Я бездумно листаю каналы, наслаждаясь воспоминаниями о моей бабушке, как в фильме: мои дедушки и бабушки, мои друзья, родители. Вот когда я это увидела. Я забыла об этом до этого момента. Маленькая квадратная рамка, которую повесили обратно, на ней Трент и я, стоящие в лифте WC. Мои светлые волосы собраны в конский хвост с большим красным бантом, на моем лице улыбка от уха до уха, моя маленькая рука подперлась на бедре, передавая небольшое ощущение дивы.
Должно быть, это от мамы.
Трент тоже улыбался, но он не смотрел в камеру. Он смотрел на меня. Сейчас, думая о Тренте, я пропустила мальчика на картинке. Тогда он был беззаботен и счастлив. После смерти его матери он был такой грустный. Я вспомнила, что хотела быть рядом с ним, но потом его забрал отец, прежде чем я получила шанс. Хуже того, когда он вернулся в колледж, мне не хватило смелости сказать ему, насколько я действительно скучала. Я надеялась и молилась, чтобы он вернулся или позвонил после этого, и теперь я ругала себя за то, что не пошла за ним. Благодаря моей глупой идее о том, как мужчина должен ухаживать за женщиной — этой сказке, — я позволила ему уйти, даже не зная, что действительно чувствую к нему.
— Что ты хочешь посмотреть? — Картер прервал мою прогулку по памяти.
— И так нормально, — говорю, глядя на телевизор. Это рекламный ролик.
— Правда? — Он рассмеялся. — Ты думаешь начать безумно тренироваться?
— О… — Я сосредоточилась. — Нет, извини. — Продолжаю пролистывать каналы. Мы решили посмотреть телевизионную версию челюстей. Во время рекламных пауз Картер попытался завязать разговор. Я действительно хотела отдать ему все свое внимание, но мне было не до этого. Мне не нравилось флиртовать, или даже говорить по этому поводу.
— Ты хорошо себя чувствуешь, Ханна? — спросил он с беспокойством. — Ты неважно выглядишь.
Я даже не знаю, кто я такая. За сравнительно короткий промежуток времени я отдалилась от веселья, уверенности и сосредоточилась на полном крушении поезда.
— Да, извини. Я просто думала о работе, — солгала. Между нами образовалось молчание. — Думаешь, ты мог бы просто посидеть со мной? — Я услышала, как этот вопрос вышел из моего рта и начала мысленно выговаривать себе за то, что ною.
— Конечно, — ответил он, улыбаясь, обнимая меня и притягивая к груди. Я подняла ноги на диван и приняла удобное положение, прижимая голову к его груди.
Где-то между атаками акул я заснула.
— Эй, — прошептал Картер, двигая рукой по моей щеке. — Я лучше пойду.
Я неуверенно села.
— Мне очень жаль, что я заснула, Картер, — извинилась я. — Вчера вечером я не очень хорошо спала. Мне жаль, что я не очень хорошая компания. — Я ужасно себя чувствовала из-за, что не могла дать Картеру все свое внимание. Он был милым и обаятельным, но я была слишком увлечена другим человеком, чтобы оценить это. Я была эгоисткой.
— Не стоит беспокоиться. — Он улыбнулся, откидывая с меня волосы. — Я люблю смотреть, как ты спишь. — Он наклонился вперед и мягко прижал губы к моим. — Почему бы тебе не зайти в ресторан в четверг вечером, после нашего закрытия? Я бы с удовольствием приготовил тебе ужин.
— Хорошо, — ответила я, копируя его принимающий тон. Я аккуратно поцеловала его губы и на мгновение почувствовала удовлетворение. Успокаивающее присутствие Картера было именно тем, в чем я нуждалась.
Я решила, что нужно рассказывать не только хорошее, но и все сумасшествие, которое было в моей жизни.
— Мне нужно тебе кое-что сказать, и я не хочу, чтобы ты слишком волновался, хорошо?
— Ладно, — осторожно сказал он.
— Я думаю, что кто-то наблюдает за мной. Возможно, преследует меня.
— Что именно ты имеешь в виду? — спросил он, выпрямляя спину, когда он пододвинулся ближе ко мне. Озабоченность его лица была именно тем, что я ожидала увидеть. В его глазах была вспышка ярости, какой не было у меня.
Я объяснила, что произошло. От камер безопасности, до перерывов, к моему разговору с Марком этим утром.
— Почему ты не сказала мне раньше? — спросил он, обнимая меня. — Ты не должна быть одна. Я могу остаться с тобой.
— Я просто не хотела тебя беспокоить. — Я положила голову ему на плечо. — Мы только начали встречаться, и последнее, что я хотела, чтобы ты подумал, что у меня была куча багажа или драмы.
— Я могу справиться с этим, — заверил он меня. — Я хочу справиться с этим. Есть идеи, кто это может быть?
— Никаких идей. Камеры наблюдения были выбиты из строя, и все кадры с ночи были неполными. Кто бы это ни был, он очень хорошо понимает, как работает этот отель. Охрана думает, что это может быть внутренняя работа.
— Интересно, — сказал он, задумчиво.
— Что? У тебя есть идея?
— Наверное, ничего, но однажды я видел человека, который слонялся возле твоего офиса. Когда я спросил его нужна ли ему помощь, он сказал, что он работал на мистера Кроуфорда. Я весь день в отеле, Ханна, и я уверен, что он не в штате.
— Что ты пытаешься сказать, Картер? Ты думаешь, что Трент каким-то образом вовлечен во все это?
Он пожал плечами.
— Я действительно сомневаюсь, что он имел к этому какое-то отношение. — Или, по крайней мере, я действительно надеялась. Я уже давно думала об этой возможности.
— Я не указываю пальцем, Ханна. — Он положил руку мне на спину, пытаясь успокоить меня. — Я просто говорю то, что видел. Разве ты не думаешь, что это странно, что он появился здесь и все это началось?
Его обвинение, в отличие от Трента, не было необоснованным — неизвестный человек, говорящий, что он работал на Трента, ходил около моего офиса. Я старалась не забывать о том, что он говорил. Я действительно это сделала. Я не могла допустить, чтобы я поверила, что, сказав мне такую озабоченность, надо обвинять Трента.
— Я даже не могу … — Я покачала головой.
— Я не должен был ничего говорить. — Он отдернул руку от меня и встал. — Я должен был знать, что ты примешь его сторону.
— Вау. Здесь нет никаких сторон, Картер. Что все это значит?
— Думаешь, я не замечаю, как ты на него смотришь? — Ревность в его тоне застала меня врасплох. Я еще не видела эту сторону. Я даже не знала, что он ревнив. — Я знаю, что у тебя есть чувства к нему.
— Единственный способ, которым я смотрю на Трента Кроуфорда, — это тот, что он заноза в моей заднице, — настаиваю я. — Кроме того, он занят. У меня нет чувств к нему.
— Знаешь, я думал после всего… — Он уронил голову, и я увидела, что наш разговор убивает его. Я сделала то, что обещала себе, не буду делать. Я не хотела быть причиной того, что он не был самим собой, что отвлекала серфера с веселым нравом. — Ты думаешь, что делишься чем-то интимным, как мы делились, доверяя друг другу. — Раздраженный взгляд в его глазах, когда он смотрел на меня, заставлял меня чувствовать себя примерно на два дюйма в высоту. Он, должно быть, видел мое сожаление на лице, когда подошел к тому месту, где я все еще сидела, взял меня за руку и поставил на ноги. — Последнее, что я хочу делать, это ссориться с тобой, — пообещал он. — Я просто хочу, чтобы ты знала, что можешь мне доверять. — Взяв обе мои руки, он обвил их вокруг себя, когда наклонился.
— Знаю, — заверила я, чувствуя, его теплой влажный рот на шее. — Я доверяю.
— Разве я когда-либо давал тебе повод не доверять мне, Ханна? — спросил он, опаляя жаром своего рта мою шею. Я покачала головой. — Я просто хочу сделать тебя счастливой. Такой, какой ты была ночью Бала. Я хочу снова услышать эти сладкие стоны истинного счастья. — Я начала говорить, чтобы объяснить, как я была в восторге, чтобы наконец получить подтверждение от него, но он прервал меня целомудренным поцелуем. — Разве ты не хочешь этого, Ханна? Разве ты не хочешь, чтобы я снова сделал тебя счастливой?
Да!
Я поцеловала его, прежде чем он что-то успел сказать. Конечно, это то, чего я хотела. Это все, что я когда-либо хотела. Трепет моего сердца, казалось, играл песню о любви, когда мои губы соединились с его.
— Я думал, что упустил свой шанс, пока твоя бабушка не позвонила и не предложила мне должность шеф-повара. Как будто это была судьба. — Я кивнула, когда он подарил мне еще один поцелуй в губы. Судьба, похоже, отнимала у нас время, но слова, которые он произносил, заставляли его думать, что ожидание стоило того.