— Сэр, я лишь повторяю чужие слова. Он сказал, что намерен вернуть леди.
— А мне плевать на его намерения!
— Если леди Кайра получит какие-либо телесные повреждения… он достанет вас из-под земли и позаботится, чтобы вы закончили как Крессингхэм, с той лишь разницей, что освежует вас живьем, выпотрошит и скормит ваш… простите, сэр, это его слова… жалкий труп собакам.
Лицо Дэрроу побагровело от гнева.
— Можете передать ему…
— Сэр! Извините, но я не могу, поскольку никогда больше его не увижу. Мне сохранили жизнь при условии, что я пересеку границу и не вернусь. Полагаю, будут и другие посланники. Но вы, сэр, можете отправить к нему человека и обо всем договориться. Сэр Аррен сказал, что, хотя вы заслуживаете смерти, он позволит вам жить, если вы отдадите леди Кайру.
Надо притвориться, что она спит.
Поздно. Он заметил ее взгляд.
Дэрроу помолчал, видимо, соображая, почему заклятый враг готов сохранить ему жизнь в обмен на Кайру.
— Я не намерен считаться с желаниями отщепенца.
— Он просил напомнить, что миледи — крестная дочь покойной королевы. Эдуард суров, однако не чужд великодушия.
— Проклятый мятежник не имеет права рассуждать о короле! — злобно бросил Иган.
Дэрроу медленно обошел вокруг костра.
— Он угрожает мне гневом короля, если Кайра будет ненароком убита. Но король беспощаден к изменникам. Я могу доказать в суде, что она изменница.
— В королевском суде? — уточнил сэр Реджинальд.
— Созданном по королевским указам, — огрызнулся Дэрроу. — Я пострадавшая сторона! Наглый мятежник украл мою невесту и склонил ее к измене. Я могу доказать это перед законом.
— Осталось еще одно дело. Он велел передать вам это.
— Что?
Дэрроу взял у рыцаря небольшой предмет, завернутый в льняную тряпку, и начал разворачивать.
Внезапно он выругался и отскочил; содержимое упало на землю.
— Это кожа Крессингхэма, сэр. Грэм сказал, что сожалеет о варварском поступке собратьев, но понимает силу их ненависти к Крессингхэму, поскольку ненавидит вас ничуть не меньше. Если вы отдадите ему леди Кайру в целости и сохранности, он не станет вас преследовать. А если она пострадает, он будет охотиться за вами и не успокоится, пока не скормит стервятникам.
— Пусть сначала поймает! — рявкнул Дэрроу вне себя от ярости.
Кайра оцепенела, когда он вдруг решительно направился в ее сторону. Рыцарь удрученно опустил голову: видимо, не любил насилия и сожалел, что навлек на нее беду.
Хорошо, что Аррен сохранил ему жизнь.
Кайра лишь молча смотрела на Дэрроу. Она не могла бежать, не могла сопротивляться, привязанная к дереву.
Он выхватил нож, и сердце у нее остановилось.
Но Дэрроу разрезал веревки, рывком поднял ее на ноги и поволок в лес. От ярости он так сжимал ей руки, что мог запросто изувечить. На небольшой полянке он повернул ее лицом к себе.
— Что в вас такого, миледи? — Он обошел вокруг нее, подошел ближе, снова отошел. — Может, вы правда ведьма? Что притягивает к вам мужчин? Сводит их с ума? В чем ваша сила? В голосе, глазах… или это колдовство? А может, вы хороши в постели?
Кайра побледнела. Сводит с ума? Конечно, она небезразлична Аррену, но он не забыл жену.
И придет за ней только потому, что знает о ребенке. Он не сможет жить, если позволит Дэрроу уничтожить его второе дитя. Он слишком горд и слишком дорожит своей честью.
— Ничего во мне нет, — пробормотала Кайра. — Просто я оказалась жертвой вашей вражды.
— Вы спали с ним? — сухо осведомился Дэрроу.
Кайра молчала, но он, видимо, прочел ответ у нее на лице.
— Кто бы мог подумать, что дойдет до этого! Когда я впервые увидел вас…
— Вы увидели наследство моего отца, владевшего землями в Англии и в Шотландии. Увидели богатство моей матери и уважение, которым пользуется ее род.
Дэрроу улыбнулся:
— Пожалуй. Хотя я также увидел ваши глаза и волосы. Боже, ни у кого нет таких зеленых глаз! Только у ведьмы могут быть такие глаза.
— Будь я ведьмой, Кинси, я не стала бы привораживать вас, а заманила бы в ближайший ров!
— Вам всегда нравились опасные игры, Кайра. Только не забывайте, что ваша жизнь в моих руках.
— Да, но моя смерть может повлечь за собой и вашу.
— Я не боюсь рехнувшегося мятежника, — заявил Дэрроу.
Он лжет, подумала она.
— А короля Англии вы тоже не боитесь?
— Скажем так, я остерегаюсь короля Англии, но готов предстать перед судом и доказать свое право на Шокейн.
— Это мой замок, Кинси.
— Когда мы поженимся…
— Но мы не женаты!
— Дело поправимое, не так ли? Думаю, Эдуард простит верному слуге минутное помешательство. Ведь я один из лучших рыцарей короля, всегда готовый сразиться с его врагами! Мужчина в расцвете сил, обрученный с девушкой несравненной красоты. И вдруг я узнаю, что она изменила мне с одним из злейших врагов короля. Моя невеста! Тут есть от чего потерять голову. Никто не удивится, если я, обезумев от ревности и гнева, сверну вам прелестную шейку.
— Не исключено, что король тоже потеряет голову, узнав, что меня убили.
— Придется рискнуть. В сущности, мне никогда не хотелось убивать вас, миледи, за исключением отдельных моментов, да и то из ревности. Это сильное чувство.
— Чего вы хотите, Кинси? Уже поздно. Через несколько часов нам снова в путь. Или вы желаете, чтобы рехнувшийся мятежник настиг вас?
— Как всегда, командуете, миледи?
— Кинси…
— Я хочу того, что вы отдали ему по собственной воле.
— Что?
— Все очень просто. Вы хотите жить — я хочу вас.
Кайра опустила голову, вспомнив, как Аррен говорил о жене. Его не мучила уязвленная гордость, не терзал инстинкт собственника, он никогда бы не оставил жену, оскверненную Кинси. Единственное, чего он хотел, — чтобы она жила.
Аррен никогда не упрекнет ее, главное — выжить.
— Сколько раз я хотел овладеть вами, Кайра, бросить на землю, прижать к дереву… не важно, где и как… наедине или в присутствии других. Но мы были слишком заняты…
— Спасались бегством, — подсказала она. — И никак не можете остановиться.
— А ведь было время, когда вы собирались выйти за меня замуж.
— По приказу короля.
— Но вы могли стать моей женой.
— Разве вы больше не хотите, чтобы я стала вашей женой?
Он на секунду замялся, и Кайра похолодела. Дэрроу не собирается ее прощать… никогда.
Он намерен жениться на ней и убить.
Но чтобы выглядело законно. Устроит суд с дюжиной свидетелей, которые обвинят ее в измене, а закон не церемонится с изменниками. Король позаботился об этом. Казнь изменников расписана во всех подробностях, как никакое другое наказание.
— Разумеется, хочу. Мы поженимся, обещаю. А пока… — Дэрроу протянул руку. — Идите сюда.
Она покачала головой:
— Не надейтесь, что я добровольно отдамся вам, Кинси. Я вас не выношу.
— Да ну? Вы будете настолько оскорблены, что вонзите себе кинжал в сердце?
Кайра молчала. Пожалуй, не стоит раздражать его.
— Сколько в вас темперамента и страсти, Кайра! Вы настоящий боец. Восхитительное качество! Жаль, что вы не исполнили желание короля полюбить меня.
— Я бы так и сделала, Кинси, но вас не за что любить.
— Хватит, миледи! Идите сюда, если не хотите, чтобы я проткнул вас кинжалом и сказал, что вы сделали это сами, лишь бы избежать объятий будущего мужа.
— Сомневаюсь, что вы найдете себе другую невесту, когда этот факт станет известен!
— Кайра, либо вы подойдете ко мне, либо умрете. Выбирайте.
Она должна выжить!
— Поцелуйте меня, любовь моя, и притворитесь, будто делаете это от души.
Сдерживая дрожь, Кайра остановилась перед ним.
— Я ненавижу вас, — прошептала она, гордо выпрямившись.
— Вы и представить себе не можете, какую ненависть испытываю к вам я!
— Тогда зачем все это?
— Потому что я одержим! — Дэрроу обнял ее. — Постарайтесь, миледи, очень постарайтесь. Я намерен разгадать секрет ваших чар.
Он прижался к ее губам. Как ни странно, в его поцелуе не было жестокости, но Кайра ощущала только физическое неудобство, давление металлических звеньев кольчуги, раздражающее вторжение языка… и запах лука.