеках у нее запрыгали ямочки.

В глазах Стрейнджа что-то мелькнул. Смущенная Гарриет, чувствуя, как горит у нее лицо, не знала, куда девать глаза – сейчас ей было не до того, чтобы ломать себе голову, что это значит. Интересно, мужчинам случается краснеть? До сих пор она этого как-то не замечала.

Она и глазом моргнуть не успела, как лорд Стрейндж, подхватив Китти под локоток, выставил из комнаты, напомнив, что ей давно пора спать – иначе, мол, пострадает цвет лица.

Потом снова заглянул в спальню.

– Послушайте, Коуп, сначала отучите себя краснеть, а потом уже приглашайте женщин в спальню, хотя это и не столь важно, как умение улучить удобный момент... Надеюсь, вы понимаете, что я имею в виду? Ладно, увидимся утром. Во время верховой прогулки.

Как он невыносим со своей надменностью! В другое время Гарриет жутко разозлилась бы – но сейчас она была так благодарна Стрейнджу, что он избавил ее от Китти, что решила не обращать на это внимания. Еще минута, и та еще, чего доброго, набросилась бы на нее, чтобы полюбоваться ее «ручкой»! Остается только гадать, какое у нее было бы лицо, если бы она обнаружила вместо мужского «хозяйства» скатанный шерстяной чулок!

Люсиль помогла Гарриет снять тесный жилет и размотать повязки, которыми была перетянута грудь. Освободившись от всего этого, Гарриет опустилась в ванну с горячей водой, и из груди ее вырвался облегченный вздох.

– Люсиль, подайте мне тот томик стихов. Он на тумбочке у кровати, – попросила она.

Люсиль, ворча себе под нос, принялась шарить по комнате. Навострив уши, Гарриет поняла, что горничная «не привыкла быть в услужении у двух леди сразу, да еще, если одна к тому же одевается как джентльмен». Но что делать – не могли же они допустить, чтобы юный мистер Коуп прибыл в Фонтхилл в сопровождении горничной!

– Не переживайте, Люсиль, – вздохнула Гарриет. – Идите к Исидоре. А когда понадобится убрать ванну, я позвоню и попрошу кого-нибудь это сделать.

– Я сейчас на минуточку загляну к своей хозяйке, приготовлю для нее ночную сорочку, – ворчливо предупредила Люсиль. – А вы пока читайте вашу книжку и ждите меня – я приду и помогу вам помыть голову. Слава тебе Господи, хоть волосы у вас короткие – справлюсь за пару минут. И то радость!

И сунула ей книгу.

Гарриет открыла заложенную страницу. Стихотворение носило название «Мужское хозяйство». Кое-какие рифмы автору явно удались, но, если честно, ей как-то не верилось, что похабный стишок сможет заинтриговать лорда Стрейнджа.

Следующую страницу занимала песенка, озаглавленная «Прогулка по зеленым лугам». Тут речь шла о примулах... о юноше и его милой, которые лежали на траве.

Уже лучше...

Господи, что это?!

Юноша исполнил ее желание, но его милой «хотелось еще». Гарриет не верила собственным глазам. «А она лежит и ему кричит: Давай еще!»

Гарриет перевернула страницу, наткнулась на еще одно стихотворение, где речь шла о мужском пенисе... и еще на одно. Она уже стала подозревать, что мужчины обожают, когда барды слагают песни о «предмете» их мужской гордости, когда на глаза ей попалось еще одно стихотворение, в котором речь шла от лица женщины. «Зубы – жемчуг, губы – коралл, девушки сотнями падают к его ногам».

Вряд ли кому придет в голову сравнивать губы Стрейнджа с кораллами, но то, что девушки вешаются ему на шею, – видимо, правда. Хотя назвать Нелл девушкой значило бы покривить душой. Впрочем, и Гарриет давным-давно ею не была. Но ведь по какой-то причине и она тоже не могла оторвать от него глаз...

А когда он вдруг перешагнул порог её спальни, сердце у нее забилось так, что едва не выпрыгнуло из груди. Даже голос у него казался более низким, более волнующим, чем у других мужчин. Этот чувственный голос... этот ум, светившийся в его глазах...

Она снова вернулась к книге. Но то, что «милая» требовала от своего возлюбленного – точнее, повторения чего она требовала, – снова вогнало Гарриет в краску.