Конечно, теперь Уинн захочет остаться. Не каждый день рождается брат или сестра.
– Я могу чем-нибудь помочь? – спросила Грейс, подходя к Тиган и Элоизе.
К ним подбежал Коул и сообщил:
– Я только что сказал отцу. Он уже идет.
Элоиза снова застонала.
– О боже, нам нужно спешить, – выдохнула она. Лицо ее исказилось.
– С тобой все будет в порядке, – успокаивала ее Тиган. – Постарайся расслабиться. И не забывай глубоко дышать.
– Я подгоню машину. – Коул распахнул дверь.
Появился Гатри. Выражение его лица нельзя было назвать взволнованным. Он морщился, словно от боли. Уинн, вошедший вслед за отцом, выглядел не лучше.
Гатри и Тиган помогли Элоизе выйти. Встревоженная Грейс обхватила ладонями лицо Уинна.
– Боже, ты выглядишь ужасно.
Уинн дождался, когда все выйдут, и только потом с мукой произнес:
– Я говорил с отцом.
– Насколько я понимаю, его это не обрадовало.
На подбородке Уинна дернулся мускул.
– Он все знал.
Грейс озадаченно покачала головой:
– Как?
– Теперь он знает и кое-что еще. – Уинн вздохнул и закрыл глаза. – Я проклятый сукин сын. Мне следовало держать рот на замке.
Грейс пыталась понять, о чем идет речь, но сделать это было не так-то просто.
– Уинн, Элоиза рожает. Скоро у тебя появится брат или сестра.
Он покачал головой, словно какая-то мысль не давала ему покоя. Так они остаются или возвращаются в Нью-Йорк? Но если Уинн все-таки хочет улететь, пора ехать в аэропорт.
– И зачем я рот раскрыл? – простонал он. – Что ж, придется с этим жить.
Сердце Грейс забилось быстрее.
– Если хочешь, чтобы я поняла, о чем ты говоришь, тебе лучше все объяснить, – взмолилась она.
Их взгляды встретились. Он попытался улыбнуться:
– Нет смысла вмешивать тебя в эти дрязги. Ты не можешь помочь. Никто не может.
Уинн схватил ее за руку и пошел к лестнице. Грейс прикусила язык, чтобы не повторить просьбу. В любом случае Уинн прав. Что бы ни произошло между ним и отцом, она помочь не сможет.
«Ну и ну», – устало подумала Грейс. За исключением вчерашнего дня, она отлично провела время в Австралии. Их с Уинном что-то связывало, но ни он ни она не готовы к серьезным отношениям. То, что Уинн не стал рассказывать о случившемся в кабинете отца, ясно об этом говорило.
Позже этим вечером Грейс проследовала за Уинном в палату Элоизы, мечтая очутиться в любом другом месте.
Уинн решил остаться и отменил заказ на билеты. Два часа назад им сообщили, что Элоиза во второй раз стала матерью. Уинн, похоже, был не в восторге.
Грейс огляделась и увидела большого белого плюшевого медведя с розовой лентой на шее. Понятно: у Элоизы родилась девочка. Элоиза сидела в кровати и лучилась счастьем, глядя на спящего ребенка, завернутого в бледно-розовое одеяльце.
Шелби и Тэрин стояли рядом, любуясь малышкой. Уинн прислонился к стене. Дексу также, казалось, было не по себе. Гатри стоял у окна, разглядывая свою семью. Он не улыбался. Грейс не могла забыть фразу Уинна: «Теперь он знает и кое-что еще».
До того как приехать в больницу, она, Уинн, Декс и Шелби провели время с Тейтом. Уинн больше не заикался о том, что произошло между ним и отцом. Грейс обещала себе, что не будет пытаться это узнать. Но видеть Уинна таким ей было больно.
Элоиза провела пальцем по пухлой щечке ребенка.
– Разве она не милочка? Да, я так ее и назову – Милочка. – Она взглянула на мужа. – Гатри, дорогой, ты еще не держал ее на руках. Знаешь, она – вылитый ты.
– Простите, – неожиданно пробормотал Уинн и вышел.
Грейс нашла его в дальнем конце коридора. Уинн стоял, упершись ладонями в стену. Вид у него был несчастный. Она подошла к нему.
Он провел ладонью по лицу, а затем взял Грейс за руку и повел ее в комнату ожидания.
Когда они сели, он выдохнул:
– Я вовсе не хотел, чтобы он слышал, – начал Уинн. Видимо, что-то мучило его. – Я просто выпускал пар. Должно быть, он вышел следом за мной. Я понятия не имел, что он стоит позади.
Выпускал пар? Сердце Грейс екнуло. Что же такого мог сказать Уинн? Что, совершенно очевидно, сделало всех несчастными?
– Что ты сказал, Уинн?
– Я сказал, что если ему и надо за кем-нибудь следить, так это за своей женой. – Он подался к ней. – Ты не догадываешься, почему Коул избегает нашей красивой мачехи?
Грейс вздрогнула. Неужели это то, о чем она думает?
– Ты уверен? – поинтересовалась она.
– Декс проводил отпуск в Австралии и видел, как Элоиза загнала Коула в угол и пыталась целовать его, ласкать. Она была пьяна. – Уинн передернул плечами. – Я не хотел верить, когда Декс поделился этим со мной. Теперь отец не может смотреть на меня, на свою жену и на ребенка. Коул рассердится, если узнает, что отцу стало об этом известно. Он предпочитает не вспоминать. А Тейт…
Уинн выпрямился. На лице его застыло презрение к самому себе.
– На месте Гатри я тоже захотел бы выяснить, чем занимается мой сын в Нью-Йорке. Я решил отплатить ему, и что из этого вышло?
Он застонал и схватился за голову.
Возможно, время для этого было неподходящее, но Грейс неожиданно захотелось рассказать Уинну все до конца.
– В тот вечер, когда Сэм погиб, он предложил мне выйти за него замуж, – тихо проговорила она.
Уинн недоверчиво уставился на нее, затем в его лице что-то мелькнуло, и он нежно сжал ее руку.
– Уинн… Я отказала ему.
Он несколько секунд непонимающе смотрел на нее.
– Ты же любила Сэма!
– Я действительно любила его. – Горло Грейс конвульсивно сжалось. – Но, скорее, как друга.
Он нахмурился и сжал ее руку:
– Даже не знаю, что сказать.
– Мы с Сэмом встречались несколько лет. Все ждали, что мы поженимся. Однако получилось так, что наши пути разошлись.
Грейс подождала, пока смысл ее слов дойдет до Уинна. Он медленно кивнул.
– Значит, ты отвергла предложение Сэма, – протянул он. – И он уехал расстроенный. И больше ты его не видела. – Он помедлил, его глаза сузились. – Сэм сказал что-нибудь, прежде чем уехать?
– Например?
– Например, «Мне лучше умереть».
Грейс вздрогнула:
– Не говори так.
– Но разве не это стоит за твоим признанием? Именно об этом ты размышляла после его гибели. Что ты, возможно, подтолкнула его к краю.
– Я не смогла убедить его не садиться за руль в таком состоянии, – призналась Грейс. – Когда я услышала об аварии…
Раскаяние захлестнуло ее.
«Если бы я сказала ему раньше… Если бы он не принял мой отказ близко к сердцу… Если бы я могла любить его так, как любил меня он…»
– Я никогда не хотела причинить Сэму боль. – Грейс заколебалась. – Я думаю, что Хизер тоже не хотела причинить тебе боль.
На лице Уинна появилась сардоническая улыбка.
– Это частичная причина нашего притяжения друг к другу, верно? Ты не можешь спросить Сэма, какие чувства он испытывал, зато можешь спросить меня. И я расскажу тебе, на что это было похоже. Это были худшие дни в моей жизни. Я не хотел жить. Мир для меня окрасился в черный цвет, стал мрачным и бессмысленным. Так что, Грейс, если хочешь услышать от меня слова сочувствия, я не могу их произнести. Извини.
По ее щеке скатилась слеза. Уинну не надо ее прощать. Ей это не нужно. Вопрос в том, сможет ли она простить сама себя?
– Я хотела бы вернуть прошлое, – прошептала Грейс. – Я все исправила бы.
– Пути назад нет. Все, что мы можем сделать, – это двигаться вперед. Называть вещи своими именами, правду – правдой. – Уинн взял ее за руку. – Избегать повторения прошлых ошибок. В тот первый вечер, когда мы встретились, – продолжил он, помолчав, – мы были честны друг с другом. Было абсолютно ясно, чего мы хотим и что нам не нужно.
Грейс вспомнила: она сказала тогда, что не ищет отношений. Никаких.
– Я всегда хотел обзавестись семьей, – продолжал Уинн. – Когда появился Тейт, я решил, что хочу сына, похожего на него. – Он перевел дыхание. – Больше не хочу. Ничего. Я не хочу подозревать жену в неверности, помышлять о разводе или видеться с детьми только в выходные. Я не хочу ничего постоянного. Никаких разбитых сердец. Это чистая правда. Клянусь богом!
Щелчок открываемой двери привлек их внимание. В комнате ожидания кое-кто появился. Он стоял, опустив голову, возле его ног лежал пластиковый динозавр. Грейс вскочила, но Уинн уже шагнул к своему младшему брату и подхватил его на руки.