Елена Богатырева - Ночная княгиня

Зинаида встрепенулась, прислушалась и слегка расчувствовалась. Ей неловко стало за свое утреннее поведение. Ходит эта красотка юная по комнатам, а волосы так и сияют, словно золото. Распустила кудри. Не ровен час Герман ее такую застанет, заглядится. Подошла молча и спрятала все ее золотые чудеса в тугую косу, да гладенько так причесала, что от прелести волос и следа не осталось. Девочка как девочка.

Единственное, о чем Зинаида не подумала, так это о том, что девочка, конечно же, тянется к женщине. Мала совсем. Она ведь Зинаиде и в дочки, может быть, годится. И чуть чаще забилось сердце бесплодной Зинаиды, чуть нежнее. А девочка все продолжала обволакивать ее своими чарами:

— Вы такая красивая, точно как могла бы быть мама. Только вы, конечно, не она, — кокетливо и по-ребячески засмеялась Алиса.

— А почем ты знаешь? — в тон ей спросила Зи-Зи.

— Вы совсем молодая. А мне на днях шестнадцать будет, — врала Алиса.

Шестнадцать ей исполнилось полгода назад. Врать нужды не было, но почему бы не поиграть с этой женщиной в кошки-мышки, если уж она верит каждому слову. Вон как порозовела. Понравилось.

— А вот ваш старик…

Зинаида чуть не пролила чай из чашки.

— Кто?

— Старик. Не знаю его имени-отчества, простите.

— Герман?

«Старик», — повторила про себя Зинаида, и сердце ее совсем размякло. Конечно, он для нее старик. А как же иначе? Милая малышка. Нужно будет поболтать с ней иногда, поучить уму-разуму. А то совсем дитя малое.

— Герман Романович, деточка. Подожди, я вареньица достану, малинового.

— Ах, как славно, — захлопала в ладоши Алиса. — Я его один раз-то всего и пробовала.

Зинаида влезла на стул и потянулась за банкой, покачнулась и чуть не упала, обернулась на Алису с видом заговорщицы, улыбнулась. «Не переборщила, — подумала Алиса вяло. — Теперь будем подружками. Интересно, яд у нее на той же самой полочке? С чего бы она про варенье вспомнила?»

Вскорости она узнала от Зинаиды, куда попала. «Я только хозяйка, — оправдывалась та. — Нужно ведь как-то зарабатывать на хлеб». Ага, значит, только хозяйка. Интересно, получается, что здесь еще кто-то живет. Когда она попросила Зи-Зи познакомить ее с девочками, та тихонько застонала: «Он меня убьет!» Интересно, значит, ее использовать они не собирались. Уже хорошо.

Алису немного лихорадило. Она прекрасно помнила, как добрейшая душа няня сдала ее в общество благородных девиц и глазом не моргнула. Нельзя никому верить. Даже сентиментальной и глупой Зинаиде Прохоровне. Старик ведь сказал ей, что у него какие-то планы.

Девочки были совсем не красивые и очень-очень глупенькие. Алиса попробовала их разговорить, но они мялись, топтались, а как заговорили, стало ясно, что их отцы несомненно пасли коров. У самой разговорчивой из девочек были плохие зубы и дурно пахло изо рта.

До возвращения старика оставалась неделя. Значит, семь дней безделья. Это прекрасно!

Неожиданно Алиса услыхала, как лязгнул ключ. Вскочив на ноги, она подлетела к двери и потянула за ручку. Ее заперли! Она испытала потрясение. Неужели все то время, пока она хитрила с Зинаидой, та хитрила с ней?

Она дернула дверь сильнее и услышала, как замерли в коридоре чьи-то шаги. Кто-то прислушивался к звукам из ее комнаты. Замечательно. Она принялась барабанить в дверь кулачками и вопить:

— Выпустите меня неме-е-едленно!

Тут же у двери оказалась Зинаида и успокоила:

— Тише! Чего ты раскричалась. К нам гости с минуты на минуту пожалуют. Нельзя, чтобы они тебя видели.

— Открой, — попросила Алиса, стараясь говорить властно и спокойно.

— Не могу, Герман Романович приказал.

— Открой. — Алиса взвизгнула, как ребенок.

И Зинаида не выдержала — открыла. Алиса хлопала мокрыми ресницами.

— Зачем запирать? — спросила она так, как дети спрашивают про «буку».

— Мало ли кому взбредет в голову сюда войти. Примут тебя за… Ну, ты понимаешь. А потом, Герман Романович строго-настрого велел, чтобы тебя ни одна душа не видела.

Алиса подумала, повертела головой и предложила:

— Дай мне ключ. Я закроюсь изнутри.

— Можно и так, — пожала плечами Зинаида. — Только, Бога ради, не выходи, для твоего же блага.

— Хорошо, — легко согласилась Алиса.

Саша теперь чувствовал себя перед дверью Зи-Зи спокойно и уверенно. Мало того, легкая надменность, с которой он стал относиться к женщинам, временами переходила в пресыщенность. Просыпалась щепетильность: да кто они такие, разве они ровня ему? А Тина, та самая девушка, с которой он познакомился в первый свой визит и которую теперь часто выбирал, словно еще больше утверждала его в этой мысли. Женщины перестали волновать его, но чем больше он их презирал, тем явственнее чувствовал, что не может обойтись без них. Привычка заглядывать по выходным к Зи-Зи оказалась сильнее него.

Кальян стал неизменным спутником его наслаждений. Трудно было сказать, что ему нравилось больше — глотать холодный пьянящий пар или щелкать плеткой по бокам Тины. Сегодня у него было особенно тягостно на душе, и провалиться в заоблачные грезы хотелось как можно скорее.

— Ненаглядный наш явился. Один? Ну и правильно. И не представляешь, как мы тебе рады. Тина всю ночь вчера рыдала да в окно глядела, — встретила его своей извечной сладенькой песней Зи-Зи.

Сашка без церемоний отмахнулся.

— Алексей явится позже. Поехал с отцом на завод, корабль спускают, — значительно ответил он.

Дверь, за которой притаилась Алиса, была напротив входной двери, в конце длинного коридора. Она с удивлением прислушивалась к лепетанию Зинаиды, к тому, как какой-то франт называл ее Зи-Зи, как собачонку, и любопытство вконец одолело ее. Она чуточку, самую чуточку приоткрыла дверь, чтобы посмотреть, кому же это там Зинаида Прохоровна так несказанно рада. Но дверь оказалась непослушной, она тоненько и пронзительно всхлипнула и распахнулась настежь. От ужаса Алиса осталась стоять как вкопанная посреди дверного проема, вместо того чтобы поскорее ретироваться и закрыться на ключ, как обещала.

Саша вытянул шею из-за плеча Зи-Зи и присвистнул.

— Вот это да!

Алиса растерялась. Обыкновенный мальчик. Чистенький такой, сразу видно — из благородных. И еще — очень красивый мальчик. Как с картины. И как будто знакомый. Тут Алиса вспомнила, зачем мальчик наведался к Зинаиде, и густо покраснела. Отвратительный мальчишка! Ходит по кокоткам! Она нахмурилась и медленно закрыла дверь в свою комнату.

— Кто это? — спросил Саша у Зи-Зи оживленно. — Что-то я раньше у вас таких чудес не видел.

— Нет, нет, — быстро сказала она. — Это совсем не то, что тебе нужно, это…

— Да откуда тебе знать, что мне нужно? — возмутился Саша, отбрасывая ее руку, преграждающую путь. — Я посмотреть хочу.

Он быстро прошел по коридору и оказался у двери, к которой привалилась с другой стороны парализованная Алиса.

— Эй… — начал он, но Зинаида оборвала:

— Это моя родственница.

— Что за родственница? — прищурился на нее Саша, плохо соображая, что она ему говорит.

— Племянница моя, — пыталась оттащить Сашу Зи-Зи. — Приехала из Москвы.

— Ну да, племянница. Брось, Зи-Зи, не обманешь. Немедленно отопри, не то я дверь вышибу.

Из другой двери выглядывали девочки, удивленные шумом.

— Александр! — взмолилась Зи-Зи. — Не шуми. Она барышня. Она понятия не имеет, что здесь…

— Эй, барышня, — молодцевато крикнул Саша, — отоприте по-хорошему. Не то дверь сломаю. — И повернулся к Зинаиде: — Игра, что ли, новая какая? Ну ты, Зи-Зи, и затейница.

И он принялся изо всех сил рывками дергать на себя дверь.

Вдруг дверь легко поддалась, и Саша от неожиданности отлетел к стене. На пороге комнаты стояла Алиса, и глаза ее метали молнии.

— Милостивый государь, — сказала она твердо и решительно, — если вы еще раз, хоть когда-нибудь…

Дальнейший смысл сказанного ею до него не дошел. Глаза полыхали синим сиянием, волосы, распущенные по плечам, отливали настоящим золотом. Маленький пунцовый рот, без всякой краски, был обворожителен. Алиса, гневно топнув ножкой, захлопнула дверь, а он все стоял у стены.