Уинн прервал ласки, и Грейс приподнялась. Мешая друг другу, они поспешно расстегнули пуговицы ее блузки. Когда Уинн сдернул блузку, она снова легла на стол.

Их взгляды встретились. Уинн перевел дыхание и, казалось, взял себя в руки. Он поднял ногу Грейс, не торопясь, снял с нее туфлю. Его руки обхватили ее лодыжку, потом поднялись до бедра. Затем он так же поступил с другой ногой, а под конец поцеловал ее ступни.

Заведя ноги Грейс себе за спину, Уинн оглядел ее. Юбка ее была задрана, в кружевных чашечках бюстгальтера виднелись полукружия грудей. Уинн обнажил ее грудь, обхватил ее ладонями и большим пальцем принялся тереть набухший сосок. Грейс потянулась к нему.

Он наклонил голову и стал ласкать сосок языком, а потом втянул его в рот. Грейс шумно выдохнула и запустила пальцы в его волосы. Она шептала, какой он потрясающий и какие невероятные эмоции она испытывает. Пульсирующая боль между бедер стала сильнее, и Грейс почувствовала, что невероятно быстро приближается к рубежу, за которым уже не будет возврата. Прикосновения губ Уинна, его языка, его зубов – все было восхитительно, но ей хотелось, чтобы он заполнил ее изнутри.

Уинн переключил свое внимание на другую грудь. Он обхватил плечи Грейс и потянул ее к себе. Она, встав со стола, очутилась напротив него. Уинн оставил в покое сосок, расстегнул ее бюстгальтер и молнию на юбке. Юбка упала к ногам женщины. Грейс, поведя плечами, избавилась от бюстгальтера. Уинн расстегнул брюки и упал в большое кожаное кресло.

На Грейс были чулки и трусики. Притянув ее к себе, он запустил два пальца под эластичные резинки, а затем наклонил голову и прижался губами к внутренней поверхности ее бедер. После этого Уинн стянул шелковый треугольник и проложил дорожку из влажных поцелуев по ее животу. Его рука снова легла на грудь Грейс. Когда его рот оказался в опасной близости от ее лона, женщину охватило пламя. Схватив Уинна за руку, она перецеловала каждый его палец.

Он потянул ее к себе, и Грейс оседлала его. Она только сейчас заметила презерватив в его руке. Уинн надел презерватив и вошел в нее.

Ощущения, захлестнувшие Грейс, были настолько захватывающими, что она задрожала от макушки до кончиков пальцев своих по-прежнему облаченных в чулки ног. Губы Уинна коснулись ее шеи, своими ласками он показывал ей, как сильно скучал.

По жилам Грейс потекла расплавленная лава. Уинн заставил ее приподняться, а затем с силой опустил на себя, заполнив целиком.

Грейс выдохнула. Стены просторного кабинета надвинулись на нее, голова женщины запрокинулась. Ощущение небывалого восторга, которое Уинн дарил ей, приблизилось. Ее тело подчинялось заданному им ритму. Когда он участился, ее дыхание пресеклось.

Отпустив спинку кресла, за которую она держалась, Грейс обхватила ладонями лицо Уинна. Потом ее пальцы запутались в его волосах, а их языки, переплетаясь, устроили танец.

Она сжала ногами его бедра. Та грань, за которой не существовало ничего, кроме наслаждения, была совсем близко. Грейс чувствовала, что еще немного – и она взорвется. И в эту секунду до ее затуманенного страстью сознания дошло, что в дверь стучат.

Стук напомнил ей о реальности. Она полулежала на Уинне, обнаженная, если не считать чулок, один из которых спустился до колена. На Уинне по крайней мере были брюки, хотя они и не прикрывали то, что должны были прикрывать.

Когда в дверь снова постучали и послышался мужской голос, Грейс взглянула на Уинна. Он приложил палец к ее губам. Дверную ручку дернули, но она не поддалась. Грейс взглядом спросила: «Что нам делать?» Уинн ответил тоже взглядом: «Не волнуйся».

Стук прекратился.

Спустя несколько секунд он прошептал:

– Давай притворимся, что этого не было. Я имею в виду то, что нас прервали.

Он крепко поцеловал ее и улыбнулся своей неповторимой улыбкой. Грейс взяла себя в руки. Возможно, человек за дверью услышал многозначительные вздохи и стоны.

Она нахмурила влажный лоб:

– Мы увлеклись.

Уинн ласкал ее плечо.

– Ну да. – Его губы прижались к ее шее. – Давай сделаем это еще раз.

Откинувшись назад, Грейс потрясенно выдохнула и едва не рассмеялась:

– Ты сумасшедший.

– Это мой кабинет. Моя компания. – Уинн поцеловал ее подбородок. – Я могу быть сумасшедшим, если захочу.

Он дернул ее к себе, и Грейс почувствовала его по-прежнему требовательную плоть в себе. Она была настолько захвачена собственными ощущениями, что не думала об Уинне. Теперь же у нее сложилось впечатление, что он тоже находится в опасной близости от взрыва. Но что, если стук повторится? Мысль о том, что за дверью кто-то есть, вовсе не улучшала настроения.

Словно прочитав ее мысли, Уинн сказал:

– У меня здесь есть комната отдыха. Я пользуюсь ею, если задерживаюсь на работе или чересчур устаю.

– Дай догадаюсь. – Грейс подняла бровь. – Там есть кровать.

Уинн поцеловал ее:

– Справа от входа.


Позже, когда они, пресыщенные, лежали на широкой кровати Уинна, Грейс думала о том, что она еще никогда не чувствовала себя так хорошо. И не станет она разбираться, неразумно это или просто неизбежно. После того как Уинн довел до логического конца начатое в его кабинете, ей хотелось только отдохнуть. Правда, она испытывала легкое беспокойство по поводу одной вещи.

Уинн обнимал ее за плечи, целовал ее волосы, а Грейс, наслаждаясь его ласками, спросила:

– Имеешь представление, кто мог стучать в дверь?

– Кристофер Риггс. Я взял его по рекомендации моего отца. Подозреваю, ему хотелось поговорить.

– О чем-нибудь серьезном?

– Смотря что подразумевать под серьезным.

– Мне показалось, это было что-то срочное.

– Он полон идей, – пожал плечами Уинн. – Но ничего такого, что не могло бы подождать до завтра.

Когда Уинн накрыл ее своим телом и его губы снова захватили ее в плен, мысли о Кристофере Риггсе испарились. Действительно важным стали только ощущения, которые будили в ней ласки Уинна. Грейс была готова провести с ним всю ночь, но мысль о том, что на рассвете придется тайком покидать это здание, пришлась ей не по вкусу. К тому же Уинну это тоже могло не понравиться.

Он притянул Грейс к себе:

– Я закажу еще один билет до Сиднея.

Сжав пальцами его подбородок, на котором проступала щетина, она провела губами по его губам.

– Я пока не сказала «да».

– Но скажешь, – уверенно проговорил он, и Грейс почему-то почувствовала себя в безопасности. Рука Уинна опустилась ей на бедро. – Мы могли бы проводить больше времени вместе, – прошептал он. – Например, так, как проводим его сейчас.

Соблазнительное предложение.

– Ты убедил меня, – уступила Грейс, улыбаясь. – Я поеду.

Его темные глаза засияли, улыбка стала шире.

– Завтра же сообщу Коулу. Тиган будет рада, а Тейта ты полюбишь. Думаю, встречи с ним я жду больше всего. Отец, наверное, считает дни до того момента, когда Тейт сможет вернуться.

– А что, он не дома?

Уинн заколебался, нахмурился, затем приподнялся, опираясь на локти.

– У нас были кое-какие проблемы. – Он поделился с Грейс семейными неприятностями. – Тейт был с отцом во время покушения. Мы решили, что будет лучше, если Тейт поживет вне дома, пока не поймают преступника. Сначала он гостил у Тиган. Сейчас – у Декса.

– Но на следующей неделе он возвращается в Австралию, верно? Значит, злодей пойман?

– Пока нет.

Кусочки пазла легли на свои места.

– Прошлой ночью, когда я предположила, что свадьба твоего брата станет громким событием…

– Мы решили, что будет безопаснее, если все пройдет скромно.

– И где же состоится свадьба?

– В Сиднее у нас огромный особняк с видом на гавань. Безопасность будет на первом месте. На нас работает лучший из лучших частный детектив и телохранитель Брэндон Пауэлл.

– Мой отец в курсе? – В газетах Грейс не встречала даже намеков. Очевидно, Хантеры позаботились о том, чтобы информация не просочилась в прессу.

– Мы постарались держать все в секрете от средств массовой информации, но наши отцы это обсуждали.

Очевидно, проблема была серьезной. Настолько серьезной, что Гатри отправил младшего сына на другой континент. Что за этим скрывается?

Уинн вздохнул:

– Со дня последнего покушения прошли месяцы, но расследование по-прежнему продолжается. Если бы мы решили, что Тейту будет угрожать опасность, он не вернулся бы домой.

– Значит, после свадьбы он останется в Сиднее?