Элизабет Ли - Ночь с незнакомцем. Часть 2

— Послушай, — он взглянул мне в глаза, — тот парень — идиот. Он, наверняка, жалеет, что упустил тебя. Уверен, вскоре, он снова постучится в твои двери.

Я улыбнулась ему, плотно сжав губы. Этим загадочным сообщением он пытался сказать мне, что это был он? Выпивка развязала мне язык, но мне всё же хотелось, чтобы он сам рассказал мне правду. Мне нужно успокоиться, пока я не набросилась на него с допросом.

— Мне нужно освежиться. — Я поднялась и вырвала свою руку из его хватки. Я уже продемонстрировала ему своё отчаяние, когда приставала к нему в его же кабинете. Если Картер хотел, чтобы играли по его правилам, пускай. Но только пока.

— Только не слишком долго. — Он притянул меня обратно к себе и поцеловал в губы. Его долгий, страстный поцелуй удивил меня. — Я буду ждать.

Уходя от Картера, глянув через плечо, я увидела, как он улыбался, полагая, что никто его не видит. Словно он самый счастливый парень в этом мире.

Я уставилась на себя в зеркало, приводя в порядок волосы и макияж. Должна признать, Картер — тот, в ком я нуждалась сегодня вечером. Во время нанесения блеска на губы, притрагиваясь кисточкой к губам, я всё ещё ощущала прикосновения его губ. Он хорошо целуется. С нетерпением ждала нашего следующего поцелуя. Восемь месяцев — довольно долгий срок. По-моему, он изменил технику или я тогда выпила гораздо больше, чем помнила. И вот тут-то и началось всё. В моей голове начали проноситься изображения, произошедшего в моём номере. Картер никогда не целовал меня, как Трент. Я закрыла глаза и поджала губы. Глубоко вдохнула, вспомнив властные губы Трента. То, как он покусывал, посасывал и водил языком до тех пор, пока мои губы не онемели от удовольствия, и его вкус.

— Прекрати, Ханна, — сказала я, открыв глаза. Положила блеск обратно в сумочку и направилась к Картеру.

Неторопливое, твёрдое постукивание каблуков по мраморному полу смешивались с нежной музыкой, доносящейся из динамиков; я опустила взгляд на часы. Час близился к закрытию. Официантки были поглощены закрытием смены, в зале оставалось только несколько клиентов. Картеру и мне предстояло решить, чем мы займёмся дальше. Настолько сильно я желала заняться сексом с ним и раз и навсегда выяснить, он ли был на Балу, но что-то меня удерживало. Я уже еле держалась на ногах, но не решалась попросить его подняться ко мне в номер.

Вдруг чья-то рука крепко схватила меня за запястье, что порядком напугало, и затянула в кабинку по соседству с той, где ждал Картер. В приглушённом свете я увидела лицо Трента, который медленно потянул меня вниз, дабы я присела подле него. Сидя бок о бок на диванчике, спрятанном за густыми тёмно-красными шторами, обрамляющими кабинку, наши тела разделяли лишь миллиметры. Мы оба были скрыты из виду, но в компрометирующей ситуации должен быть кто-то, да и рискнёт заглянуть в беседку.

— Что ты делаешь? — прошептала я, зная, что по другую сторону стены за нами сидит Картер. Трент притянул меня настолько близко к себе, что мог услышать моё тяжёлое дыхание.

— Тс-с. — Поднёс он к своим чувственным губам длинный, величавый палец. Тем временем его вторая рука, удерживая на месте, обхватила меня.

— Прекрати, Трент, — начала ругаться я настолько громко, насколько могла, не повышая голоса к шипению. — Я здесь с Картером. — Я осмотрелась по сторонам. — А где твоя невеста?

— Элисон поднялась в пентхаус. Я сказал ей, что мне нужно проверить кое-что по работе. Мне хотелось поговорить с тобой. Наедине. — Он наклонился чуть ближе, его дыхание щекотало шею. — Мне очень жаль, каким образом ты узнала об Элисон. Всё должно было быть по-другому. — От искренности его извинений мне захотелось простить его, но я не могла отпустить обиды, живущие во мне с тех пор, как я узнала о помолвке. Я посмотрела прямо в голубую, цвета сапфира, бездну его глаз, которые молили о прощении.

— Многих вещей не должно было произойти, — вскипела я. Повысив голос, я быстро возвратилась к шёпоту, пока нас не обнаружили. — И теперь у тебя хватает наглости заигрывать со мной. Переписываться. Что неуместно.

— Знаю, что не должен совершать подобных вещей, но ничего не могу с собой поделать. — Малая толика сожаления в его глазах вмиг сменилась обжигающим взглядом. — Я изо всех сил сдерживаюсь, чтобы не запереть тебя и самому не овладеть всей тобой. Мучительно видеть тебя рядом с ним. Видеть, как он прикасается к тебе.

Я молчала. Просто сидела рядом не в состоянии ответить, смотрела в его глаза, размышляя о том, как несправедливо то, что он заставлял меня испытывать к нему чувства. Около него я не могла ни о чём думать. Мне здесь не место. Мне нужно подняться и вернуться к своему спутнику. Но я не могла. Я ощутила, как укол стыда пронзал меня, когда я вспомнила о Картере, сидящем в одиночестве по другую сторону стены, но всё сменилось возбуждением, которое неслось по моим венам.

— Всё слишком запутанно, Ханна. Есть причины, по которым мы не можем быть вместе.

— А именно Элисон, — прямо заявила я.

— Наша с ней помолвка — на самом деле не то, чем кажется.

— Знаешь… ты уже говорил это не так давно, но до сих пор так и не объяснил.

— Я… я бы хотел. — Он покачал головой. — Просто это должно произойти и всё. — Он не посчитал нужным продолжать дальше, чем очень сильно озадачил меня. Наклонился, слегка коснулся носом места за моим ушком, позволяя губам скользить по коже под ним. — Я весь день думал о тебе. — Его губы коснулись щеки. — О том, что произошло между нами. — Он прижался ими к щеке, дразня кожу.

— Остановись, — сказала я, не уверена, был ли это приказ или мольба о пощаде, тогда как внизу живота разлилось тепло.

— О том, как приятно, когда ты обхватываешь меня. — Он положил руку на моё бедро, чуть ниже подола платья. — О твоей маленькой тугой киске. — Его рука медленно заскользила вверх, под моё платье. Его пальцы двигались по внутренней стороне бедра, всё ближе и ближе к краю трусиков. — Словно оно и было предназначено только мне. Хочется прямо сейчас сорвать их с тебя. — Его пальцы скользнули под край. — Тебе ведь нравится это. — Я подавила стон, когда он двинулся рукой под тоненькую полоску шёлка и кружева. Выгнулась навстречу ему, желая большего, нуждаясь в большем. — Я мог бы овладеть тобой прямо здесь. — Рукой он ловко прильнул к влаге, от чего я была не в силах сопротивляться и прижалась чувствительным местом, которое нуждалось в его внимании. — Я мог бы заставить тебя почувствовать, насколько сильно я хочу тебя. — Он погрузил два пальца одной руки внутрь меня, тогда как другой рукой положил мою руку на выпуклость под его брюками. Я сжала его сквозь ткань, ощутив, как сильно и давно он желал меня. Жадно втянув воздух, мои лёгкие готовы были взорваться. Я сжималась вокруг его пальцев, желая отдаться ему. — И докажу тебе, Ханна. — Он двигался ритмично внутри меня. — Я хочу быть тем, кто даст тебе то, в чём ты нуждаешься.

Моё дыхание сбилось, когда я пыталась изо всех сил подавить стон.

В порыве удовольствия его рот обрушился на мои губы. Как бы мне не хотелось поддаваться доставляемому им удовольствию, но я была не в силах остановить это. Когда его язык скользнул между моих губ и соприкоснулся с моим языком, я шире распахнула ноги, позволяя глубже проникнуть его пальцам. Я сдалась. А он выполнил своё обещание доказать мне, насколько сильно желал меня. Я была близка к оргазму. Наш поцелуй прервался, так как я прикладывала все усилия, чтобы не проронить ни единого звука. Мысли о сидящем всего в нескольких футах от нас Картере улетучились, как только я позволила руке Трента продолжать своё движение. Я ощутила первую волну дрожи, когда он наклонился и прижался губами к моей шее.

Он продолжал доводить меня до грани.

— Трент. — Его имя шёпотом сорвалось с моих губ, и его движение, словно выключатель по щелчку, прекратилось.

— Нам не следует этого делать, — прошептал он. — Проклятие. Мне чертовски жаль, Ханна.

Я сражалась с дыханием. Со словами. Со всем, от чего я бы почувствовала себя использованной им снова. Он вытащил руку из-под моего платья.

— Я потерял контроль над собой, и этого не должно было произойти. Я не могу быть тем парнем, каким хочешь меня видеть ты, Ханна. Но хотел бы быть. — Он поднялся и начал отходить от меня. Оглядываясь на меня, сидевшую в полном недоумении на диване, он прошептал:

— Мне искренне жаль… и хочу добавить, что мне следовало вернуться повидать тебя раньше.